Невменяемый колдун - Юрий Иванович

Испытания, которые провел Кремон ранним утром, не давали полного представления о разрушительной силе заряда, тем более на открытом пространстве. Первые два взорвались не совсем одновременно. И к тому же это произошло в водной среде. Да и глубина болота в том месте могла быть гораздо больше предполагаемой. Одиночный заряд, взорванный вдалеке, тоже не был зафиксирован наблюдателями со всей тщательностью. А уж эффект от спаренного заряда, унесшегося на километр и тоже, возможно, глубоко погрузившегося в болото, вообще трудно было рассмотреть и дать правильную оценку.

Но, видимо, нарастание силы взрыва происходило в некой геометрической прогрессии. И зависело от количества зарядов. Например: один заряд – два трупа, два заряда – четыре, а три – шестнадцать куч разорванной плоти! Или что-то около этого. Потому что рвануло так сильно и неожиданно мощно, что ударная волна повалила шесть лошадей противника, сделала то же самое сразу же с отрядом воинов Кремона, а потом еще попыталась смести с кромки барьера и самого неопытного колдуна, и старого ветерана дворецкого. Каким-то чудом их лошади успели попятиться назад и резко присесть. Да и седоки чуть ли не распластались на крупах. Срез тоже хорошо защитил, приподняв вихрь над их головами.

Все остальные сражавшиеся просто успели упасть на землю, а кое-кто даже прикрыть голову руками. Уж слишком страшный грохот предшествовал сметающему все на своем пути вихрю, и слишком ярким знаком опасности впечатался в сетчатку глаз вознесшийся на двадцатиметровую высоту столб пламени.

От вражеских колдунов в темно-синих мантиях не осталось… ничего. Видимо, они полностью сгорели в горниле вспышки. Лишь на том месте, где они стояли, дышал жаром почерневший круг диаметром метров пять.

Первым опомнился Кремон и уверенными движениями направил испуганно храпящего Торнадо на спуск. Вторым вскочил на ноги и стал осматриваться Липон Бравый. И, скорей всего еще находясь в пылу боя, пустил огненный шар над головами своих лежащих воинов, в самую гущу начавших приподнимать головы врагов. Трое из них получили смертельный удар в полном объеме. Остальные попытались было расползаться в стороны, но тут уже вмешался оставшийся на верхнем уровне Коперрульф. Его громоподобный голос разнесся далеко над окрестностями:

– Всех, кто пошевелится, испепелим на месте! Оружие отбросить в сторону и лечь на живот. Руки сложить в замок на затылке. Выполнять! Немедленно!

Могло показаться, что отставной капитан сам вдруг превратился в колдуна и сумел так эффектно воспользоваться своим голосом. Но только Кремон знал, что дворецкий получил от протектора Агвана один небольшой медальон – усилитель громкости, срок годности которого истекал на двадцатой секунде пользования.

Тем не менее громоподобный голос сделал свое дело, поставив финальную точку во всем сражении, хотя решающим моментом оказалось уничтожение всех троих колдунов в синих мантиях. Их воинство, бывшее еще недавно бравым, отчаянным и непобедимым, теперь с ужасом смотрело на выжженный круг и в полной растерянности давало себя разоружать, обыскивать и сгонять в самый центр поляны. Там они с безропотностью обреченных и с глазами, полными ужаса, усаживались на землю и ждали своей участи. Участи весьма незавидной и печальной: в Энормии предусматривались наказания даже для родственников подобных бандитов. Многие порой получали по нескольку лет каторги лишь за то, что знали о преступной деятельности своего брата, отца или сына. Королевские дознаватели с помощью Сонного Покрывала допрашивали всех близких и знакомых разбойника и докапывались до сути. И очень редко в таких случаях клубок преступления не распутывался до конца.

Пока сводная часть обоих отрядов занималась пленением оставшихся в живых бандитов, другая часть оказывала помощь раненым. Кремон первым делом подскакал к своим коллегам Эль-Митоланам. Те были буквально обессилены и обескровлены. Магической энергии у них не оставалось даже на то, чтобы остановить собственные кровотечения. Липон полулежал к тому времени на здоровом боку и обожженной левой рукой пытался достать лекарственные мази из сумки на поясе. Его товарищ с оторванной рукой вообще был на пределе сил и почти потерял сознание.

Именно в него Кремон первым делом и вкачал добрую треть своей магической энергии. А затем поспешил к Бравому и тоже поделился с ним остающимися запасами. От прилива сил Липон тут же вскочил на ноги и стал быстро срывать с себя обугленную одежду, успевая при этом и удивляться и радоваться вслух:

– И как вы только успели? Вот это нам повезло! Признаться, уже и не думал о спасении. И как ты их накрыл вовремя! Ну и жахнуло! Чем же это ты их угостил? Феноменально получилось! Молодец, парень! И не отвлекайся на нас. Посматривай лучше за пленными: вдруг какая тварь решит покончить с собой, делая попытку к побегу. Так что ты уж их не разочаровывай!

На очищенное тело он тут же стал густо намазывать средство плезер – самое дорогое, но и самое действенное лекарство против ожогов. Затем обратился к своему товарищу:

– Такое, ты еще дышишь?

К тому времени его коллега уже полностью остановил свое кровотечение, а его лицо стало вновь принимать нормальную окраску: мертвенно-серая бледность медленно уступала место розовому цвету, и тяжело раненный Эль-Митолан даже попытался улыбнуться.

– Если бы в тебя столько силы влили, ты бы уже левитировал над всем полем боя…

– Ха! Да у меня сил и для этого хватит.

– Ого! Значит, парень почти ничего не потратил в сражении?! – От удивления Такое даже смешно зафыркал. А затем попытался встать, хоть и сделал это с некоторым трудом. – Мазни и мне плезером по культе: печет, зараза!

Липон тут же со всей осторожностью смазал окровавленный обрубок, а затем спросил дрогнувшим голосом:

– Надеюсь, ты не сильно расстраиваешься?

– «Расстраиваешься»?! Да я в бешенстве! – гаркнул его товарищ, но тут же замолчал и прикрыл на мгновение глаза от облегчения: мазь сняла невыносимую боль. На губах его вновь заиграла оптимистическая улыбка. – Но если сравнивать с тем, что я совсем недавно уже с жизнью мысленно распрощался, то что значит по сравнению с чудесным спасением небольшая часть тела? Тьфу! Ерунда! Но месть моя будет страшна! И не просто страшна, а ужасна!

– Вот! Таким ты мне всегда нравился, – позволил себе улыбнуться и Липон. – Но тогда тебе и прозвище придется сменить… И мне кажется, что Такое Ужасный звучит намного впечатляюще. Не правда ли?

– Хм! Вполне, вполне… если король утвердит. И в конклаве Эль-Митоланов возражать не будут. Ты ведь знаешь, как у нас трудно имя сменить, обязательно какой-нибудь гений по геральдике отыщет массу возражений и обоснований в отказе.