Время игры - Василий Звягинцев

Усыпляя бдительность Кейси, который вначале очень напрягся, готовясь к неприятному разговору, а то и к необходимости применять силу, а теперь начал расслабляться от его слабоумной болтовни, Шульгин продолжал нести всякую ерунду. Одновременно он уводил его и всю молчаливую компанию сопровождающих (группу поддержки) на противоположный борт, за надстройку, которая скрыла их от глаз возможных свидетелей.

Впрочем, вечером понедельника людей на причалах было очень немного, и никто впустую не пялился на примелькавшуюся за две недели яхту. У всех хватало своих дел.

А с этой стороны — только море. Сероватая, покрытая обычным портовым сором вода ковша, незаметно переходящая вдали в индиговую, искрящуюся, океанскую.

— Так я вас слушаю, друг мой. Я только прикажу подать чего-нибудь прохладительного. Чертовская жара после Москвы. Эй, Джо, всем виски. И побольше льда.

Шульгин присел на кнехт, привалился спиной к фальшборту, вытянул ноги. Пятеро «гостей» теперь нависали над ним, окружая неровной дугой. Удивительно выгодная для них позиция. Почти любой человек, кроме настоящего бойца, оказывался совершенно беспомощным в случае инцидента, ему даже убегать было некуда. Разве что попытаться перевалить через планшир и в воду…

Он извлек из нагрудного кармана рубашки сигару, прикурил, пыхнул драгоценным дымом. (Исходя из цены сигары, каждая затяжка — 10 фунтов.)

— Итак, я вас слушаю…

Чеканным голосом Кейси изложил именно то, что Шульгин и собирался услышать. Вы, господин Мэллони, или как вас там, незаконно проникли на территорию государства, по подложным документам, возможно — с враждебными целями. Данное судно также нигде законным образом не зарегистрировано и принадлежность его неизвестна. На основании вышеизложенного, а также ряда других фактов, которые будут приведены в надлежащее время и в надлежащем месте, вы, яхта и ее экипаж подлежат задержанию до выяснения всех обстоятельств. В соответствии с законами Австралийского союза вы скорее всего предстанете перед Королевским судом. Это все.

Кейси замолчал, и до того скучавший полицейский с нашивками старшего констебля протянул Шульгину жетон на ремешке, долженствующий, очевидно, подкрепить слова патрона авторитетом государственной власти.

Другой носитель формы положил ладонь на торчащую из кобуры рукоять «искровика». Двое штатских, наоборот, слегка отодвинулись назад. Очевидно, по сценарию их вмешательство пока не требовалось. Шульгин подумал, что это, наверное, адвокаты, время которых придет позже.

Сашка изобразил высочайшую степень изумления.

— Как, это вы говорите, Кейси? После всего, что было? Вы же подписали контракт, вы все знали! Кроме того…

— К делу это не относится, — перебил его бывший секретарь. — Прежде всего — я гражданин своей страны и тоже, прошу заметить, полицейский. Дело скорее всего будет идти о шпионаже…

— Та-ак! Прав Шекспир, нет пределов человеческой низости. Я буквально раздавлен. Обмануться в человеке… Мы ведь все вам симпатизировали, Кейси, радовались, что помогли вам войти в круг достойных людей…

Шульгин увидел, что приближается Джо с подносом, уставленным стаканами виски, сифоном с содовой и вазой с колотым льдом. Еще два робота бесшумно появились на крыле мостика над головой Кейси и его компании.

— И что, совершенно нет никакой возможности договориться полюбовно? Я мог бы еще раз достойно вознаградить вас и этих джентльменов. И немедленно выйти в море, не нанеся никакого ущерба интересам Австралийского союза…

— Не будем зря тратить вре…

Из полулежачей, напрочь исключающей возможность активных действий позы Шульгин в мгновение взлетел в боевую стойку. И без всяких восточных изысков, совершенно банальным, уличным приемом дал Кейси в морду.

С наслаждением.

Мелькнули и канули за борт шикарные очки.

Такой удар, сразу расквасивший новоиспеченному комильфо нос и губы, забрызгавший кровью пиджак и шикарную изумрудную рубашку с кружевами, куда эффектней и унизительнее, чем вычурные японские «…гири».

Второй удар пришелся в печень констеблю с пистолетом.

Невероятно ловко и стремительно робот Джо поставил поднос на грибок трюмного вентилятора и только после этого заломил к лопаткам руки второго полицейского.

Еще два матроса синхронно проделали то же самое с обоими штатскими. Четырежды щелкнули замки наручников.

За происходящим безучастно наблюдал Ларсен, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к грот-мачте.

— Капитан, будьте любезны, поднимитесь на мостик и помашите фуражкой в сторону третьего по правому борту пакгауза…

Когда в кают-компанию вошли мужчины и Анна, Кейси уже сидел, пристегнутый за руку и за ногу наручниками к креслу. Лаково блестела на подбородке начинающая свертываться кровь. Остальных Шульгин велел пока запереть в тамбуре.

Анна, увидев эту мизансцену, ахнула.

Вице-консул насупился.

— Что произошло? Вы отдаете себе отчет…

— Вот только этого — не надо, — прервал Степанова Сашка. — На борту собственной яхты я подвергся бандитскому нападению не установленных пока лиц во главе вот с этим, до недавнего времени служившим у нас секретарем по найму. Он уже бывал на «Призраке», знал, что в сейфе хранятся крупная сумма денег и драгоценности. Вчера он сбежал из Москвы, не предупредив своего работодателя, и первым делом кинулся сюда. Скорее всего имеет место попытка ограбления… Эти господа — свидетели, как и члены команды яхты. Ваше дело, как вице-консула, официально подтвердить случившееся, так как «Призрак» — собственность российского военно-морского флота и тем самым является частью российской территории…

Говорил теперь Шульгин чуть звенящим, истинно генеральским голосом, какому научился при общении с Врангелем, Слащевым и прочими, хотя и по-английски. Чтобы Кейси понял.

Тот несколько раз пытался что-то выговорить распухшими губами, но Сашка показал ему кулак, и он успокоился.

— Но я лично ничего не видел, — продолжал настаивать Степанов.

— Ты какую команду получил, Юра? — с нажимом спросил Сергей, и дипломат увял, кивнул, соглашаясь.

— Да, да, все я понял, так и сделаем.

Шульгин не удивился, но все равно для себя отметил, что влияние Суздалева поистине безгранично и простирается на все сферы российской системы власти. В старое время мидовцы хотя бы для самоуважения вступали в конфликты с гэбэшниками и даже с партийными органами подчас.

— Так сделаем, господа. Сейчас разойдетесь по каютам, и каждый допросит своего объекта спокойно и непредвзято. Кто, что, зачем, почем и так далее. Есть ли у них какой-нибудь прокурорский ордер, постановление, ну, я не знаю, как здесь принято, любой документ, позволяющий вторгаться на иностранное судно. А я пока по-свойски с этим придурком побеседую. После соберемся и сверим информацию.