Приют - Татьяна Лаас

больше шансов, что не заметят, что мы опять удрали с территории дома.

— Да ты была сорвиголова, оказывается!

— Что ты, я была самым послушным ребенком, просто с богатой фантазией. Иногда из-за своих фантазий даже попадала в переделки… Знаешь, однажды я рассказала кузинам Одли и кузенам Смит, что ночью в город приехал цирк… Мне казалось, что я, и правда, его видела… Яркие шатры, летящие на ветру флаги и воздушные шары. Совершенно сумасшедший цирк со слонами, волшебниками с кроликами и птицами в рукавах, со сказками в небесах, с акробатами, умеющими летать без тросов и веревок, и прочую ерунду… А Смиты… Люка, точнее, не поверил мне. Пришлось поклясться, что это правда, а если окажется неправдой, то есть землю… Люка всегда был выдумщиком наказаний. От геофагии меня спасла тетя Зои. Узнав, почему я реву в уголке (мне тогда родители сказали, что никакого цирка в город не приезжало), тетя Зои сказала, что на самом деле я чуть-чуть ошиблась с датой приезда цирка. Вот так. Тетя Зои была замечательная…

Кайл спросил её:

— Можно вопрос?

— Да, конечно.

— А почему ты мисс Зои Смит называешь тетей?

Кейт улыбнулась:

— Ууу, потому что слово “прабабушка” она терпеть не могла и всем запрещала. Для всех она была лишь тетя. Самая лучшая тетя на свете. Знаешь, сейчас мне кажется, что тот самый цирк она сама и пригласила, чтобы я избежала геофагии… И… Как же он назывался… “Летающий цирк братьев…” Ох, не помню… Что-то там про бабочек или мотыльков…

Кайл тихо подсказал:

— …братьев Папийон. Я в детстве любил их представления. А акробаты там и правда летают. Их проверяли на антигравитационные пояса, на тросы и другие приспособления, но так ничего и не смогли найти.

— Они из твоего мира?

Кайл отрицательно качнул головой:

— Боюсь, что нет. В детстве мне казалось, что это и есть настоящая магия. Может… Они из магического мира?

— А как же тогда твои страшилки про ужжжжжасные отрицательные миры, где съедят и не подавятся?

— Эйч уже второй раз вернулась живой из магических миров. Может, страшилки не настолько…

— Страшные?

— Правдивые? — Кайл улыбнулся. — Забавно… У нас разные миры, а воспоминания о детстве — одинаковые. Может, ещё найдется что-то общее?

* * *

Он потянулся и поцеловал её, сбивая Кейт с мысли о том, что вроде бы его мира-то и не существует. Она же пришла к такому выводу, да? Там же этот… Апокалипсис был.

Глава 33 Эми ищет себя

Эмили тихо вошла в палату для детей…

Они, все тринадцать, тревожно спали. Странные, непонятные, ухоженные (все они недавно были красиво подстрижены, ногти на руках и ногах были короткими, аккуратными), и в то же время, когда их лорд Грей привел в “Приют”, одетые в обноски и лохмотья. И абсолютно все забывшие человеческую речь. Даже собственные имена.

Палмер не страдал избытком воображения, потому просто назвал их Unus, Duo, Tres и так до Tredecim. Хотя один из тринадцати смутно помнил свое имя, говоря что-то вроде Виолы, но, поскольку это было женское имя, ему досталась цифра один.

Усталая Мия, одетая в свободную блузу и местные рабочие штаны, сидела в кресле — пока её помощь не требовалась. Эмили уже заметила — все, кто пришел с ней сюда через Гибельный холм, уже почти смешались с местным миром, приняв его обычаи и нравы. Вот даже Джон был одет в одну простую сорочку, с закатанными до локтей рукавами, и штаны — по меркам её мира он был почти раздет, ведь сорочка — это элемент нижнего белья… Но Джона это не смущало, как не смущало никого в “Приюте”.

«Наверное, это я слишком держусь своего мира и ничего не понимаю…» — подумалось Эмили.

Палмер, наложив сидевшему на столе перед ним Джоне стерильную повязку, строго сказал:

— Нельзя настолько наплевательски относиться к своему здоровью. Еще одна какая выходка, и будешь обитать тут, под моим присмотром.

Эмили не узнавала в строгом Палмере своего бывшего работника с фермы — настолько он изменился. Он стал увереннее, строже, решительнее. А самым страшным открытием для Эми было то, что раньше, когда она считала Джона бродягой и опустившимся человеком, она не замечала, насколько тот умен. Это было самое сокрушительное для неё открытие.

Джона кивнул, соглашаясь с Палмером:

— Я постараюсь больше так не поступать. Так завтра…? — он принялся натягивать на себя футболку, которую ему принесла Эми из кладовой.

— Даже не надейся, завтра снимать швы не буду. Теперь еще пару дней ждать. Понял?

— Как скажешь, — Джона спрыгнул со стола, старательно не морщась от резкой боли в области шва. — Спокойной ночи, миссис Бейкер, Джон…

Он пошел прочь. И Эмили отвела глаза в сторону, старательно не провожая его взглядом — Джона, так похожий и не похожий на Палмера, тревожил её, и она не понимала, что с этим делать.

Палмер, стаскивая с себя перчатки и бросая их в мешок для мусора, повернулся к Эми:

— Спасибо, что привели этого строптивца Джону. Ничего страшного бы не случилось, но заживление шло бы гораздо дольше.

Эми лишь кивнула, не понимая, что творится с её чувствами. Присутствие почти неодетого Палмера не волновало, а простое упоминание Джоны бросало её в краску.

— Миссис Бейкер, все хорошо?

Понимая, что вновь кивать будет неприлично, она выдавила из себя:

— Да… — И она тут же перевела разговор в другое русло, разглядывая тревожно спящих детей. — Что с ними будет дальше? Уже обсуждали?

— Да, приблизительно… Пока еще мало что ясно. Да и судьба детей зависит от решения лорда Грея. Я все же надеюсь, что намерения лорда, озвученные мисс Лией, всего лишь неудачная шутка.

— Да, — согласилась Эмили. — Не думаю, что кто-то в трезвом уме и доброй памяти хочет им такой участи.

— Вот и я надеюсь… Кейт думает их выкупить у лорда Грея, а потом… Или я возьму их в свой мир, или Анж, или Кайл. Кто-то из нас. Кейт еще слишком молода, чтобы принять на воспитание тринадцать детей, не говоря уже о том, что объяснить их появление в этом мире будет сложновато. Кстати… — Он подошел к своему рабочему столу и взял лист бумаги, — миссис Бейкер, это список необходимого для детей и ухода за ними. Не могли бы вы…

— Я сейчас же займусь им, — скрывая усталость, улыбнулась Эмили.

— Нет, — твердо сказал Палмер, — сейчас вы пойдете спать. Вам надо отдохнуть. А список подождет до утра.

Она отрицательно качнула головой:

— Спасибо, но