Невозможное - Тиана Макуш

вида, что что-то происходит, и не мешать мне. Только мешать, собственно, было нечему. Бета попросту не реагировал. Никак. Он даже не чувствовал, что на него давит мощь альфы! Зато от Себа щедро расходилось удивление происходящему. Какие чудеса, оказывается, могут встретиться и в этом мире… Ничуть не понятнее, чем магия. Убивать диверсанта уже точно не хотелось, слишком уж необычным он оказался.

Вот только как с ним сладить, если подчинить невозможно? Ответ напрашивается только один — найти то, ради чего бета согласится покориться сам. И те самые отчаянные эмоции, что бродили сейчас у волка в голове, являлись подсказкой. Что для помеченного самца самое страшное? Потерять свою самку. В этом беты не сильно отличались от альф. Вообще, все оборотни-самцы крепко привязывались к семье, хотя и тут возможны исключения. Щемящая тоска по подруге говорила, что к таким исключениям мужчина не относится.

В двух метрах от пленника стоял высокий крепкий стул, и, сев на него, я посмотрела прямо в настороженные янтарные глаза. Хорошо хоть не пришлось смотреть снизу вверх на этого здоровяка. Себ оставался позади, и такое поведение явно сильного бойца настораживало диверсанта. Умного диверсанта, потому что выводы он делал очень быстро.

— Кто ты?

И наглый. Хотя скорее это бравада.

— Кирана Санд. И чтобы окончательно решить твою судьбу, я хочу знать причину проникновения на территорию клана.

Вот теперь удивлением от оборотня полыхнуло в полной мере.

— Вожак-самка?! Но это невозможно.

— Не более невозможно, чем существование беты, на которого совершенно не действует подчиняющий импульс альфы. Но моё терпение не безгранично. Нужные сведения я всё равно получу, только в случае твоего отказа от сотрудничества эта камера будет последним, что увидишь в своей жизни. Ты вообще до сих пор относительно цел, лишь благодаря своей необычности. Ещё никто из пойманных шпионов и диверсантов на моей территории не остался в живых. И все Вожаки об этом предупреждены. Так что не советую упорствовать — мой интерес может и пропасть.

Мужчина дёрнулся, как от удара. Сознание затопило отчаяние и злость — на своего Вожака. Сделать правильные выводы слишком легко — бету отправили на смерть. И причину этого он прекрасно знал, просто раньше не хотел верить. Осталось теперь и мне узнать эту самую причину. Точную, потому что приблизительную суть я уже представляла. Смерть самца нужна тогда, когда без неё получить желаемое невозможно. Например, помеченную им самку. И угрозой ей же можно заставить пойти на выполнение нежелаемого задания, а негатива по отношению к клану Кирсанд я от беты не почувствовала.

— Я не диверсант! И какие гарантии, что, если сам всё расскажу, вы сохраните мне жизнь?

— Ты пойман на территории чужого клана, тайком пробирающимся в город. При задержании оказал сопротивление. Так что ты — диверсант. А по поводу гарантий… Я с тобой разговариваю, пытаюсь склонить к сотрудничеству, а не незатейливо выбиваю нужную информацию. И поверь, выбить её для меня не представляет никакой сложности. Значит, в тебе есть определённый интерес. Это уже гарантия. Как и моя готовность помочь, в случае проблем. Тебе осталось лишь убедить меня, что не ошибаюсь.

Оборотень вскинулся, насколько позволяли цепи, и с надеждой вгляделся в моё лицо. Как и думала, дав шанс на благополучное разрешение ситуации, получу его со всеми потрохами гораздо быстрее и проще, чем применяя силу. А я уже определилась в желании затянуть этого бету в свой клан. Даже не зная пока всех нюансов его проблемы. Просто чувствовала, что, правильно разыграв партию, получу беззаветно преданного, уникального клановца.

— Я полицейский, Питер Ланс. Специалист по глубокому внедрению. И моей задачей было выкрасть дочь правой руки Вожака стаи. Его самка почти месяц назад сбежала к вам, как только открылась возможность вступления в клан. Впрочем, от такого обращения любая бы сбежала.

Питер скривился, а я перетряхнула память. Клан не настолько большой, чтобы не помнить по именам и кратким историям всех, кто в него вступил. Особенно если это напуганная дрожащая волчица с десятилетней дочкой. И чтобы довести альфа-самку до такого состояния, надо ещё очень постараться. Вот только я точно помню, что муж Лауры Смарт не был правой рукой Вожака стаи Картер. Не сходится, о чём я и сообщила пленнику. К тому же сам Берт Картер (забавное совпадение фамилии с названием близлежащего города) показался мне на Совете достаточно вменяемым Вожаком, чтобы опуститься до применения угрозы для возврата даже не самки, а детёныша, тем более девочки. Не наследник же. К тому же совершенно посторонний.

— А Берт и не собирался отдавать такой приказ. Только неделю назад Вожак у нас сменился, и к власти пришёл его сынок. Правая рука, соответственно, тоже теперь другой — с Уолтером Смартом они старые друзья.

Вот уж не знала.

— Почему сменился Вожак?

— Сердечный приступ. У вполне себе здорового столетнего альфы. После многократных ссор и отказов Руди в просьбе вернуть самку и ребёнка его друга. Как Уолт обращался с Лаурой, знали все.

— Почему не вмешивались?

— А она никогда не жаловалась.

Ну да, легко заставить мать молчать и терпеть, шантажируя здоровьем, а то и жизнью ребёнка. Позор расы такие альфы, но, увы, они есть. С заданием всё ясно, а вот с причиной согласия на него…

— Поправь меня, если ошибаюсь, Пит. Ты полицейский, и ты не одобряешь того обращения, из-за которого Лаура сбежала из стаи. Но пришёл выполнить приказ. Руди нашёл, чем надавить? Супруга? И сколько дней тебе дали?

Глаза мужчины закрылись.

— Дочь, — неожиданно. — У меня ещё всего лишь два дня на выполнение задачи. Новый Вожак сказал, что, если не соглашусь выполнить приказ, заберёт Линду, а ведь ей лишь недавно исполнилось восемнадцать! Он давно увивается вокруг дочери, прикидываясь влюблённым и заботливым. И она почти верит. Принуждать девочку даже не понадобится. Вот только я прекрасно знаю, какие «развлечения» предпочитает Руди, и не хочу ей такой судьбы. А если не вернусь с ребёнком, то грозил отдать Уолту Сандру — когда-то она сильно его унизила, предпочтя бету.

Мне, собственно, тоже не так и давно восемнадцать стукнуло. Всего-то полгода прошло. Но — разные условия воспитания. И всё равно не складывалось.