Бесконечность I. Катастрофы разума - Андрей Волков

собственного совета. Впрочем, в этот раз у неё не было особого выбора.

Ступали осторожно, стараясь не шуршать мокрой травой. Дойдя до двери, Наташа потянула за ручку. Дверь открылась с легким скрипом. Девушка спрятала револьвер под плащ.

Они оказались на просторной веранде, посредине которой стоял покосившийся от времени диван и низкий столик. Слева от входа урчал холодильник.

Сквозь приоткрытую дверь в гостиную Наташа сумела рассмотреть сидящую на стуле девушку — Эльмиру Сабурову и нависших над ней двух бугаев. Непосредственно перед ней сидел в кресле с желтой полинялой обивкой третий. Даже сквозь щель было видно, что в комнате что-то ищут.

До Наташи долетели обрывки фраз.

— Что, милая, волнуешься? — спросил один из парней. — Дозу не успела спрятать?

Второй лазил по книжному серванту.

— Оп-па, — сказал он, — что тут у нас? Героинчик? Твое?

— Это не мое, — заявила Сабурова. — Почему меня арестовали? Я ничего не сделала.

— Ну да, — раздался голос из кресла, — наркотиками торговать. Разве это дело?

— Какими наркотиками? — спросила Сабурова. — Я приехала сюда только час назад. Меня пригласили. Я ведь уже говорила.

— Странно, — сказал один из стоявших парней, — а человек, который вас якобы приглашал, ничего не знает о вашем визите. Что вы на это скажете?

— Это какая-то ошибка, — проговорила Сабурова, — этого не может быть.

— Может, ты и оружие от нас не прятала? — спросил неизвестный.

— Какое оружие? — спросила Сабурова. — У меня нет оружия.

Парень, стоявший слева, усмехнулся.

— Да? — насмешливо произнес он. — Вот это нашли в твоей сумочке, соска!

Парень положил завернутый в платок тяжелый предмет. Как у них всё по-взрослому, однако. Но реального ничего нет, пока что пугают.

— Я не понимаю, что происходит, — сказала Сабурова, — что вы от меня хотите?

Неизвестный встал с кресла, и Сабурова сумела разглядеть его лицо. Это был начальник местного наркоконтроля Остап Ракицкий. Личность во всех отношениях неприятная. Ничего себе уровень, по рядовому вызову начальник ездит. Ну-ну.

— Сейчас поймешь, — бросил Ракицкий, — слышь, Тарас, посмотри ещё, нет ли у неё дури в заднем кармане.

Парень, что стоял слева, подошел ближе к девушке.

— Встала и повернулась, — приказал он, — руки на подлокотники положила.

Сабурова повернулась и наклонилась. Тарас подошел к ней сзади, грубо схватил за ягодицы и стал их щупать. Девушка попыталась вырваться, но только получила хлесткий удар по лицу и упала на колени. Тарас навис над ней сверху.

— Встала, — пророкотал он.

Соболь ткнул Наташу в плечо.

— Серьезно у них тут, — заметил околоточный, — может «Сокол» вызвать, как думаете? Сами-то их не раскидаем.

— А мы и не будем, — сказала Наташа, — будем действовать убеждением и добрым словом.

С этими словами девушка, к изумлению Алексея, просто буднично зашла в гостиную, словно ей там было самое место. Бугаи замерли как вкопанные, а Ракицкий развернулся в пол-оборота и с явным удивлением посмотрел на девушку.

— Здравствуйте, господа, — светским тоном произнесла Наташа, — ну что же вы остановились, продолжайте ваш разговор. Я вам не помешаю.

Девушка стряхнула засыпанное осколками стекла покрывало с дивана, стоявшего возле окна, и присела на краешек.

— А вы, собственно, кто? — поинтересовался Ракицкий. Наташа улыбнулась.

— Я-то? — спросила она. — Я собственно, старший следователь по особо важным делам. Покровская моя фамилия.

Девушка продемонстрировала удостоверение.

— Что вам здесь нужно? — осведомился Ракицкий, словно бы он не находился сам в чужом доме и не допрашивал здесь девушку.

— Позвольте, — улыбнулась Наташа, — если я правильно понимаю, вам здесь что-то нужно, не правда ли?

Тарас издал какой-то непонятный звук, воспринятый ею как ругательство.

— У нас постановление на арест гражданки Сабуровой Эльмиры Альбертовны.

— Покажите, — подыгрывала Наташа.

Ракицкий вынул из папки тонкий лист бумаги. Наташа сделала вид, что пробежалась по нему глазами.

— Мне интересно, по какой же статье? — осведомилась девушка.

— За хранение материалов, которые могут быть использованы для сбыта наркотических средств, — донесся ответ.

Соболь прыснул.

— Хорошо еще, что не на подрыв территориальной целостности Республики, — сказал он сквозь смех.

Хорошо, что он засмеялся, подумала Наташа, это усыпит их бдительность.

— Не надо ерничать, — изобразила начальственный гнев Покровская, — люди ведь свою работу делают, однако вынуждена вас разочаровать, у нас тоже постановление, — она поднесла лист ближе к Ракицкому и провела им в воздухе, — присутствующую здесь Эльмиру Альбертовну Сабурову необходимо доставить в Борисфен, в распоряжение генеральной прокуратуры, как важного свидетеля по делу убийства депутата Левицкого.

— Мне приказано доставить этих двоих в Госнаркоконтроль, — возразил Ракицкий, — по тому же делу.

Ах вот как, усмехнулась про себя Наташа. Что же ты, майор, сам-то поехал? Лично?

Девушка вопросительно подняла бровь.

— Кем приказано? — изображая властность, повысила она тон.

Ракицкий злобно прищурился.

— А это не твоего ума дела, — зашипел оперативник, — так что уйдите с дороги и не путайтесь под ногами. Ясно?

— Все сказал!? — бросила Наташа. — А теперь слушай меня, потому что дуболомы твои здесь не причём. Если через пять минут мне не предоставят машину и надежную охрану для экстренного конвоирования свидетеля, то за твою голову никто и гривны не даст. Тебя здесь на заднем дворе закопают вместе с твоими операми. Понял или доходчивее объяснить!?

Ракицкий побледнел и отошел чуть назад. Он, видно, не ожидал такого резкого тона собеседницы. Наташа понимала, что сейчас играла на тоненького, в конце концов Ракицкий мог приказать своим парням просто пристрелить её на месте.

— Я понял, — сказал он, — но мне нужно доложить начальству.

Наташа бросила на майора гневный взгляд.

— Кому ты собрался докладывать? — прошипела девушка. — Идёт спецоперация ГУР совместно с генеральной прокуратурой. Ты что же думаешь, что я сюда притащилась в море купаться? Марш за машиной и никому ни слова, ещё не хватало, чтобы о нашей операции весь Кранцберг знал. Твоя задача оказывать мне всестороннюю помощь, раз уж здесь очутился. Оперов оставь.

Ракицкий на несколько секунд застыл в раздумьях. Оно и понятно. Тот, кто его сюда прислал, не сообщал ему о визите следователя генпрокуратуры, да ещё с мандатом, и теперь Ракицкий думал, что ему ближе покровительство Арсенюка или погоны и карьера. Иногда Наташа очень радовалась бардаку и неразберихе, творящихся в правоохранительных органах Республики.

— Слушаюсь, — кивнул Ракицкий, карьера оказалась дороже.

Наташа тихо выдохнула, она думала, что будет сложнее. Сейчас главное тихо смыться, пока этот майор не сообразил, что к чему. Лучше было бы, конечно, смыться без него, но опера обступили их с боков и руки их были совсем близко от пистолетов.

А вот интересно, Авалова тоже стояла бы, ждала или расшвыряла бы их по разным углам? Наверное, всё-таки последний вариант. Может, ей тоже выучить пару приемов? Ладно, пока