Гарри Поттер и темный блеск - alexz105

Гоблин обиженно заткнулся.

— Билл, как дела у отца? — негромко спросил Гарольд.

— Эээ… в каком смысле?

— Ну, он не показывается. В делах не участвует. Чем он занят? Не деньги же считает. Для этого есть работники банка.

— Пьет он, Гарольд, — тихо сказал Билл, и лицо его исказилось, — он сейчас такой жалкий и потерянный, что я видеть этого не могу.

— Мда… не ожидал. Ладно, потом переговорим.

Скоростная тележка, просвистев по новым тоннелям, лихо затормозила у чистенькой причальной площадки. Ригнор пригласил Гарольда следовать за ним через причудливо украшенные ворота. Билл замыкал небольшую процессию. После темных тоннелей большой операционный зал банка ослепил их ярким светом. Работники сновали по нему туда–суда. С огромной скоростью тасовались карточки и какие–то жетоны. Тележки развозили по высоченным бюро пачки книг и гроссбухов. Вся эта суета была понятна Гарольду. Банк переводил активы и документы в новый подземный зал. Устроено здесь все более современно, чем раньше. Все грузы перемещались не тележками, которые оставили лишь для посетителей и работников банка, а вертикальными лифтовыми площадками, которые переставали работать, как только на них оказывалось любое живое существо.

Гоблины трудились не покладая рук. Причем, было видно, что с прибытием гостей это не связано — никто даже не обратил внимания на их группу. Впрочем, Гарольд был одет в униформу Ликвидатора Заклятий банка, а их в зале тоже было немало.

Риктэм встретил Гарольда стоя. Перед монументальным столом Главного гоблина высилось не менее монументальное кресло для гостя. Гарольду невольно вспомнился исполинский ночной горшок в Мунго, и он не мог сдержать веселой улыбки. Впрочем, Риктэм истолковал ее, как приветливую, и неловкости не возникло. Взаимный обмен приветствиями был не утомителен, хотя и занял некоторое время. Главный гоблин выразил признательность за прибытие по его приглашению, а Гарольд отдал должное трудолюбию и добросовестности всего персонала банка.

После обмена любезностями Риктэм посадил гостя в кресло и взобрался на свой высоченный канцелярский табурет — кресел гоблины не признавали.

Гарольд молчал, глядя через стол на предводителя гоблинского народа. Риктэм понял, что это приглашение приступить к делу и начал:

— Я пригласил вас, сэр Поттер, чтобы обсудить важнейшие вопросы и поделиться информацией. Раса гоблинов всегда соперничала с расой людей, и мы не делимся с магами своими секретами, но в вашем лице мы, определенно, имеем дело с некоторым исключением. Вы проявили несвойственную магам мудрость и прагматичность. Вы даже несколько поколебали наше мнение о людском, и особенно, немагическом населении в целом. Ведь вы воспитывались в большой мере в немагическом мире. Совет гоблинов, главой которого я имею честь быть, пристально наблюдает за вашей деятельностью. Надеюсь, наши наблюдатели не создали для вас излишнего беспокойства?

Гарольд с усилием улыбнулся, мысленно чертыхаясь и прикидывая, кто и как может за ним наблюдать.

— Очень рад, что вы отнеслись к этому факту с пониманием. Столетия вражды и худого мира не забываются за несколько месяцев, поэтому мне с трудом, но удалось уговорить совет поделиться с вами важной информацией. Не скрою, что ваше решение профинансировать строительство нового подземного укрытия для банка «Гринготс» сыграло в этом не последнюю роль.

Риктэм замолчал. Гарольд так ничего и не придумал по вопросу наблюдения. Он кивнул Главному гоблину и сказал:

— Не думаю, что во мне есть какая–то особая мудрость. Но в одном вы правы. Я без предубеждения отношусь ко всем расам магического сообщества. И воспитание в магловском мире действительно сыграло в этом свою роль. Мне не рассказывали на ночь сказок о свирепых и ужасных гоблинах, — Гарольд весело улыбнулся.

Гоблин в ответ кивнул без тени улыбки, с каменным лицом. Юному магу сразу стало как–то неуютно, и он вспомнил, что в основе всякой сказки лежат, как правило, вполне реальные события. Серьезный кивок Риктэма убедил Гарольда в этом лучше, чем вся магическая пропаганда. Ну ладно, послушаем свирепого и ужасного гоблина, и попробуем больше не попадать впросак!

— Мы так и поняли, сэр Поттер, что вы, понимая противоречия, разделяющие наши расы, не отравлены ксенофобией и заглушили в себе перманентное предубеждение к нам. Это и есть для нас доказательство вашей мудрости — возможно, интуитивной.

Гарольд чуть не заорал «Караул!». Переведите на наш язык! Половину слов не понять. Вроде хвалит, а может, и не хвалит вовсе. Может, ругает. Может быть, ему уже в морду пора дать, а я сижу и улыбаюсь, как идиот! Сброшу потом воспоминание Северусу — пусть истолкует. Беда с этими расами. Кентавры околесицу о звездах несут, а эти какую–то ксенофлорбию приплели. Интересно, а флоббер–черви от этого слова название получили? Впрочем, от меня явно ждут реакцию на последние слова. Покивать, что ли?

Гарольд с непроницаемым лицом кивнул Риктэму.

— Рад, что мы объяснились, сэр Поттер! — Риктэм явно испытывал облегчение.

«Еще бы понять, чему ты рад, гоблин! Блин!»

— Разрешите сообщить вам, что нам известно местонахождение вашего противника — мага Дамблдора.

Гарольд выпрямился в кресле и наклонился вперед, показывая гоблину, что внимательно слушает.

— Он находится в замке мага Фламеля, — Риктэм говорил, не глядя на юного мага.

— Николаса Фламеля? Создателя Философского камня?

— Похитителя Философского камня, сэр.

— Не понимаю.

— Философский камень, а точнее эльфинит, был похищен Фламелем у гоблинов.

— Дела… Это точно?

— Да, сэр! И тот факт, что гоблины не являются создателями камня, не становится для этого мага оправданием. Он украл эльфинит, кое–как исследовал его свойства и приспособил для своих низменных потребностей.

— Каких именно?

— Он обратил всю мощь древнего камня на продление собственной никчемной жизни. Он превратил создание высшей эльфийской магии в тупую пипетку долголетия.

— Эльфийской магии?

— Да. И здесь я должен объяснить подробнее. Этот камень достался народу гоблинов по наследству от древних эльфов. Уходя под землю, они отдали этот камень одному их моих предков. Они объяснили, что этот камень настраивается на разум владельца и помогает выполнить самое главное желание. Гоблины — прирожденные торговцы и банкиры. С помощью этого камня они создали универсальный инструмент торговли — золото, которого раньше в этом мире не было. А потом мы создали с помощью эльфинита это универсальное мерило ценностей. Вечное, не распадающееся от буйства стихий. Прочное и удобное в обращении. Древние гоблины создавали золото и прятали его по всему свету про запас. Но шла торговля, и мало–помалу золото стало утекать к другим расам. Ведь смешно сказать, но древние люди использовали в качестве денег другие металлы и даже морские ракушки. Эти металлы темнели, ржавели и зеленели. Ракушки крошились и распадались безвозвратно. Богатства исчезали без следа, пролежав в земле жалкую тысячу лет! Но гоблины навели порядок. Когда необходимое количество золота было создано и спрятано, камень заперли в одном из древних тайников. Вынимать его оттуда мог только Главный гоблин — и только для пополнения запасов золота. Так и было: камень вынимали не чаще одного раза в пятьсот лет. Но шестьсот лет тому назад произошло несчастье. Очередная выемка камня совпала с большой войной. Император магов Рудольф напал на нас с целью завладеть нашими сокровищами. Главный гоблин был убит и камень с его тела снял придворный звездочет императора Николас Фламель.

При этих словах глаза Главного гоблина блеснули яростью, он остановил рассказ и с гневом уставился на Гарольда.

— Надеюсь, вы не ждете, что я буду извиняться за некрасивые поступки Фламеля шестисотлетней давности? — немного напрягся Гарольд. — Ваши предки, насколько мне известно, тоже не отличались добротой и покладистостью.

— Нет, не жду, — буркнул Риктэм, хотя Гарольду показалось, что именно этого гоблин и ждал. — Вы не понимаете, сэр! То, что добыто в честном бою — не оспаривается, но Фламель снял камень с гоблина, которого победил не он. У нас это приравнивается к краже. Мы воевали с магами еще несколько столетий, но ни разу нам не удалось напасть на след камня. И лишь в новейшие времена мы узнали истинного похитителя камня. Состоялись трудные переговоры с вашим министерством. К этому моменту запасы золота истощились, и весь мир охватил жесточайший кризис. Нам удалось уговорить министра повлиять на Фламеля. В результате долгих переговоров нам дали возможность создать нужное количество золота и восполнить его запасы. Потом камень долго хранился в нашем банке в сейфе Фламеля. Пять лет назад Фламель дал поручение передать камень Дамблдору. Мы подчинились, не зная, к каким последствиям это приведет. Летом следующего года Дамблдор сообщил министру, что камень был сильно поврежден при схватке со слугой Воландеморта, что он начал представлять опасность для всего магического мира, и был уничтожен. Вы не представляете ужас, который нас обуял! Одно дело — временная пропажа камня, другое дело — потерять его навеки! Проверив все обстоятельства, мы пришли к выводу, что Дамблдор и Фламель — обманщики. Они солгали об уничтожении камня. И верно, вскоре Дамблдор недвусмысленно дать нам понять, что камень у них, и все вопросы теперь надо решать с ним и Фламелем. С тех пор мы установили за Дамблдором постоянное круглосуточное наблюдение. Мы следили за ним даже в Хогвартсе. У нас там с незапамятных времен всегда располагались наблюдатели. Я вижу — вы поняли. Да, профессор Флитвик — один из них. И Дамблдор знает это.