Снайпер должен стрелять - Валерий Прохватилов

Конорс очнулся часа через два. Зная, где это произойдет и что надо делать, стараясь не смотреть по сторонам, он, завернувшись в простыню, прошел в комнату дежурного, которая оказалась там, где он ее и должен был найти. Мертвецки пьяный Сименс крепко спал. Стив открыл стенной шкаф, быстро, хотя руки еще плохо слушались его, оделся, сунув простыню в специально приготовленную сумку, и вышел в коридор. В конце его было окно, шпингалеты предусмотрительно отодвинуты. Он выбрался наружу, старательно притворив за собой раму.

Продравшись через высокую пожухлую траву и жесткий кустарник, он двинулся через газон прямо, пока не почувствовал под ногами дорогу. Теперь по ней надлежало идти налево, до городских улиц. Где-то там его должна была ждать Ито.

Когда она предложила ему план побега, он содрогнулся от отвращения. Но Ито была нежна и терпеливо объясняла ему, что другой возможности исчезнуть сейчас из клиники нет, а медлить нельзя. Щадя его чувства, она не рассказывала ему обо всех деталях плана. Предполагалось же, что в «скорую помощь» под видом трупа будет помещен не только усыпленный и загримированный Стив. К носилкам, на которых он будет лежать, снизу на фанерной доске должна быть подтянута Линда. Ее миниатюрность позволяла сделать так, что с земли, а тем более со ступеньки машины, ее не будет видно. Более того, Ито рассчитывала, что сам вид «трупа» прикует к себе внимание тех, кто вздумает проверить, что находится в салоне «скорой помощи». Первая часть ее плана сработала. Да она и не сомневалась в Конорсе. Осложнения могли произойти только с Линдой, которую Ито должна была забрать через час после Стива. Для Линды сняли квартиру, где ей следовало пожить, пока она не придет в себя, после чего на деньги, выданные в качестве отступных Митаси, бывшая ассистентка Конорса могла отправляться, куда ей вздумается. Конорс заверил Ито, что на имя Линды в одном из европейских банков открыт счет и она прекрасно знает, как им распорядиться. На этом раз и навсегда с Линдой следовало распрощаться.

План Ито удался во всех деталях.

Накануне Мондом, Доулингом и Маккью было принято решение, с которым Лоуренс с трудом согласился. Оперативная группа, которую Чарлз вез с собой, должна была попытаться получить неопровержимые доказательства существования «зверинца», после чего дать сигнал Чарлзу для вторжения на территорию клиники с официальным ордером на обыск и арест Кадзимо Митаси, а также для задержания Конорса и Линды, скрываемых доктором от полиции. По настоянию Андрея Дика Чиверса решили не отпускать, пока вся операция не завершится.

В аэропорту произошла неожиданная встреча. С билетом в кармане к тому же самолету, на котором они намеревались отбыть, явился Арри Хьюз. Не скрывая своего удивления, Чарлз подошел к нему.

— А куда, молодой человек, вы направляетесь? — спросил он.

— В Бостон, мистер Маккью.

— А зачем, если не секрет?

— Хочу на месте получить информацию о доблестном взаимодействии нашей полиции и ФБР. Интернациональная акция, мистер Маккью. Было бы непростительно упустить такую возможность.

— А вы не думаете, Хьюз, что у нас и своего, — он хмыкнул, сдерживая себя, — журналистского добра хватает?

— А всемирная слава, мистер Маккью?

— Вы имеете в виду скандальную славу, Хьюз? Если бы врали в два раза меньше, и тогда бы я гроша ломаного не дал за такую славу. Впрочем, черт с вами, — подумав сказал он. — Не забывайте только, что по делу Хестера вам придется выступать свидетелем, и, если адвокат поймает вас на вранье, показания ваши мало чего будут стоить.

Кадзимо Митаси ждал звонка Ито, которая должна была сообщить, все ли прошло благополучно. Вторую ночь он собирался провести в рабочем кабинете. Впрочем, домой его не тянуло. Сын и дочь давно уже жили самостоятельно, изредка навещая их с женой. О жене Кадо вспоминал редко. Несколько лет уже, как они отдалились друг от друга. В пустовавшем почти всегда доме в одном из респектабельных районов Бостона царила жена. Митаси жил клиникой. Здесь он мог позволить себе все, что хотел. В его распоряжении был прекрасный гостиничный номер, да и кабинет с комнатой отдыха, а фактически спальней он готов был считать своим домом.

Ито не звонила. Второй день подряд он позволял себе выпить больше обычного. Кадо прислушивался к себе. Неотпускающая тревога, усилившаяся после отъезда Ито, раздражала. Между появлением и исчезновением Конорса минуло не так уж много времени, но именно за это время с Митаси произошло что-то, в чем ему не хотелось разбираться. Конорс был прав — «зверинец» следовало ликвидировать, хотя бы на время. Сделать это было не так уж трудно. Он и создавался с таким расчетом, чтобы служить одновременно и лечебной, и экспериментальной базой. И то, что сейчас все клетки оказались заняты «крысами», можно было считать случайным. Он торопил сотрудников с завершением очередной серии экспериментов. Дня через два-три клетки можно было начать освобождать. Иногда он думал, не посадить ли в них обезьян, имитируя продолжение экспериментов Хозе Дельгадо, тем более что Ито была ученицей его школы. Однако это казалось дорогим и хлопотным. К тому же, если до окончания экспериментов появится Дик Чиверс, Кадо предполагал продемонстрировать свои достижения военным. Вот тогда можно было бы открыть новое направление в его работе, и возглавить это направление могли если не Конорс, то Ито. И если ей только удастся переманить Стива на их сторону, а он почти был уверен в том, что ей это удастся, вот тогда… Тогда, может быть, и осуществится его мечта оставить в науке действительно существенный след.

Ито не звонила. Он налил себе виски. Хмель постепенно овладевал им, тревога начала отпускать. Его неодолимо потянуло в «зверинец». Он улыбнулся. Единственная практически забава была связана с ним.

Кабинет его находился на втором этаже психиатрической клиники. До научного центра надо было пройти метров двести, миновав ворота в заборе, отгораживающем его от остальной территории. Идти ночью туда не хотелось, но он уже не мог преодолеть желания оказаться в «зверинце».

Внизу при его появлении охранник встал. Кадо велел ему закрыть двери и следовать за собой.

Ночь была сырая, беззвездная. На голых ветках поблескивали капли, оставленные недавним дождем. Полной грудью он вдохнул воздух, настоенный ароматами поздней осени, и вспомнил, что два последних дня не покидал здания клиники. Ветра не было, тишина казалась бесконечной. Владения его тянулись во все стороны, тонули во тьме. В такие минуты он чувствовал себя хозяином в полной мере, суетные мысли отпускали, и невольно думалось: «Господи, чего еще человеку надо!»

Он заспешил к воротам. Охранник топал в трех шагах сзади. Это был один из тех людей, которых когда-то подбирал для него Дик Чиверс. Кадо хорошо помнил код, но все-таки номер ему удалось набрать не сразу. Замок наконец щелкнул, встроенная в металлические ворота дверь открылась. Они перешли на территорию научного центра.

У дверей Кадо позвонил своим условным звонком, ему почти сразу открыли.

— Не уходи, жди меня, — бросил он своему сопровождающему и заспешил вниз, в «зверинец». Он знал, что сейчас, кроме двух охранников, его самого и его «крыс», в здании никого нет. Он опустился на лифте в подвальный этаж, миновал коридоры, комнаты, набитые оборудованием, обеспечивающим жизнедеятельность «зверинца», еще раз набрал код и, забыв закрыть за собой дверь, поспешил к клетке, которая с недавних пор забавляла его больше всего.

Ито считала, что она уговорила Митаси освободить Линду. На самом деле это было не совсем так. Для исследования сексуальных потенций совсем не просто было подобрать «крыс» достаточно молодого возраста, естественно не для сексуальной коррекции, а для эксперимента, что было не одно и то же.

И вдруг ему повезло. «Крысоловы» предложили ему девицу лет девятнадцати, бездомную, безнадзорную, погибающую от наркотиков. Его поразило совершенство ее форм, совсем недавно тело ее дышало здоровьем. Случай был тяжелый, почти безнадежный. Но не для него. Наркологическое отделение его клиники не случайно пользовалось заслуженной славой. Искусство снятия абстинентного синдрома являлось его коньком. В этой области он сделал открытия, действительно достойные внимания.

Он привел девицу в порядок и поместил в «зверинец» на место Линды. Митаси нравилось заставлять ее бодрствовать, двигаться, не пробуждая ее партнера и не стимулируя сексуальную потребность.

Видения молодости посещали его, глаза увлажнялись, нижняя губа отвисала, струйка слюны непроизвольно сползала на подбородок. Забытая похоть, казалось, начинает одолевать его, и тогда он пробуждал ее партнера и, надев наушники, погружался в созерцание чужой страсти, вскрикивая и подергиваясь, словно их конвульсии передавались и ему.