Семь Оттенков Зла - Роберт Рик МакКаммон

и плотные тканевые заплаты на его рубашке, мокрой от пота. Колени его бриджей также были залатаны искусной швеей. — Эти заплатки делала ваша жена?

— Может, и так.

— Я полагаю, она могла бы неплохо подзаработать, пользуясь иглой и ниткой.

— Женщина, какого черта тебе надо?! Я не могу остановить всадников! Местные их до смерти боятся! Спорю, мизз Лэмб рассказала, что произошло с фермой Сэллоу!

— Рассказала. Позвольте спросить: если вам известно, что всадники выезжают в полнолуние каждый месяц и требуют от фермеров на западном берегу некую пошлину, начиная с марта, почему вы до сих пор не организовали засаду у моста в эти ночи, чтобы поймать преступников?

— Никто не хочет быть убитым из-за какого-то сброда на том берегу реки. Ты хочешь, чтобы я попросил людей рискнуть своими жизнями из-за каких-то рабов?

— Мириам Лэмб больше никому не принадлежит. Она свободная женщина.

— Значит, ей лучше уехать отсюда. Женщина, у нас хороший город. Он растет, и, как я надеюсь, будет расти и дальше.

— А чем ему в этом помешают фермеры на западном берегу?

— Хватит с меня разговоров! — рявкнул Догетт, и в его словах Кэтрин услышала рычание лидера костяной банды. — Прочь с моей земли! — приказал он, после чего упер руки в бедра и подался вперед всем своим массивным туловищем, словно собирался протаранить Кэтрин, как разъяренный бык.

Больше здесь было нечего делать.

Уезжая, Кэтрин оглянулась. Она увидела Догетта и, скорее всего, его жену — даму с очень пышными формами. Они с мужем сидели перед домом и пристально наблюдали за тем, как она уезжает.

Проезжая через город, где люди снова пялились на нее так, будто она несла в себе что-то заразное, Кэтрин и вправду почувствовала себя чумной. Местные люди будто боялись дышать с ней одним воздухом. Она поспешила покинуть это место и вскоре снова оказалась у дороги, которая должна была привести ее к поместью Чемберлена.

Не колеблясь, она направила Александра по этому пути. Кэтрин не знала, куда ее приведет это дело, но догадки становились все яснее, и она должна была убедиться в своей правоте. А также удостовериться в том, что Чемберлен действительно в отъезде — в конце концов, Догетт не производил впечатление человека, которому можно верить на слово.

Несколько сотен ярдов спустя лес расступился перед большим белым особняком, стоявшим на вершине холма и увенчанным тремя дымоходами и застекленным куполом на крыше. Кэтрин заметила множество коров на огороженном пастбище перед домом. Сколько тут было голов? Не меньше четырех сотен! Это был огромный участок земли, и на нем также стояло несколько хозяйственных построек. Все они были чистыми и красивыми, как и говорила Мириам. Кэтрин заметила троих рабочих, передвигающихся между хозяйственными постройками. Один из них толкал телегу, двое других везли на второй телеге что-то похожее на мешки с зерном. Кэтрин снова окинула взглядом пастбище и предположила, что, возможно, просчиталась на целую сотню голов. Так или иначе, сцена была довольно впечатляющей.

Кэтрин спешилась перед домом, поднялась по четырем каменным ступеням к белой лакированной двери и постучала в нее молотком. Через мгновение ей открыла невысокая седая женщина с заметными морщинами на лице. Одета она была в черную униформу экономки с серебряными пуговицами на блузе и рюшами спереди.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Мистер Чемберлен дома? — улыбнулась Кэтрин.

— Сожалею, но его нет.

— Ах! Какая неудача! Я прибыла из Нью-Йорка, чтобы обсудить с ним кое-какие дела.

Женщина оценивающе посмотрела на Кэтрин.

— Дела, мэм?

— Да. Очень важные дела, которые Бартон… то есть, мистер Чемберлен, может по достоинству оценить. Когда он должен вернуться?

— Не раньше, чем через несколько дней, мэм. На самом деле он и его жена только вчера утром отбыли в Нью-Йорк. Вы разминулись.

— О-о, — с горечью протянула Кэтрин и нахмурилась. — Возможно, он поехал туда, как раз чтобы повидаться со мной? У нас заключена выгодная сделка насчет… — Она поколебалась всего мгновение. — … насчет определенного груза из Англии. Позвольте спросить, он остановился в своем обычном месте?

Кэтрин рискнула предположить, что Чемберлен выберет лучшую и самую дорогую гостиницу города, и она не понаслышке знала, что это за гостиница.

— В «Док-Хауз-Инн»?

— Да, мэм, именно так.

— Как сильны людские привычки! — улыбнулась Кэтрин. — Тогда мне стоит встретиться с ним там. — Она вежливо кивнула женщине и собралась удалиться. Но, прежде чем она успела спуститься по ступенькам, экономка окликнула ее:

— Мэм! Боюсь, вы снова можете так разминуться. Хозяйка — действительно остановилась в «Док-Хауз-Инн», но хозяина вы сможете найти в его игровом клубе!

Кэтрин обернулась со сдержанной улыбкой.

— Ах, ну разумеется! Его клуб! Вот незадача… кажется, я забыла его название.

— «Славные парни», мэм, — любезно подсказала экономка.

— О, ну конечно! — Это был один из нескольких игровых клубов Нью-Йорка. Там обслуживали мужчин с тяжелыми кошельками, предлагая им всевозможные изыски, в том числе экстравагантные. Клуб был доступен только тем, у кого имелись золотые ключи. Кэтрин слышала, что это место представляет собой несколько роскошных спален вокруг игорного зала. Все это располагалось на втором этаже, а на первом находилась таверна «Красный лев» Патрика Тоуни на углу Кингс- и Квин-Стрит. — Да, — кивнула Кэтрин, — я первым делом зайду туда. Правда мне, как женщине, придется попросить джентльмена сопроводить меня.

Это вызвало легкую ответную улыбку экономки.

— Понимаю, мэм. Мужчины могут быть… если можно так выразиться… высокомерными, когда дело касается женщин, не так ли?

— Я не сказала бы лучше, — ответила Кэтрин. — Спасибо за помощь и доброго вам дня.

Она вернулась к своему коню, подъехала к той части дороги, откуда открывался вид на владения Бартона Чемберлена, и пробыла там некоторое время, наслаждаясь теплым летним солнцем и созерцая. Воистину, это было огромное стадо коров.

Мысли Кэтрин обратились к Чемберлену. Стало быть, он был не только богачом, но и заядлым игроком. Новый мост был явно построен за большие деньги, к тому же Чемберлен принимает активное участие в росте города и питает большими надеждами местного так называемого шерифа Догетта.