Весенние ветры - Ольга Романовская

Хорошо бы ещё сестра сумела заполучить Сеговея, идеальный был бы вариант. Обезопаситься от анторийцев сейчас и включить в состав своего королевства территорию Антории потом.

Фрегойи предлагали поделить сферы влияния, а именно — Мангеш. Анторийцам они милостиво позволяли оставить за собой княжество Шегер, себе же хотели забрать все остальные.

Нубар Эрш возразил, напомнив, что мирный договор выгоден обеим сторонам, поэтому и условия должны быть взаимовыгодными. Расширение границы с Фрегойром пугало.

В результате, после четырёхчасовых прений, пришли к компромиссному решению. Под протекторат Антории отходили все сопредельные с ней государства конфедерации: четырёх княжеств, включая Олосер, и один аллод. Шегер оставался нейтральным, с возможностью заключать не противоречащие мирным устоям соглашения с обоими королевствами. Остальные образования в количестве трёх княжеств и двух аллодов переходили к Фрегойру. Численный перевес Антории на поверку оказывался сомнительным: более-менее крупными были Олосер и Стьёда, остальные два княжества напоминали феодальные уделы худородного дворянства. Фрегойру же доставалась большая часть побережья. Зато им не попали в руки шегерские кристаллы и порт Расса с его знаменитым маяком.

Отдельно оговаривалась торговая деятельность на территории Мангеша, в частности, таможенные и дорожные пошлины, сборы за продажу и покупку товаров.

Были тщательно прописаны равные условия для купцов обоих стран, запрещалось чинить им какие-либо препятствия со стороны властей. Анторийцы на подконтрольных Фрегойру княжествах Мангеша обязаны были платить лишь за ввоз товара. Размер сбора рассчитывался в зависимости от рода груза, делившегося на пять категорий: предметы роскоши, ткани и пошитые из них вещи, оружие, прочая готовая продукция, лекарственные средства. Существовала и шестая категория, под общим названием: 'Прочее', размер подати за которую отдавался на откуп местных властей. Разумеется, дешевле всего обходился ввоз товаров второй и четвёртой категорий, дороже всего — третьей.

Дорожные сборы устанавливались для крупных караванов, по золотому с подводы, мелкие торговцы были от него избавлены.

Схожие условия действовали и на подконтрольных Антории территорией, с одной единственной поправкой, что носили теоретический характер. На практике ни одно фрегойского торговца, к примеру, в Олосере замечено не было. В прочем, ничто не мешало им там появиться.

Мирный договор был заключён на десять лет и скреплён всеми необходимыми подписями и печатями. За фрегойского короля расписался наделённый соответствующими полномочиями первый наследный принц, оставив под росписью оттиск личной печати дома Ша-эль-Ди.

Участники договора брали на себя обязательства воздержаться на срок его действия от прямых военных угроз и провокаций в адрес друг друга, не вступать в любые коалиции против друг друга и не вести враждебную пропаганду в подконтрольных странах. Фрегойр так же обещал насильно не насаждать культ Темной госпожи в Мангеше. Всё это, конечно, оставляло богатую почву для подковёрной дипломатии и действий мелких, якобы находящихся вне закона групп лиц, но обеспечивала хоть какую-то стабильность на границе и давало возможность требовать от фрегойского монарха наказания его подданных, замышлявших что-либо против Антории. Другое дело, наказал бы он их всерьёз или только для вида.

Фрегойи уехали, отбыли поспешно, отказавшись от торжественных проводов.

Принцу Верарху так и не удалось увидеться с Зарой Рандрин, что, несомненно, его огорчило: план по завоеванию расположения высокородной невесты так и не был осуществлён. Нет, он пытался попасть к ней, пробовал нанести визит вежливости, но всё не хватало времени. График высоких гостей был плотно расписан принимающей стороной с целью свести все нежелательные контакты к минимуму.

Когда провожавшие посольство маги и гвардейцы благополучно вернулись, весь Дворец заседаний вздохнул с облегчением. В том числе, и Рэнальд Рандрин. Династический брак дочери с представителем рода Ша-эль-Ди на данном этапе создал бы больше проблем, чем принёс выгоды. Да и заключать его следовало не с гипотетическим наследником, а с реально правящим монархом, и брачный контракт прописывать самому. То, что фрегойский им не выгоден, — понятно и младенцу. За кажущейся простотой кроется расплывчатость и двоякость формулировок, цель которых — сделка, выигрышная лишь для одной из сторон.

Вопреки опасениям, Арилан Сеговей тоже устоял перед чарами принцессы Атамальды, пусть даже она носила второе имя Не'а — Кифрер, то есть старшая наследница по женской линии. Теоретически, если бы по какой-то загадочной причине внезапно погибли сразу два наследных принца и племянник короля, то отойдэ Атамальда нер'Арр могла бы взойти на престол. Тогда бы она обладала большими правами, нежели более дальние родственники мужского пола. Младшего брата у соаманира, или короля Фрегойра не было, посему список претендентов на трон сужался до трёх имён.

Жизнь постепенно входила в прежнюю колею.

Заре Рандрин разрешено было вернуться на работу и наравне с другими сотрудниками департамента ознакомиться с текстом мирного договора, помещённого в архив ведомства. Разумеется, с такого важного документа была сделана копия, она и предназначалась для открытого доступа.

Оригинал хранился в секретном отделе архива под специальной магической защитой. Допуск туда был крайне ограничен, простые сотрудники, даже помощники главы департамента могли пройти туда, лишь получив из рук начальника пропуск — на вид абсолютно чистый плотный лист, наполненный заклинанием. Чтобы не возникал соблазн воспользоваться им повторно или передать третьему лицу, пропуск был одноразовым и персональным, заточенным на энергию определённого человека. После использования (его следовало положить в нишу между двумя книжными шкафами) заклинание испарялось, распадаясь на простейшие составляющие элементы и поглощаясь воздухом.

Арилан предпринял ещё одну безуспешную попытку добиться благосклонности сеньориты Рандрин, которая приняла его так холодно, что слова застревали в горле.

Видя, что девушка не верит в его сказки о безумной любви, принц попытался бить на жалость, рассказал, всё, как есть. Не совсем, но намекнул, что от неё зависит его жизнь.

— Зара, неужели тебе меня совсем не жаль? Неужели ты желаешь моей смерти?

— Разве Вас, Ваше высочество, кто-то хочет убить? — картинно подняла брови Зара.

— Зара, ты же прекрасно понимаешь, что я последний из Сеговеев, последний из королевского рода…