Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет - Александр Лопухин

Христос теперь проповедовал совершенно новую, неслыханную в Древнем мире истину, которая должна была совершенно изменить существовавший дотоле взгляд. «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас, и молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Тут не только проповедуется простое непротивление злу, но и требуется активное усилие со стороны нравственной природы в деле умиротворения взаимных человеческих отношений. Люди враждуют между собой вследствие забвения великой истины, что все они «сыны одного Отца Небесного», и истина эта до тех пор не будет общепризнана и понята всеми, пока люди будут разделять себя на ближних и врагов и считать себя вправе к одним относиться с чувствами любви и к другим с чувствами ненависти. Пусть же члены новозаветного царства первые покажут, что такое разделение неестественно и гибельно для человечества, так как поддерживает рознь и вражду между людьми, и тогда сами враги придут к убеждению в безосновательности вражды и все человечество станет единым нераздельным братством.

Человеку может показаться неосуществимым подобное требование. Но пусть он помнит, что как сотворенный по образу и по подобию Божию он по самой природе своей способен к бесконечному совершенствованию. В грехопадении он потерял значительную часть своего богоподобия и сделался рабом тления; теперь ему дается новая сила восстановить это потерянное богоподобие, и пусть же он стремитсяя к нему. «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный».

После изложения этих общих начал новозаветного законодательства Спаситель присовокупил несколько частных указаний, уже вытекающих из этих основных начал. Члены нового царства должны быть милостивы и сострадательны к бедным, но милостыню нужно подавать не с гласностью и самовыставлением, а скромно и тайно. Молиться должно не с лицемерием, на показ всем, а в святом уединении. Пост нужно содержать не как самохвальную добродетель, но как тайное самоотречение. Все эти дела благочестия надлежит совершать единственно из любви к Богу, в простоте сердца, не ища земной награды, но собирая себе нетленные сокровища на небе. Само служение Богу должно быть искренним, всецелым и безраздельным. Заботы и тревоги жизни не должны развлекать или возмущать его. Бог, которому оно приносится, есть также и Отец, и Тот, кто всегда питает птиц небесных, не сеющих и не жнущих, и одевает более чем царственной красотой цветы полевые, не оставит без пищи и одежды детей своих, когда они ищут прежде всего правды Его. Наконец, Христос внушал, что слушающий эти слова и исполняющий их подобен мужу благоразумному, который, строя себе дом, заложил фундамент его на скале, вследствие чего дом его устоял против самых сильных напоров бури и непогоды; а слышащий и не исполняющий их «уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры и налегли на тот дом, и он упал, и было падение его великое».

Вся эта величественная и дивная по своей божественной мудрости проповедь произвела глубочайшее впечатление на слушателей. «Народ дивился учению Его: ибо Он учил их как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи».

XII

Исцеление прокаженного и слуги сотника. Воскрешение сына наинской вдовы. Посольство Иоанна Предтечи. Прощение грешницы в доме Симона-фарисея

Когда Иисус Христос сошел с горы, то за Ним последовало множество народа, как бы не хотевшего расстаться с столь дивным Учителем, изливавшим сладостные слова благовестия. И истинность учения вскоре была подтверждена рядом великих событий, которые еще более должны были показать народу, кто этот великий и сладостный Учитель. От горы Христос направился в один из прибрежных городков, и при входе в него вдруг глазам Его представилось крайне печальное зрелище. Перед Ним предстал прокаженный, который, с отчаянной мольбой падая сначала на колена и затем с сердечным воплем повергаясь ниц, просил об исцелении его от ужасной и отвратительной болезни. Со стороны несчастного требовалась необычайная вера в юного Пророка назаретского, чтобы признавать в Нем силу исцелить болезнь, которая, по всеобщему убеждению, раз проникнув в кровь, постоянно усиливалась и была неизлечима. Все надежды жизни выразились в страстной мольбе несчастного: «Господи, если хочешь, можешь меня очистить!» И на Его веру раздался бесконечно милостивый ответ: «Хочу, очистись». Все чудеса Христовы были в то же время откровениями. Когда требовалось обстоятельствами дела, Он иногда не сразу отвечал на мольбу страдальца. Но не было ни одного случая, когда бы Он хоть на мгновение замедлил при вопле к Нему прокаженного. Проказа считалась знаком греха, и Христос хотел научить нас, что сердечная молитва грешника об очищении всегда находит скорое удовлетворение. Когда Давид, прообраз всех истинно кающихся, взывал с истинным сокрушением: «Согрешил я пред Господом», то пророк Нафан немедленно принес ему милостивое благовестие от Бога: «Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь» (2 Цар 12:13). Спаситель простер руку, прикоснулся к прокаженному, и тот тотчас очистился. При этом Спаситель запретил исцелившемуся разглашать об этом событии, так как прикосновение к прокаженному, как запрещенное законом, могло опять вызвать бурю негодования со стороны бездушных законников, для которых мертвая буква закона была дороже всякого человеколюбия. Вместо этого он должен был пойти показаться священникам и принести установленный дар, чтобы получить формальное свидетельство о своем очищении. Но исцеленный был слишком рад своему счастью, чтобы скрывать его в сердце своем, и не исполнил наказа о молчании, разглашая о своем исцелении повсюду.

Едва Спаситель прибыл в город Капернаум, где находилось Его временное местожительство, как навстречу к Нему вышла депутация иудейских старейшин, вероятно должностных членов главной синагоги, с просьбой от сотника, верный и любимый раб которого был поражен опасным припадком болезни. Могло показаться странным, что иудейские старейшины приняли такое близкое участие в человеке, который, римлянин или нет, во всяком случае несомненно был язычник и только, быть может, «пришелец врат». Старейшины, однако же, объяснили, что он не только любит их народ (черта крайне необычная в язычнике, так как, вообще говоря, к иудеям все относились с особенным отвращением), но даже за свой собственный счет построил им синагогу, которая по красоте и величественности считалась главной синагогой в Капернауме.

Само обращение их к Иисусу показывает, что это событие относится к раннему периоду Его служения, когда все еще смотрели на Него с изумлением и надеждой, и не было еще той смертельной вражды, которой ознаменовались последующие дни. Христос немедленно ответил на их просьбу. «Я приду, – сказал Он, – и исцелю его». Но на дороге они встретили других посланных от смиренного и благочестивого сотника, который через них просил Его не входить под недостойный кров язычника, а исцелить страждущего раба простым чудесным словом, как Он исцелил сына царедворца. Как сотник, хотя и подвластный человек, всегда имеет у себя слуг, готовых исполнять его приказания, так не мог ли и Христос повелеть невидимым слугам исполнить свою волю, сам не предпринимая этого труда на себя? Спаситель был поражен столь замечательной верой, больше которой Он не встречал даже в Израиле. На дикой маслине Он нашел то, чего не находил на маслине садовой; и из этого обстоятельства Он извлек поучение, таким холодом и неприятностью поразившее слух иудеев: когда многие из настоящих сынов царства извержены будут во тьму кромешную, многие приидут с Востока и Запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном. Посланные же, возвратившись в дом, нашли, что целительное слово оказало свое действие и больной слуга выздоровел.

Но за этими изумительными событиями следовало еще более поразительное чудо. В один из следующих дней Спаситель, обходя с проповедью соседние города, пришел, между прочим, в Наин. Теперь это грязная и жалкая деревня, лежащая на северо-западном склоне горы малого Ермона, в сорока трех верстах от Капернаума. Название это (оно удерживается и теперь) значит «прекрасный», и положение городка близ Ендора вполне оправдывает его: он живописно гнездится на холмистых склонах величественной горы, в виду Фавора и высот Завулоновых. Отправившись в путь, как это всегда делается на Востоке, рано, в часы утренней прохлады, Иисус Христос мог прибыть в этот городок вскоре после полудня, и при самом входе в него представилось печальное зрелище. Из ворот выносили тело умершего юноши для погребения за городской стеной. Зрелище это было более печально, чем обыкновенно, и потому, вероятно, оно сопровождалось более отчаянным и неудержимым воплем, чем обыкновенное оплакивание умерших. Юноша этот был «единственный сын у матери, а она была вдова». Зрелище этой страшной скорби неотразимо отозвалось в бесконечно любящем сердце Спасителя.