Очерки истории Руси до монголов - Михаил Петрович Погодин

и вызывал Коломана для переговоров. Приближенные убеждали его не выходить и не соглашаться ни на что, в надежде, не подоспеет ли помощь от отца, который уже должен был получить известие об их положении. Мстислав стоял.

Хлеба было припасено, хотя мало, в церкви, но пить было нечего, и жажда одолевала несчастных. Мстислав, сжалившись, послал им бочку воды, и они приняли ее как драгоценнейший дар и разделили между собой по мерке, хотя, впрочем, и половина не утолила жажды.

Наконец к жажде присоединился и голод. О помощи не было слышно ниоткуда, и осажденные отворили ворота. Мстислав велел вывести венгерских и польских бояр с их женами и раздал их по половцам и по своей дружине. Последним вышел молодой Коломан с женой и был отослан под стражей в Торческ. Враждебный Мстиславу галицкий боярин Судислав попался здесь также в его власть. Он обнимал ноги князя и обещал служить ему верно. Князь не попомнил зла, поверил словам его, себе на беду, и, почтив его честью великой, дал ему Звенигород.

Торжество Мстислава было полное, разделить которое приехал вскоре храбрый Даниил, которому Лестко мешал до сих пор соединиться с ним и принять участие в войне. Русские епископы венчали Мстислава, как утверждают некоторые из новых летописцев, златым венцом Коломановым, доставшимся ему в руки, и он принял на себя имя царя галицкого.

Андрей, услышав о происшедшем, прислал к Мстиславу вельможу своего Яроша требовать, чтобы тот освободил его сына и всех пленников, не то поднимет на него все царство свое и придет войной. «Победа не в твоих руках, а в Божиих, – отвечал Мстислав спокойно, – приходи, и я тебя встречу, надеясь на помощь небесную».

Второе посольство привезло речи более умеренные. Король венгерский увидел, что Мстислава устрашить ничем нельзя и что лучше прибегнуть к другим средствам. Супруга Андрея отправила к нему от себя особых мужей молить о сыне. Мстислав долго не соглашался, опасаясь, чтобы галицкие бояре, его не любившие, не приняли опять стороны Коломановой и не затеяли новой войны. Посольства не прерывались. Предложения следовали одни за другими. Начались переговоры. Наконец, решено было, особенно вследствие советов Судислава, что Мстислав освобождает Коломана и пленных угров, а он отказывается от Галицкого княжества, которое через три года предоставляется в приданое дочери Мстислава, Марии, вступающей в супружество со вторым Андреевым сыном Андреем; теперь угры получают только Перемышль.

Лестко озлобился на Андрея за этот договор, которым дочь его лишалась Галича, и старался посредством папы разрушить его, но напрасно, и поневоле помирился он с русскими князьями.

Мстислав имел еще случай показать доброе сердце, умилостивив Даниила, который хотел было наказать войной двоюродного князя бельзского за его союз с врагами; тесть сказал зятю: «Пожалуй брата Александра», – и он, разорив только окрестности Бельза, воротился во Владимир.

Таким образом, дела, кажется, совершенно устроились: Мстислав до времени владел бесспорно Галичем, зять его Даниил – Волынью. Враги смирились, соседи утихли, и никто не смел потревожить доблестных князей, одного – в возрасте цветущей юности, другого – в летах мужественной старости, окруженных верными, испытанными дружинами, но издали неслись новые, еще более грозные, тучи.

Туровское княжество

Туров, ныне местечко недалеко от Мозыря в Минской губернии, получил во второй половине Х столетия норманнских поселенцев. Приплыв, вероятно, по Западной Двине, одни из них, с вождем своим Рогволодом, остановились в Полоцке у кривичей, другие с Туром добрались до Припяти, впадающей в Днепр, и поселились на берегах ее, положив основание особому княжеству Туровскому.

Владимир Святой отдал Туров старшему своему сыну-пасынку, Святополку, вступившему в брак с дочерью польского короля Болеслава Храброго. Католичка, она привела с собой католического епископа Рейнберна Колбергского, который начал проповедовать свое учение между местными жителями.

На Святополка пало подозрение, что он от отчима хочет передаться к тестю, от Руси к Польше. Владимир велел заточить их всех троих: князя, жену и епископа, в темницу в Киеве, говорит немецкий летописец Дитмар, но после смерти, а может быть, и перед смертью его, они были освобождены.

Святополк, как старший, сел на великокняжеский стол, который старался утвердить за собой убийством братьев: Бориса, Глеба и Святослава. Вслед за ними он погиб сам, и наследник его Ярослав стал государем всея Руси.

Туров отдал он, как и отец его Владимир, старшему своему сыну Изяславу. Из Турова (1054) Изяслав, после смерти отца, сел на великокняжеский стол.

В 1078 году Туров, вместе с Владимиром-Волынским, отдан великим князем Всеволодом старшему сыну Изяслава Ярополку.

После его смерти (1086) Туров достался другому его брату, Святополку, который отсюда так же, как Святополк первый и Изяслав, пошел на великое княжение.

Туров принадлежал, вероятно, сыну его Ярославу, вместе с Владимиром, как прежде. После смерти Ярослава, убитого ляхами под Владимиром, Туров достался Владимиру Мономаху (1127), который отдал его сыну Вячеславу.

Всеволод Ольгович черниговский, заняв стол великого княжества, выгнал Вячеслава из Турова, сказав ему (1142): «Седиши во Киевской волости, а мне достоит; а ты пойди в Переяславль, отчину свою».

Он отдал Туров своему сыну Святославу. После этот город несколько раз переходил из рук в руки в Мономаховом роде. Юрий Долгорукий отдал его сыну Борису в 1157 г.

Наконец, Туров возвратился в род Изяслава, Святополка, в лице Юрия Ярославича, бывшего, вероятно, малолетним при смерти отца (1157–1167).

Изяслав Давыдович, заняв великокняжеский стол, хотел было покорить Туров (1157) с Пинском для Владимира Мстиславича. «И бьяхуться крепко, выходячи из города, и много бываше язвеных. И многу мольбу створиваше Гюрги Ярославич, высылая из города к Изяславу, река: брате, прими мя в любовь к себе. Изяслав же того не восхоте».

Впрочем, после десятинедельной осады он со всеми своими помощниками, вследствие конского падежа, вынужден был отступить. Юрий выдержал еще другую осаду от Мстислава Изяславича в 1160 году.

У Юрия было шесть сыновей, между которыми разделилось его малое владение: Дубровица, Пинск, Слуцк, Клеческ.

Рюрик Ростиславич киевский, женатый на его дочери, мог поддерживать оставшихся шурьев своим влиянием. Потомки их должны до сих пор вестись на Волыни.

Руины древней церкви XII в. в Турове

Знаменитее всех князей был епископ Туровский Кирилл, труды которого представит история духовной жизни.

Полоцкое княжество

Полоцк, на Западной Двине, в земле кривичей, существовал до Рюрика. Он был известен норманнам, грекам, арабам. Рюрик посадил в Полоцке своего мужа. Во время Святослава водворился здесь Рогволод, норманн, пришедший из-за моря родоначальник по женскому колену полоцких князей, Всеславичей, которые враждовали с самого начала с прочими князьями русским.

«О сих Всеславичах, – говорит древняя летопись, описывая происхождение этой вражды, – так рассказывают сведущие: Рогволод держал Полоцкую землю, владел ею и княжил в ней, а Владимир был тогда в Новегороде, еще очень молодой и поганый (язычник);