Выстрелы с той стороны - Александр Ян

— Это хорошо звучит, — сказал Эней. — Но проблема в том, что я больше не могу вам верить. Не вам лично, то есть, и вам лично тоже, а штабу в целом. Когда я с этим самым предложением пришёл к Стелле, я даже договорить толком не успел — она попыталась меня убить. По вашему, господа, приказу — а ведь Стелла была готова разговаривать, мы бы спокойно разошлись, если бы не этот приказ. Нет, я думаю, что такого человека вы должны назначить из своей среды. Не обязательно из штаба.

— С вами, в качестве внешней карающей десницы, — кивнул Рено. — Я тоже не знаю, что думают мои коллеги, но лично я — против голосования как такового. Это нежизнеспособное предложение.

…Хотя бы потому, что, если мы согласимся, командиры боевых групп уверятся в том, что от штаба можно добиться своего шантажом. Интересно, молодой человек это понимает — или нет? Если нет… очень жаль.

— У вас — есть — другая — идея? — раздельно спросил Эней.

«Зачем этот попугай-истребитель сюда пришел? — думал он. — Зачем? Если он — на старом месте Ростбифа, если он знает хотя бы половину того, что знала Стелла, что он здесь делает? Почему он в здании? Он отлично мог бы проследить за нами, приказать своим людям открыть огонь, спровоцировать меня на уничтожение штаба, добить моих — и остаться королем на горе. И если он крыса, и если он не крыса, ему все равно хорошо. А он здесь…»

— Вы все-таки ещё очень молоды, — покачал головой Рено. — Недостаток, который с годами проходит, конечно, но эти годы нужно прожить. И… то специфическое качество, которое делает вас хорошим боевиком и хорошей «приманкой» для старших — оно сильно мешает в штабной работе. Поэтому я поддержу ваше предложение — в той части, где вы отказываетесь от должности начальника этого отделения и предлагаете найти кого-то из нашей среды, не обязательно из штаба. В этой организации вы не сможете заведовать секцией безопасности: вы не верите никому из нас, и правильно делаете; и вы слишком популярны внизу, чтобы вас, при таком недоверии, потерпели мы. Но и функций Азраила я вам, извините, не оставлю. Вы должны от них отказаться.

Энею не требовался Игорь, чтобы понять, что человек, сидящий наискосок от него, серьезен. Вполне. Более чем.

— А если молодой человек блефует? — вскинул подбородок Милочка. — Откуда мы знаем, что это граната, а не муляж? Что данные настоящие?

— А вы проверьте, — усмехнулся Эней. — Для начала гранату. А потом, если сможете — данные.

— Только после того, как я выйду, — Карина Раураамо, псевдо Дрозд, побарабанила пальцами по столу.

— Это не муляж, — сказал Рено. — И данные настоящие. Поверьте человеку, который знает, как погиб Билл. Итак, Эней, я жду вашего ответа.

Знает, как погиб Билл. Если это, в свою очередь, не блеф, если это настоящая граната… Они обсуждали с Алекто такую возможность. По логике, Билл не должен был связываться со штабом. Но по логике Билл не должен был и предавать.

Все идет по плану — так откуда это чувство пустоты под ногами? Я ждал другого? А чего я ждал? Что они растеряются. Испугаются. Ведь инстинкт самосохранения у людей должен быть — ходить рядом, зная, что каждый каждого в любой момент толкнет под монорельс, это как? Файл едва не выбил штаб из колеи, когда они увидели картинку в целом, они дрогнули. Только Рено не дрогнул, потому что ни в чем не виноват. Он устоял — и они все уцепились за него. Рука уже ноет. Холера.

Но почему его… почему его это не беспокоит? Как там было? Два человека, которых устраивает существующее положение вещей. По совсем разным причинам. Билл и Рено? Черт… Я понимаю, почему дядя Миша не говорил со мной о штабе. Я пошел бы их всех давить — а так он считал, что я доберусь до Алекто раньше, чем успею наломать дров. Переоценил он меня…

— Мне надоело работать Азраилом, — сказал он. — Но мне не хотелось бы, чтобы нашими рекомендациями пренебрегали.

— Ими теперь сложно будет пренебречь, — Рено усмехнулся краем рта. — Видите ли, юноша, одну бомбу здесь вы уже взорвали. Штаба как единого целого сейчас нет, за этим столом никто не доверяет друг другу даже в той ничтожной степени, в какой доверяли на… предыдущей конференции. И в этой связи, — если бы мысли отражались от поверхности стола, она бы уже напоминала лунную поверхность, — кое-кому следует учитывать, что там, где никто никому не доверяет, еще и никто ни за что не отвечает.

— Мне хотелось бы, — отозвался Эней. — Чтобы нас больше не искали. Это ультиматум. Данные рассеяны по Сети. Пока что они разделены на блоки и зашифрованы, но если я замечу, что за нами ходят… или совершенно неожиданно куда-то исчезну, не успев дать отбой…

— Они уйдут вниз? — приподнял брови Рено.

— Вниз и вбок. В параллельные структуры. К «Нешер», к американцам, к «Four green fields», ко всем радикалам — вообще ко всем. На все открытые ресурсы, сколько их есть.

— Но это… — госпоже Раураамо было явно неуютно. — Это ставит нас в отвратительно зависимое положение. В конце концов, за вами можем охотиться не только мы. Вы обвалите нас, если на вас выйдет СБ?

— Не вижу другого выхода, — пожал плечами Эней. — Надейтесь на удачу. Как я уже сказал, в начальство к вам я не набиваюсь.

— Набивались, — негромко возразил Рено. — Вы именно это и делали. Как и ваш командир. Бывший командир. Вы, молодой человек, даже мыслите одинаково. Я голосовал против его сдачи, потому что не рассчитывал, что он погибнет. Я ожидал, что он выживет, вернется и устроит что-то в этом духе. «Собери все тухлые яйца в одну корзину и урони корзину». Мы можем работать, если вы обязуетесь не производить самостоятельных карательных акций. Без предупреждения.

— Считайте, что так оно и есть, — Эней поднялся. — Что он выжил, вернулся и устроил. Я согласен. Я не убиваю никого. Вы никого не сдаёте. Договорились? Кто ещё подпишется под словами господина Рено?

Легкое шуршание. Один-два-три… семь кивков. Вот так просто.

— Большое спасибо за внимание, господа, — Эней поднялся. — Итак, у вас есть моё слово, у меня — ваше. Я ведь не ошибся, этот жест означает твердое «да»? Болгар в штабе нет, это я теперь точно знаю. Не буду говорить «до свидания» — потому что свидеться мы теперь можем только по одной грустной причине.

Подойдя к двери, он оглянулся.

— Господа, надеюсь, никому не пришла в голову гениальная мысль отдать охране приказ стрелять в меня, когда я выйду из здания.

Рашель и Рено обменялись улыбками.

Как хорошо, что с ними не нужно иметь дело. Не нужно особенно иметь дело. Даже с лучшими из них. Ростбиф был прав, прав, что не пускал его сюда. Хотя… давай, дружок, поговорим об этом через десять лет. Может быть, ты еще дорого отдашь за возможность посмотреть в зеркало и увидеть там Рено. Или Стеллу.