Наследники легенд - Ирина Шевченко

Он умолк и, казалось, не собирается рассказывать дальше.

- На этом ведь не закончилось? - не выдержал долгой паузы Рошан.

- Должно было закончиться. Но я не позволил. Я не ищу себе оправданий, и не прошу прощения. Я просто сделал, что сделал. И хоть нарушил этим немало законов, тогда законы меня не интересовали.

- И что же ты сделал?

- Я разлучил их. Его заставил забыть о ней навсегда. Да, это серьезное преступление, я осознаю это и осознавал тогда, но я стер её из его памяти.

- А она его тоже забыла?

- Нет. Она прожила с ним еще три месяца во дворце на Энии, там и был написан этот портрет. Не смотри на меня так. Да, ты все правильно понял: небольшая модуляция облика, немного иллюзий, легкое проникновение в её память, чтобы быть в курсе всех их прежних бесед. Естественно, обман не продлился бы долго. Она всё равно чувствовала, что что-то не так. Не поняла бы, конечно же, но просто ушла бы, ведь я не был тем, кого она любила. Но раньше, чем это произошло, случилось другое. Я ждал, что она вот-вот скажет, что нам нужно расстаться, а Дэрия сообщила мне, что ждет ребенка…

В этот раз молчание затянулось минут на пять. И снова его нарушил Рошан:

- И что ты сделал? - в глубине души он уже знал ответ, но надеялся, что ошибся.

- То, что тогда считал правильным, - глухо отозвался Гвейн. - Я ведь уже был старейшиной, я знал о пророчестве и боялся его, как и все.

- А ещё боялся, что Совету станет известно о твоих играх с чужой памятью и чужим обликом.

- Нет! Это волновало меня в последнюю очередь! Я хотел спасти свой народ и все Сопределье от предсказанной беды - вот, что мною руководило!

- А концы в воду? Или в огонь? Да, Гвейн? Ты ведь мог избавиться только от ребенка, но и Дэрия, как я понял, тоже не вернулась домой.

- Не вернулась. Но я не хотел этого. Так вышло. Связь с плодом оказалась слишком крепкой, а у меня не было специальных познаний. Я многого не знал тогда. Не знал, каким образом появился на Таре человек изначальной крови, и закрыл Мир для драконов, боясь, что кто-нибудь из них встретит такую же как Дэрия, и история повторится. После я нашел сведения о её отце, затерявшемся на дорогах Сопределья страже, и понял, что она была единственной, но запрет не снял. На тот момент мне уже удалось полностью расшифровать пророчество, и я понял, какую ошибку совершил…

- Ошибку? - вознегодовал Рошан - Ты убил собственного ребенка и женщину, которую любил, и называешь это ошибкой?

- Я был старейшиной! - повысил голос старик. - Хранителем! Я дал клятву оберегать Врата и Пути, оставленные нам Владыками, и у меня не было права на собственные чувства!

- Не было права на чувства? Жаль, что ты не вспомнил об этом раньше.

- Жаль. Но я попытался всё исправить. И мне это удалось.

- А цена? Сколько жизней легло в основу твоей удачи? Кадм, Дивер - всего лишь твои пешки. Кир. Он был бы жив, не повстречайся спустя тысячелетия с воссозданной копией Дэрии.

- Нет, Рошан, - покачал головой Первый в Совете. - Тут нет моей вины. Это была его судьба. Можно даже сказать, что мои преступления подарили ему века жизни. Он повзрослел, стал Хранителем, встретился и подружился с тобой, нашел Эн-Ферро - возможно, все это было предрешено, как и моя роль в этой истории. Не мой ребенок должен был стать воплощением древнего предсказания, а для Кира тогда еще было не время…

- Не понимаю, о чем ты.

- А кто, ты думаешь, был тем мальчишкой, в которого влюбилась моя Дэрия? - горько усмехнулся старик. - Судьбу не обмануть, не стоит даже пытаться. Она все равно расставит всё по своим местам. И если у меня было предназначение, я его выполнил. Теперь осталось лишь достойно отойти от дел. У меня есть время, чтобы найти того, кто займет моё место в Совете, если лет через десять-двадцать в существовании Совета всё еще будет смысл. А ты должен принять мои Миры. Дэви любит тебя, он тебе доверяет. Если Тар станет твоим, он снова его откроет, я думаю.

- А если нет?

- Значит, так нужно, - смиренно склонил голову Гвейн. - Мальчик не может ошибаться в своих решениях, а мы не можем противиться ему.

Когда костер стал потухать, Тин-Тивилир подбросил хвороста. Замерзнуть им не грозило, ночь была теплой, но не хотелось сидеть в темноте. К тому же неподалеку бродили волки, он слышал их негромкие завывания, и хоть Дэви сказал, что близко звери не подойдут, тэвк не чувствовал себя в безопасности.

Лара уже уснула, а её брат всё еще сидел, подтянув к подбородку коленки, и смотрел на огонь. О чем он думал, непонятно.

- Не знаешь, куда дальше? - спросил у мальчика Тин.

- Знаю… Но не совсем. Они где-то рядом, я чувствую. Мы чувствуем. Но нужно найти вход. Надо успеть вовремя. Не слишком поздно. Но и не слишком рано.

- Как это?

- Вовремя, - повторил драконыш. - В нужное время. Тогда мы будем знать, что делать потом. Если появимся рано, нарушим ход событий. Если поздно… Я не хочу говорить, что случится, если мы опоздаем.

- Иногда я тебя не понимаю.

- Иногда я сам себя не понимаю, - вздохнул мальчик.

Он нанизал на прутик кусочек хлеба и протянул его к костру.

- Тин, у тебя были родители?

- Родители? - задумался тэвк. - Не совсем. Были мужчина и женщина, которые заботились обо мне, пока мое новое тело не окрепло. Но они понимали, что я уже не их ребенок.

- Их это огорчало?

- Я не помню. Но, наверное, да. А почему ты спрашиваешь об этом, драконыш?

- Мне не хочется, чтобы мама и папа расстраивались из-за меня.

- Но ведь ты - их сын?

- Да. Конечно же, я - их сын. Но бывает, мне кажется, что я - это не только я.

- А кто же ещё?

- Пока не знаю.

- Най!

Где? Сэл обернулся, но брата не увидел - только Галлу, выглянувшую из своей комнаты, и теперь глядящую на него с улыбкой.

- Обозналась, - сказала она. - Богатым будешь.

Из-за стрижки, наверное. Давно собирался и только сегодня решился. Странно, но старухе Маржори, совмещавшей в замке обязанности кухарки и парикмахерши, трясущиеся руки ни капли не мешали - стрижка получилась вполне аккуратной, хоть поначалу он и боялся, что в придачу к отсутствующему глазу лишится ещё и уха. Но теперь шея мерзла.

- Зайди, - поманила к себе подруга, - разговор есть.

Комната у Галлы и Лара была побольше и поуютнее чем та, в которой жил он. Даже кресло имелось. В нем Сэллер и расположился.

- Как у тебя дела? - спросила Галла, словно они не виделись несколько дней.

Дела у него были не очень. Всё ещё больше запуталось: и отношения с братом, и отношения с Вель (если странные ночные встречи можно отнести к категории "отношения").

- Нормально, - ответил он.

- А с магией как?

- Никак, - выдержал он подозрительный взгляд.