Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы - Юрий Николаевич Безелянский

которыми меня столкнула судьба. Мы вместе публиковались в 90-е годы в газете «Вечерний клуб» (была такая газета, рассчитанная на интеллигенцию). Более того, вместе – Нагибин и я, – стали первыми лауреатами газеты и получили звание «Почетного кавалера «ВК». Потом после смерти Юрия Марковича мне отдали его место на газетной полосе, где он печатал выдержки из своей книги. Получается, что я – вроде преемника Нагибина. Он разрабатывал жанр исторических очерков и эссе, а я этот жанр продолжил…»

И еще одна объединяющая черта (это я пишу уже спустя годы – 19 февраля 2020 г.) – дневник. Он вел дневник почти полвека и решился опубликовать его при жизни. Нагибин отдал подготовленную рукопись издателю и через 10 дней умер. Дневник вышел посмертно в 1996 году в изд-ве «Книжный сад», без указания тиража, на серой газетной бумаге с блеклыми фотографиями. Были ли повторные издания, – не знаю, но Юрий Маркович был достоин лучшей памяти…

Юрий Нагибин прожил 74 года. Его Дневник открытый, без сдержек и умолчаний, зубодробительный, как говорится, всем сестрам по серьгам. О врагах и недругах, завистниках и недоброжелателях написано наотмашь, весьма зло. Только несколько фраз: «Крепко сидит татарщина в русской душе»… «Почти все советские люди – психически больные»… «Человечество во все времена отвратительно»…

Последняя запись в дневнике Нагибина – 13 декабря 1986 года. Он выступал в Доме архитектора, рассказывал о судьбе Осипа Мандельштама, ушел со сцены, забыв рукопись своей статьи об Осипе, вернулся – рукописи уже нет. Украли. Сперли. «Возможно, кто-то подобрал из стукачей», – записал Юрий Маркович.

От Дневника Юрия Нагибина к дневнику, хронике жизни Юрия Безелянского.

2 мая – Первомай отметили в дальней роще – в Покровско-Стрешнево. Погуляли-подышали, вернулись и вкусно покушали под чилийское вино «Фронтера». И никаких демонстраций, шествий, криков и визгов: «Россия без Путина, Москва без Лужкова!» Колыханье и кричанье только на телеэкране.

Не спеша разбирал прессу. В «Литературке» натолкнулся на неизвестного мне Игоря Алексеева из Саратова (1959–2008):

Мне хреново, Тимур, укачали меня эти годы.

Все болтается врозь, даже нищая эта кровать…

Из статьи Никиты Кричевского: «Униженное и растоптанное российское общество… вертикаль власти, как оказалась, не предназначена для решения социальных проблем…» («МК», 21 марта).

«По правилам рынка в Кремле играть не то что не хотят, – не могут. Они играют по правилам империализма: и только вместо танков угрожает газопровод…» (Юлия Латынина)

«Все гниет, и все это понимают, и никому это не нравится, включая руководство страны…» (Юлия Калинина, 23 апреля).

«Вынесем из Мавзолея невыносимого Ленина!» – призывает Игорь Чубайс.

2-го с утра ездили на Ваганьково. Какие-то новшества: новый колумбарий, новые захоронения. Умиротворенно тихо. Положили цветочки, постояли, каждый подумал о своем. А в итоге как-то полегчало…

9 мая – грандиозный военный парад. Помпезно-пафосная показуха. Современной власти нечем гордиться, поэтому приписывают как бы себе ту давнюю Победу. И что после Победы? Расслоение общества на богатых и бедных. По ТВ и в газетах много пишут, как относятся к ветеранам войны: «Квартир нет. Вам президент обещал? Пусть он и дает. Может, свою отдать?! А у нас квартиры появятся к 2020 году. Заходите…» Куча позорных фактов. Грабят, воруют ордена и продают на рынке и т. д. Нет дорог, заброшенные деревни, ветхий жилой фонд. Накануне 9 мая в Кемеровской области техногенная катастрофа: 10 погибших, 80 оказались заваленными в шахте. Но праздник не отменили. Танки грохочут, все танцуют и поют!

По ТВ показали старое интервью Константина Симонова с «товарищем Жюковым» – так Сталин называл маршала Жукова. Ну, и логично вспомнить стихи Бродского «Памяти Жукова» (1974):

Сколько он пролил крови солдатской

в землю чужую! Что ж, горевал?

Вспомнил ли их умирающий в штатской

белой кровати? Полный провал.

Что он ответит, встретившись с адской

области с ними? «Я воевал».

10 мая – первая майская неделя. 3-го засел за Петра Чайковского. Зацвела черемуха, приятный мягкий запах…

В День советской печати – 5 мая «Новая газета» – монолог актера Алексея Девотченко с призывом не сотрудничать «с преступным, глубоко порочным и циничным режимом, установившимся в нашей стране 10 лет назад». Не участвовать в лживых и тенденциозных передачах ТВ, не участвовать в озвучках агиток власти, не давать интервью официозам, не участвовать в корпоративах таких монстров, как ФСБ, МВД, Газпром и т. д. Смелое и дерзкие выступление актера поддержали другие авторы «Новой» и заявили, что «нужно для себя обозначить границы допустимого компромисса». Дима Быков тоже против того, чтобы «отмывать» режим. Я певцом власти никогда не был. Моя сфера: история, культура, литература, а уж там я позволяю себе кое-что…

6-го влез в записи 1987 года. Многое забылось, но, читая, мгновенно вспомнилось. Закончил писать о Чайковском, и к месту фильм о нем по ТВ. Смоктуновский в роли Петра Ильича, неубедительно…

7-го военные песни в исполнении Людмилы Гурченко. Подтяжки лица и пластика сделали из нее монстра. Господи, зачем?!.

17 мая – дни свистят, уходят…

11 мая удивила «Комсомольская правда». На первой полосе о трагедии на шахте «Распадская» – «Я понял, что такое ад». И тут же внизу подверстано: «Лолита выходит замуж в четвертый раз». Новость № 2? Какая-то вопиющая человеческая глухота. Этический цинизм.

13-го закончил печатать Твардовского – 10 стр.

«Не стойте только над душой, / Над ухом не дышите», – просил Александр Трифонович. Правдолюб из «Нового мира». А 15-го в «МП» опубликована Ольга Берггольц – «Дневные и ночные звезды» (И Твардовский, и Берггольц вошли в книгу «Опасная профессия: писатель»). Какие драматические судьбы! Особенно у Берггольц: подлая власть почти буквально растоптала ее жизнь и, пройдя тюремные круги ада, она писала:

Я стала так редко смеяться,

так злобно порою шутить…

В зрелые годы Берггольц отказалась от плохого Сталина, но продолжала верить в хорошего Ленина, так и не разобравшись до конца в природе советского государства.

25 мая – допечатал Сент-Экзюпери и получил майский «Алеф» – «Этот невротик Вуди Аллен». Прославленный режиссер признавался: «Это самое дрянное время моей жизни. Мне 74 года, и я уже не становлюсь умнее, мудрее, чувствую себя рыхлым, малоподвижным, у меня болят суставы, портится зрение, стучит сердце, и ничего хорошего со мной уже точно не может произойти…»

Был звонок от Кориной: в «Эксмо» закрыли все мои проекты. Тут же звонок из «Центрполиграфа»: предложили сделать книги с цифрой «100» каких-то биографий и историй. Я отказался. Позвонил в журнал «Знамя» Наталье