Титус Гроун - Мервин Пик

Выходит, можно особо не осторожничать. Однако осторожность не изменила бывшему камердинеру и на сей раз – он пошел следом за врагом, держась от него на приличном расстоянии. Ни в коем случае нельзя позволять себе расслабляться. Свелтер покачивался и повиливал заплывшими жиром бедрами. Флей язвительно подумал, что шеф-повар очень смахивает на располневшую женщину.

Между тем шеф-повар благополучно преодолел первый пролет лестницы и остановился на площадке, тяжело переводя дух. При его грузности подъем в гору давался с трудом, а если прибавить сюда уступившую давлению винных паров координацию движений… В общем, Свелтер пал жертвой своей слабости.

Дождавшись, пока шеф-повар повернет за угол, Флей птицей взлетел по лестнице и огляделся на верхней площадке. Странно, но повара нигде не было видно. Впрочем, паниковать Флею не пришлось – он заметил Свелтера шагающим по длинному коридору. Куда же он идет, удивился старик, коли этот коридор ведет к лестнице в покои лорда Сепулкрейва. Вот до чего доводит пьянство – человек не может найти дорогу домой.

Флею предстояло преодолеть еще один поворот, но тут нужно было остановиться: Свелтер стоял за углом и, как показалось бывшему камердинеру, разговаривал с кем-то. Удивленный, старик поддался соблазну и подошел чуть ближе.

– Ну вот, – бормотал шеф-повар костенеющим языком, – сейчас ты обольешься красной жидкостью. Сейчас…

В свете тускло горящего привинченного к стене бра Флей заметил тускло поблескивающее лезвие ножа. Так вот для чего явился Свелтер в покои лорда Сепулкрейва. Он наверняка думает, что Флей все еще здесь. И выпил не просто так, а для храбрости…

– Ножичек, ножичек, – бормотал шеф-повар, обращаясь к кинжалу, – тебе придется помокнуть в красной жидкости. Придется, ничего не поделаешь. Но утешься… я быстро смою ее, а потом насухо вытру тебя носовым платком… И ты будешь чистым, словно ничего не случилось… Ты же должен помогать хозяину? Сделать такую работу под силу только тебе…

Затем до слуха Флея донеслись отвратительные звуки, напоминавшие приглушенное кваканье. Поначалу камердинер не мог понять, что это такое. Лишь потом, применив обычную логику, он догадался, что то был злорадный смех врага.

Между тем хохот шеф-повара прекратился. Осторожно выглянув из-за угла, Флей увидел, что Свелтер уже находится в конце коридора, готовясь ступить на лестницу. По этой лестнице можно было попасть прямо к двери в спальню герцога. Флей снова подивился изворотливости врага – как знал, что начнется ливень. Шум дождя проникал в коридор сквозь полукруглое окно у лестницы, одна створка которого была распахнута. Флей вдруг подумал, что обратно придется идти по влажной траве. Промокнет до нитки. Ничтожность этого факта по сравнению с предстоящим актом мести даже развеселила старика. В конце концов, будь что будет…

Бывший камердинер думал – какие шутки иногда вытворяет с людьми судьба. Вот госпожа Гертруда вышвырнула его из замка. У нее твердый, несгибаемый характер. Но одновременно с таким душевным потрясением судьбе было угодно подарить Флею одно неоспоримое преимущество – внезапность. Именно в силу твердости характера герцогиня не сочла нужным поделиться с кем-либо своим решением изгнать Флея, потому-то Свелтер справедливо рассчитывал найти недруга возле входа в спальню герцога.

Бывшему камердинеру стало смешно – пьяный враг крался по лестнице с таким видом, будто от выполнения его замысла зависит судьба всего мира. Да, самонадеянность всегда была слабым местом шеф-повара. Она же его и погубит. И их извечный спор разрешится навсегда…

Дождавшись, пока Свелтер поднимется повыше по винтовой лестнице, бывший камердинер осторожно направился следом. Можно было не осторожничать чрезмерно – все равно внимание шеф-повара обращено вперед. Нападения сзади он ожидать никак не может. Флей подумал – не стоит идти за Свелтером до господской двери. Это глупо. Тут нужно действовать иначе…

Шаги Свелтера раздавались вдали. Выходит, он успел отойти от лестницы. Флей быстро преодолел оставшиеся ступеньки и оказался наверху. У начала перил стояла вытесанная из дерева статуя. Старик спрятался за нее – это самая удобная позиция для нанесения окончательного удара. Свелтер в любом случае не ожидает нападения. Когда он будет возвращаться назад, ошарашенный его отсутствием на привычном месте, он и получит то, что давно заслужил.

Между тем Свелтер действительно шел на поводу у своей обычной самонадеянности. Подойдя к постели врага, он увидел то, что ожидал увидеть – закутанную в одеяло фигуру человека. Шеф-повару было невдомек, что перед уходом из Горменгаста многоопытный камердинер свернул камзолы и чулки в форме чуть скрюченного тела и накрыл получившуюся «куклу» одеялом. Разумеется, Свелтер не знал всего этого. Злорадно улыбаясь, он подкрался к постели камердинера и, изловчившись, обрушил вниз лезвие кинжала.

Стоя за статуей, Флей даже вздрогнул – удар шеф-повара был настолько силен, что деревянный мозаичный пол задрожал.

Между тем Свелтер, пытаясь освободить вонзившийся глубоко в пол кинжал, только теперь сообразил, что что-то не так. Возможно, он не ожидал, что пробьет тело недруга насквозь. А может, он думал, что во все стороны брызнет алая горячая жидкость. В самом деле, откуда он мог знать, что впервые за многие годы Флея не оказалось на привычном месте?

Все еще не понимая сути случившегося, шеф-повар пытался вырвать из пола лезвие ножа. Впрочем, попытки его были пока бесплодны. Свелтер решил, что кинжал застрял между ребрами. Тогда он стал наклонять оружие из стороны в сторону. Темнота мешала пьяному повару правильно воспринимать происходящее – окна были зашторены. Так что Свелтер мог думать, что не видит крови из-за темноты. К тому же он умел орудовать ножом, поскольку часто забивал скотину и знал, как наносить удар, чтобы не запачкаться кровью. Наконец его попытки увенчались успехом – он сумел-таки вырвать нож из пола. Вытерев и без того чистое лезвие о край одеяла, Свелтер направился назад.

Между тем Флей позволил себе выйти из-за статуи – он решил встретить врага на подходе к лестнице, поскольку там было больше пространства для маневра. Тьма здесь не была кромешной – скупой свет проникал через окно у лестницы, так что действовать здесь можно было наверняка.

Именно теперь произошло то, что рано или поздно должно было произойти – лютые враги увидели друг друга. Флей, столкнувшись с шеф-поваром, что называется, нос к носу, даже несколько растерялся. А уж про Свелтера и вовсе говорить нечего. Его чувства можно легко понять.

Не помня себя, Флей схватил меч обеими руками и, размахнувшись, обрушил оружие на противника.