Царь царей - Уилбур Смит

крик позади себя, крик одного из оборотней, который не смог найти дорогу через эту гладкую часть утеса. Она надеялась, что это был один из тех мужчин, которые насмехались над ней, когда она пыталась убежать в первый раз, и, бросившись вперед, оглянулась через плечо. Ее ведущая нога встретила не твердую землю, а воздух. Даже когда инерция понесла ее вперед, она сильно изогнула верхнюю часть тела и схватилась за какую-то опору, любую опору. Она ухватилась за корни колючего куста и сумела оттащить себя назад. Она тяжело приземлилась и почувствовала острую боль, когда ее лодыжка подломилась. Ошеломленная, она на мгновение прижалась к твердой земле, затем подняла голову и огляделась. Она оказалась на широком гранитном уступе, причудливом геологическом сооружении, которое простиралось примерно на десять футов от края утеса. Камень, за который она цеплялась, был гладко отполирован. Над собой она видела глубокую и узкую расщелину, идущую от вершины амбы, и там, где ее выступ и стена утеса встречались, склон утеса был изрыт в неглубокую чашу. Она поняла, что с приходом дождей расщелина должна была превратиться в водопад, и ее насест был оставлен, как орлиное гнездо, высоким и изолированным, так как более мягкие скалы были стерты вокруг него.

Она выпрямилась, и боль в лодыжке пронзила ее ногу, заставляя задыхаться и хвататься за стену из песчаника рядом с ней. Она посмотрела через край. Гора все-таки решила предать ее. Ни одна скрытая тропа не вела отсюда вниз под приемлемым углом, только отвесный, бескомпромиссный спуск к разбитому камнями дну долины далеко внизу, усеянному огромными каменными глыбами, освобожденными от воздействия ветра и воды.

Если бы у нее было время или даже самая короткая веревка, она могла бы найти путь вниз. Она высунулась чуть дальше в поисках какой - нибудь возможной опоры для рук или ног, и когда она навалилась всем весом на лодыжку, та чуть не подломилась под ней. Это сказало ей все, что ей нужно было знать. У нее не было ни малейшего шанса покинуть этот карниз, разве что вместе с Кендалом, ее похитителем, или прыгнув навстречу своей смерти. Она услышала, как его шаги приближаются по последнему оставшемуся отрезку забытой тропы, прежде чем она полностью исчезла в этом обрыве. "Пусть будет так", - подумала она и, держась одной рукой за стену утеса, чтобы спасти лодыжку, но не чувствуя ничего, кроме прохладного воздуха Тиграя за спиной, стала ждать, когда он найдет ее.

•••

Это была всего лишь минута, но за это время она подумала о Шафран, Райдере и детях, послала им свою любовь и надеялась на их счастье. Она сделала то же самое для Ребекки и ее детей от Османа Аталана. А потом она подумала о Пенроде. Она была рада, что он выжил в этой битве и не будет слишком долго горевать о ней. Несмотря на всю боль, которую она испытала, она никогда не пожалеет о том, что любила его. Она надеялась, что Шафран найдет способ объяснить ему это. При мысли о нем у нее на глаза навернулись слезы, и она сморгнула их, твердо решив прозреть в последние мгновения своей жизни. Она думала о книге, которую написала, и о том, что она сделала для лагеря и беженцев, которые нашли свой путь к ней, голодные, но ушли с новыми силами и надеждой. Она думала о своих садах и о том, как скоро пойдут дожди, и они зацветут, и ее пчелы снова начнут работать, наполняя свои ульи. Она подумала о Хагос и подумала, не растит ли львица где-нибудь своих детенышей. Наконец она вспомнила о своей матери, умершей так давно, что она была всего лишь потерянным, смутным воспоминанием, и об отце. Она была готова присоединиться к ним.

Кендал медленно спустился на последние несколько футов тропинки. Он был совсем один. Его правый глаз был грубо забинтован, а воротник забрызган кровью.

- Мисс Бенбрук, - сказал он и поклонился, как будто они встретились в доме какого-то общего друга, чтобы выпить чаю.

“Ваша светлость, - сказала она.

Он долго смотрел на нее, слегка склонив голову набок. “Значит, ты выбрала ад” - сказал он наконец. “Очень хорошо. А может быть, я возьму тебя прямо здесь и сейчас. Если ты мне понравишься, я могу позволить тебе прожить еще несколько часов. Если вы этого не сделаете, то я сам сброшу вас со скалы, и Пенрод найдет вас там.”

Она не вздрогнула, не покраснела и не отвернулась. - Позвольте мне избавить вас от лишних хлопот, - сказала она вместо этого и сделала шаг назад.

- Нет! - Прошипел Кендал, протягивая руку, и Эмбер увидела, что она дрожит. “Ты умрешь от моей руки! Моей! Убей себя, и я спущу шкуру с детей Райдера и Шафран прямо у них на глазах!”

Как странно, подумала она. Он не любит, когда у него отнимают игрушки. Это была небольшая компенсация за то, что он увидел, как сильно ее самоубийство разозлит его. Она позволила себе роскошь на мгновение насладиться его отчаянием.

“Я вылью расплавленное серебро в глотки каждой женщины в лагере и буду охотиться на твоих беженцев ради забавы!- он снова зашипел.

Он подошел слишком близко. Для нее настало время совершить этот прыжок. Его слова почти ничего для нее не значили. Райдер будет защищать свою семью и их друзей, и как только Пенрод узнает, что герцог все еще жив, он выследит эту змею и убьет его. Она уже скользила ногой назад по гладкому камню, нащупывая его край под своим носком. Потом она посмотрела через плечо Кендала и увидела чью-то фигуру . . . - Нет! Две фигуры на дорожке быстро и бесшумно приближались к ним. Она узнала широкие плечи Райдера, затем ее губы приоткрылись в легком вздохе. Вторым человеком был Пенрод.

Она оторвала свои голубые глаза от лица любимого мужчины и устремила их на герцога. - Кендал, помнишь, я говорила тебе, что Пенрод Баллантайн убьет тебя?”

Он все еще тянулся к ней, и теперь между ними оставалось всего несколько дюймов.

“Да, и это доказывает, какая ты маленькая мечтательница!”

“Ну, он же тебя сейчас убьет” - сказала она и мило улыбнулась.

Глаза Кендала затуманились, когда он услышал звук взводимого курка револьвера. Он резко обернулся и увидел, что