Месть роботов - Роджер Желязны

положение. Никто не мог проникнуть в город. Никто не мог покинуть его. По главным улицам разъезжали патрульные армейские машины, над головами проносились военные стратопланы.

Человеческая масса бурлила без отдыха. Горожане просачивались на улицы, собирались небольшими кучками, рассыпавшимися при приближении ласинуков. Колдовские слова Саната не забылись, тут и там люди повторяли их яростным шепотом.

Атмосфера, казалось, потрескивала от напряжения.

Вице-король Земли понимал это; он сидел за столом во Дворце, вознесшим свои шпили на Высотах Вашингтона, и смотрел из окна на Гудзон, темной лентой протянувшийся внизу. Наконец он обратился к замершему перед ним ласинуку в форме:

— Это должна быть решительная акция, капитан. Тут вы правы. И все же, если возможно, прямого разрыва отношений следует избегать. У нас катастрофически не хватает экипажей и на всей планете наберется не более пяти кораблей третьего класса.

— Не наша сила, а страх землян делают их беспомощными, Ваше Превосходительство. Их дух окончательно сломлен. Толпа рассеивается при одном появлении отряда гвардейцев. Именно исходя из этих соображений, мы и должны нанести удар немедленно. Люди начали поднимать голову, они должны сразу же отведать хлыста. Второе Нашествие может с полным успехом начаться и сегодняшней ночью.

— Согласен, — вице-король криво улыбнулся. — Мы поймали разную мелкую рыбку, но... хм-м... наказание этого подстрекателя черни должно послужить хорошим уроком. Он, не сомневаюсь, в ваших руках.

Капитан злобно усмехнулся.

— Нет. У земной собаки влиятельные дружки. Он -лоарист, и Кейн...

— И Кейн пошел против нас? — красноватые огоньки сверкнули в глазах вице-короля. — Глупая затея! Солдаты арестуют бунтовщиков, несмотря на него, и его тоже, если он вздумает протестовать.

— Ваше превосходительство! — в голосе капитана зазвенел металл. — У нас есть основания предполагать, что мятежник укрылся в Мемориале.

Вице-король приподнялся, нахмурился, и спять нерешительно опустился в кресло.

— Мемориал! Это меняет дело!

— Необязательно!

— Это одна из тех вещей, после которых землян будет не остановить, — в голосе вице-короля звучала неуверенность.

Капитан решительно возразил:

— Смелость города берет. Быстрая атака... ведь преступника можно захватать и в самом Зале Вечного Огня... И одним ударом мы расправимся с лоариэмом. После столь решительного вызова необходимость в борьбе может и совсем отпасть.

— Клянусь Вегой! Чтоб я сгорел, если вы не правы. Отлично! Беремся за Мемориал!

Капитан отдал уставной поклон, резко повернулся и покинул Дворец.

Мгновение все молчали. Лоара Пол Кейн молча разглядывал собственные пальцы. Наконец он произнес:

— Если сейчас же начать восстание, Тимбалл, как долго вы сможете продержаться?’

— Пока ласинукские подкрепления не прибудут в достаточном количестве, чтобы нас сломить. Чтобы разбить нас, земного гарнизона, даже включая весь Солнечный Патруль, будет недостаточно. Без помощи извне мы сможем эффективно сражаться, по меньшей мере, шесть месяцев. К сожалению вопрос об этом не стоит.

Его спокойствие казалось непоколебимым.

— Почему же не стоит?

И тут лицо Тимбалла стремительно налилось краской и он вскочил на ноги.

— Потому что восстание — это не просто нажатие кнопки. Ласинуки слабы. Мои люди знают об этом, но остальные земляне — нет. Ящерицы владеют непобедимым оружием: страхом. И нам не одолеть их, пока народ не переборет своего ужаса перед пришельцами. — его губы скривились. — Вы просто не знакомы со всеми практическими сложностями. Десять лет я потратил на планирование, подготовку, объединение. Я располагаю армией и приличным флотом, укрытыми в Аппалачах. Я могу привести в движение отряды на всех пяти континентах одновременно. Но что толку? Все бесполезно. Если бы я смог захватить Нью-Йорк... если бы смог доказать остальным землянам, что ласинуков можно победить...

— А если я сумею изгнать страх из человеческих сердец? — мягко спросил Кейн.

— Тогда Нью-Йорк станет моим еще до рассвета. Но для этого потребуется чудо.

— Возможно! Вы сможете пробраться сквозь кордон и оповестить своих людей?

— Смогу, если понадобится. Но вы-то что задумали?

— Узнаете в свое время, — Кейн лучезарно улыбнулся. — И как только это произойдет — выступайте!

Тимбалл отступил назад и в его руке внезапно оказался тонит. Его полное лицо теперь вряд ли ли можно было назвать добродушным.

— Я воспользуюсь этим шансом, Кейн. Удачи!

Капитан надменно поднимался по опустевшим ступеням Мемориала. С обеих сторон его прикрывали вооруженные адъютанты.

Он задержался на мгновение перед огромной двустворчатой дверью. Бросил взгляд на стройные колонны, грациозно взмывающие ввысь по обе ее стороны. В его улыбке ощущался робкий сарказм.

— А ведь впечатляет... все это... верно?

— Так точно, капитан, — последовал моментальный ответ в два голоса.

— И таинственно темно вдобавок, если не считать слабого желтого отблеска от этого их Вечного Огня. Видите?

Он указал на цветные витражи окон, озаренные изнутри мерцающим светом.

— Так точно, капитан?

— Сейчас здесь темно, таинственно, впечатляюще... и все это будет лежать в руинах.

Он рассмеялся и рукоятью сабли застучал по металлическим узорам дверей. Резкий звук эхом прокатился по внутренним помещениям, глухо прозвучав в ночи, но ответа не последовало.

Стоявший слева адъютант поднес к уху телевизор, вслушиваясь в доносящийся из него тихий голос, потом доложил, отдав честь:

— Капитан, людишки скапливаются в секторе.

Капитан усмехнулся;

— Пусть! Прикажи, чтобы держали оружие наготове и стреляли вдоль проспекта, но только по моему приказу. Если хоть одна мартышка попробует пересечь границу, убивать без жалости.

Его лающая команда была повторена через телекоммуникатор, и в сотне ярдов позади них ласинукские гвардейцы, выполняя распоряжение, вскинули оружие, внимательно наблюдая за проспектом. Низкое, зарождающееся ворчание было ответом — ворчание страха.