Бей ушастых! Часть 3 - Марина Добрынина

— Чем? — спрашивает дракон.

Ох, а чем, действительно? Чем? Короной? Но я не вправе. Чем же?!

— Что тебе дорого, королева?! — раздраженно восклицает Ллиувердан.

— Кир? — неуверенно проговариваю я, — отец? Трон? Но я не…

— Дура! Ты отдашь мне в обучение своего ребенка. Сроком на пять лет, — рычит Ллиувердан и тут же добавляет. — Поручительство принято. Изменению не подлежит. Борэль Налиэль может вернуться домой. В случае нарушения им данного королевой Иоханной обещания он будет немедленно умерщвлен любым удобным для меня или иного исполнителя моей воли способом.

Я, потрясенная, сажусь на место.

— О, боги, — шепчу, повернувшись лицом к Киру, — что я сделала?

Он в ответ улыбается и гладит меня по щеке.

— Все в порядке. Будем приглядывать за Налиэлем. Все хорошо.

— Прости, — говорю, — я не знала, что так получится.

— Все хорошо, — повторяет Кирдык, все еще улыбаясь, и я в очередной раз понимаю, как мне с ним повезло. А еще то, что мне со своим мерзким характером нужно что-то делать.

Налиэль меж тем обнимается с супругой, а Шеон стоит в сторонке и грустно за ними наблюдает. Ну да, теперь он вновь им не нужен.

— Шеон! — кричу я и машу ему рукой, мол, иди к нам.

Грустный эльфенок тут же появляется рядом. Смотрит на меня вопросительно своими красивыми карими глазками.

— Братишка, — говорю, — я тебя люблю. И Вальдор тебя любит, и Аннет. И Дуся, сам ведь знаешь. Ну, зачем тебе эти двое?

— Ты не понимаешь, Ханна, — вздыхает эльфенок, — тебе повезло.

И, печальный, удаляется в сторону дракона. Лиафель со своим мужем исчезают, не прощаясь. Нужно будет сказать отцу, чтобы поговорил с Шеоннелем, объяснил тому, что расстраиваться не из-за чего, и если даже кто-то один его бросил, кто-то другой нашел и радуется этому.

И зачем я поручилась за ушастого, если он так с моим братом обращается? Не понимаю.

— Слушается дело бывшего короля Арвалии Дафура, — возвещает Шеон. Придворные оживляются и начинают поглядывать в мою сторону. Не то, чтобы с намеком, скорее — с намеком на намек. Все же, не каждое столетие у нас судят королей.

Появляется Дафур. Он не выглядит испуганным. Устал уже, наверное, бояться. Кланяется присутствующим и, отдельно, нашей чешуйчатой судье.

— Ваша честь! — с достоинством произносит он и даже руку к груди прикладывает, мол, польщен тем, какая его дело замечательная личность рассматривает. Дракон тут же склоняет длинную шипастую голову набок и начинает кокетливо хлопать ресничками. Кошмар. Куда смотрит Кардагол? А куда он смотрит — в сторону, делает вид, что его это вообще не касается.

— Я расскажу, как все было на самом деле! — бодро заявляет Дафур, и судья в ответ лишь поощряюще кивает.

— Княжество Эрраде напало на Арвалию без предупреждения.

— Это ложь, — произносит Терин, гневно сверкая глазами, — война была объявлена по всем правилам!

Дафур, гордо игнорируя князя, приглаживает ладонью волосы с левой стороны головы и продолжает:

— Потом вдруг князь Терин Эрраде исчез в неизвестном направлении, не озаботившись назначением преемника. Конечно же, я этим воспользовался. Надо признать, оборона княжества была организована из рук вон плохо.

— И это ложь, — заявляет Терин, — мною было отправлено предложение прекратить военные действия!

Что-то князь сегодня удивительно эмоционален. Где его хваленая сдержанность?

— После чего, — продолжает бывший король Арвалии, — я вдруг обнаружил в своей постели пышногрудую блондинку, которая назвалась Дульсинеей Эрраде.

— Пышногрудую? — повернув голову в сторону Дуси, задумчиво произносит дракон.

— Чем тебе моя грудь не нравится? — вскакивая, возмущается княгиня, — и вообще, все не с этого начиналось.

— Правильно! — заявляю я, — проблемы у нас начались с того, что мы с Лином отправились в прошлое для… для решения некоторых деликатных проблем!

— Проблемы от решения проблем, — бормочет под нос дракон, — оригинально.

— Да не было бы проблем, если бы Лиафель не пыталась играть своим сыном! — встревает отец, — все остальное было решаемо!

Дракон растерянно хлопает ресницами.

— И не в этом вовсе дело, — говорит Лин, досадливо морщась, — вот если бы Кир на меня не взъелся…

— Ну, все, господа и дамы, — вздыхает Ллиувердан, — вы меня утомили. Сейчас вы, четверо, расскажете мне все по порядку.

И все. А дальше я уже плохо понимала, что делаю.

Лин

А Лиафель все-таки дрянь. Красивая, но дрянь. Мне даже жалко Налиэля стало. Досталась же ему женушка! Ханне вот его тоже стало жаль. Даже больше чем мне — взяла и поручилась за него! А Ллиувердан, не будь дурой, потребовала с нее за это такое, что мне захотелось в ее драконий лоб каким-нибудь несмертельным, но неприятным для здоровья атакующим засветить.

— Ты отдашь мне в обучение своего ребенка. Сроком на пять лет, — заявила эта затейница.

Я на Кира покосился. Думал, он сейчас дракоше мандоса трындец устроит, а он ничего — сидит, Ханне улыбается и что-то ей на ушко нашептывает. Ну, раз ему — будущему папаше, пофиг, то и я особо волноваться не буду.

Налиэль со своей кильдой ушастой исчезли. Она даже не попрощалась с Шеоном. Да что там! Она в его сторону и не посмотрела! Надо было Шеоннелю бросить ее валяться в обмороке. Тоже мне, добрый мальчик, верный сын! Ханна попыталась его подбодрить парой ласковых, но он отмахнулся, типа не понимает она ничего, и пошел Ллиувердан помогать. Нашелся, ёптыть, главный помогайка всея Зулкибара, Альпердолиона и прочих прилегающих государств!

— Слушается дело бывшего короля Арвалии Дафура, — объявил Шеоннель, потом посмотрел на мою мать и улыбнулся.

Он ей глазки строит? В присутствии моего отца? С ума, что ли, сошел эльфенок наш?! А мама, будто забыла, что папа рядом сидит, улыбается Шеону тепло так. Вот будет весело, если мой приятель вдруг станет любовником моей матери… если, конечно, жив останется. Я перевел взгляд на отца. Он вообще никак не реагировал на эти мамины перемигивания с полуэльфом. Сидит себе, безмятежно поглаживая ее руку, лежащую у него на колене, и наблюдает за появлением Дафура. Ничего не понимаю! Получается, папа в курсе и не против? А, в общем-то, ладно, какое мне дело? Если им так нравится, то, пожалуйста. Я перестал обращать внимание на Шеона и моих родителей и сосредоточился на бывшем короле Арвалии.

Дафур так складно врал, что я почти поверил, что так все и было. Что это мы — Эрраде, гады такие, кашу заварили, а теперь еще посмели его — бедного Дафурчика, судить. Все-таки зря мать с деда клятву взяла не использовать Сферу Правды. Будь иначе, сейчас этот враль рассказал бы нам все, как есть! В том числе и про свои делишки с эльфами и про верного своего мага Журеса. Кстати, надо бы у папы поинтересоваться, к чему его Совет приговорил? И вообще был ли суд или еще не успели за всеми этими военными делами до Журеса добраться?