Затерявшийся. Дилогия - Мельнюшкин Игоревич

   - Снимаем всё ценное: карбюраторы, ремни, лампочки из фар, хотя... отрывайте фары целиком. Ищите инструмент, ремкомплекты, если времени хватит колёса разбортируйте...

   Похоже, здесь без меня обойдутся. Из следующего вагона выгружали коробки. Размер коробок был практически стандартный, но вот материал отличался. В основном они были картонные, но попадались и фанерные и даже обтянутые тканью угловатые мешки. Уже темнело, но присмотревшись заметил на коробках рукописные надписи: цифры и немецкие имена с фамилиями. Блин, это же посылки. До Рождества католического, да и лютеранского почитай меньше трёх недель осталось. Это мы удачно зашли.

   - Эй, там внутри, коробок таких много?

   - Да с треть вагона, - отозвались изнутри.

   - А остальное?

   - Мешки с письмами ещё, и вот это, - передо мной бухнулся вспоротый полотняный мешок.

   Посмотрим, что у нас тут. Штаны, нет скорее кальсоны. Что-то тонковаты они для зимы. Для европейской может и сойдёт за тёплое бельё, но для нашей никак, хотя нам сгодится.

   Очередной вагон обрадовал огромной кучей железа и ящиков. Железо, в основном, было представлено траками гусениц и разноразмерными массивными металлическими колёсами. Память Зеленски подсказала, что это детали танковой ходовой части. Десяток красноармейцев, наплевав на железяки, тягали из вагона явно тяжёлые на взгляд ящики, и ставили прямо на снег не вскрывая.

   Следующие два вагона никто не разгружал. Около открытых дверей стояло по несколько бойцов и явно филонило.

   - Что здесь? - спросил у Потапова, обескуражено заглядывающего внутрь.

   - Бомбы. Здоровущие.

   - Заглянул. Точно бомбы, и точно здоровущие. Точнее стабилизаторы двух нижних в ряду бомб впечатляли своими размерами. Как бы эти дурры были не по тонне весом, а то и больше. Бомбы были упакованы в странную деревянную конструкцию, почему-то ассоциирующуюся со скелетом, наверное потому, что деревянные брусья создавали нечто вроде редкого, но крепкого каркаса вокруг туши бомбы. Второй ряд бомб был значительно более мелким - эти были весом вряд ли более четверти тонны, да и брусья каркаса были в разы тоньше. Третий ряд, по сравнению с первым, казался совсем жидким, эти дурры весили не более сотни килограмм.

   - Во втором тоже?

   - Не, там мелочь.

   И правда, мелочь - килограмм по пятьдесят, на взгляд, зато много.

   А вот и наш транспорт подкатывает. Сани растянулись длинной полосой, первые уже можно под погрузку ставить, а последних и не видно в подступающей темноте.

   - Командир, чего грузить будем, в каком порядке, да чего мужикам скажем?

   Да, мужикам тут поживы особой нет, обидеться могут, они-то рассчитывали со склада чего ценного поиметь, а тут поезд с бомбами да гробами. Всё одно надо идти разговаривать.

   - В мешках, что в вагоне рядом с сеном что?

   - Овёс.

   - Уже неплохо. А посылок много?

   - Вот этого добра много, где-то под тысячу штук.

   Штука штук это сильно.

   Рядом с остановившимися санями заметил старшего лейтенанта.

   - Серёгин, давай первую десятку под погрузку к последнему вагону перед цистернами, оттуда грузи самые мелкие бомбы.

   Мужики от такой новости заволновались.

   - Спокойно, товарищи, бомбы в транспортной упаковке, без взрывателей, ими сейчас хоть сваи заколачивай, всё по одному месту.

   - Командир, - подошёл смутно знакомый мужик, вроде как из Гавриленков. - Парни твои говорили, что склад едем вывозить, и вроде как не забесплатно. А тут поезд и бомбы. Как-то нехорошо получается.

   - А ты дядя думал, на складе пирожные будут да сапоги хромовые? Значит гляди: из того что вам в хозяйстве сгодиться может, здесь есть вагон овса, двенадцать лошадей с хорошими телегами, да исподнее немецкое, тонкое, но гладкое.

   - Товарищ командир, лопаты ещё нашли, ломы да кирки - в вагоне с танковым железом, восемь ящиков.

   - Ну вот, слышали старшину, ещё добра вам отыскал.

   - И всё? - мужик хитро на меня посмотрел.

   - Бомбы хочешь?

   - Не, бонбы нам без надобности. Евсей, пойди на лошадок и телеги глянь.

   - Гляну, Митяй, - один из мужиков отделился от всё разрастающейся толпы наших погонщиков и двинулся к вагонам.

   - А ещё, Митяй, интересный груз нам достался. Скоро немцы Рождество справляют, и шлют родственники своим козлам - доблестным немецким солдатам, на праздник подарки всякие. Вот эти подарки мы у них и прихватили. Не знаю, будете ли вы, мужики, справлять Рождество, но подарки вам положены, поэтому каждый получит по коробке.

   - Большие коробки-то? - спросил кто-то из толпы.

   - Вот примерно такие, - показал руками размеры.

   - А внутри чё?

   - А вот это чё кому достанется.

   - Посмотреть надо, а вдруг там херня какая.

   - Нет, мужики, копаться никто в коробках не будет. Это, так сказать, приз на удачу.

   - А вдруг ерунду какую дашь?

   - Выбирать будете сами - какая глянется, такую и возьмёте.

   - Вот это добре, - народ оживился, вероятно погонщики верили в свою удачу. - Если сами, то хорошо.

   - Мало будет, по одной, - снова вмешался Митяй. - Себе сколько возьмёшь?

   - Себе я вообще ничего не беру, у нас в отряде как в колхозе.

   - Ага, знаем мы как председатели колхозов живут.

   - Значит у нас колхоз не правильный, хочешь у бойцов спроси, так что дадут мне только то, что посчитают нужным. И кстати, больше у нас получает тот, кто больше жизнью рискует, кто из разведки не вылезает, рискуя на карателей каждую минуту нарваться, да поезда немецкие рвёт.

   - Митяй, - это вернулся Евсей. - Кони и телеги у германца добрые, но коли кто их увидит, то дорога прямая на осину - уж больно добрые и заметные. Да и не подержишь этих бугаёв на сене, им зерно подавай, они тебя сами скорее сожрут, чем их прокормишь.

   - Видишь, председатель, придётся тебе тогда нам по две коробки выделить.

   - Ну две так две. Старшина, грузи что есть для нас ценного. Мужикам по две коробки, и больше им ничего не надо.

   - С чего это не надо? А инструмент, овёс да и бельё?

   - Э нет. Либо всё тобой перечисленное и приз, в котором может быть что-то ценное или не хрена. Или два приза с непредсказуемым результатом.

   Мужики заволновались и заспорили.

   - Пока будете ругаться, несколько мешков с овсом распотрошите, да лошадям своим в торбы насыпьте, всё одно всё не увезём. И давайте под погрузку, товарищ старшина покажет кому куда. Потом доспорите.

   По сути, схема была простая - сначала грузим тяжёлое и малогабаритное, а потом уже добавляем объём. Потому сначала решили грузить бомбы и снаряды, которые оказались в вагоне с танковыми запчастями. Снаряды, с большой вероятностью, тоже были предназначены для танков, потому как представлены были тремя калибрами, двадцать, тридцать семь и семьдесят пять миллиметров. Естественно больше всего обрадовали двадцатые и семьдесят пятые, под которые у нас были стволы. Если двадцаток было очень, на мой взгляд, много, больше двух тысяч, то семьдесят пятых набралось только двадцать ящиков, или восемьдесят штук. Больше всего было тридцатисемимиллиметровых - почти три тысячи, но нам они были не в жилу совершенно. Уговорил их не уничтожать Крамской.

   - Леший, жалко же. Для начала, порох из гильз есть на что пустить, хотя бы на те же ловушки и самодельные картечницы. А из снарядов неплохие гранаты выйдут, даже с самопальными взрывателями одна из двух будет срабатывать, а если с Большой земли помогут, всё ж таки взрыватели привезти это не то, что гранаты, то вообще любо-дорого выйдет.

   Так что снаряды решили забирать все. Кроме снарядов были и четыре ящика винтовочных, ну, в этом случае скорее пулемётных, патронов. В общем, налёт получился не такой уж и обломный, как показалось на первый взгляд.

   - Командир, - Кошка выглядел слегка озабоченным. - Как бы с мужиками неприятность не вышла, достанется кому-нибудь фигня полная, а это вполне возможно, дело может и до обид дойти. А как потом это скажется?

   - Леонид Михайлович, конечно кому-то достанется, как ты выражаешься, полная фигня, но кому-то и что-то стоящее попадётся - часы, бритва, зажигалка, что там ещё может в подарках к Рождеству оказаться? И тот, кому достанется хорошая вещь, разболтает об этом. Если бы я или ты раздали коробки, то тогда нас бы и обвинили, но раз сами будут выбирать, то виноватым окажется тот, кому повезло. И остальные захотят следующий раз опять поехать - вдруг в этот раз повезёт. Где-то примерно так.

   Старшина задумался, а я стоял и смотрел на две концевых цистерны. Вот же ж проклятие: сначала платишь огромные деньги, чтобы купить бочку бензина, а через несколько дней приходится сжигать в сотни раз больше. Где справедливость?

   - Есть у нас во что бензин слить?

   - Нет. Несколько канистр в машинах, но они и так полные. Есть две небольших бочки, по пятьдесят литров, в вагоне со снарядами, но одна с жидким маслом, другая с густым. Самим надо, даже если густое выскребем, то бочку нормально не отмыть и бензин испортится всё одно.