Власть молнии - Олег Авраменко

Карсидар и сам насторожился. Ведь он послал очень лёгкий парализующий импульс, пора бы этому мерзавцу начать отходить. Жизнь в нём явно осталась, поскольку его грудь едва заметно колебалась. Значит, дышит… Определённо, Карсидар был слишком зол.

– Ничего, очухается.

Наконец, и остальные заспанные, кое-как одетые домочадцы высыпали на крыльцо, в том числе, конечно же, Милка с мамкой.

– Нешто этот Давидка!.. – начал задираться Вышата, выскочивший из дверей последним.

Однако Михайло мигом навёл порядок:

– Молчи, окаянный! Милка, марш в дом!

– Татонько… – попыталась протестовать она.

– Ну?! – рявкнул Михайло.

Тогда Карсидар спокойно сказал слугам:

– У задней двери двое убитых, третий на дворе. Тащите их сюда. Да посмотрите, что с собаками. Быстро.

Все страшно удивились. Даже Михайло переспросил:

– Так их было аж четверо? А я-то думал, не больше двух…

– А не врёшь ли ты? – спросил Вышата, недоверчиво разглядывая окровавленный меч Карсидара. – Что-то я не слышал стука клинков. Опять, небось, колдовал…

Возмущённая Милка обернулась к нему, собираясь возразить. Но тут слуги подтащили за ноги труп злоумышленника с развороченной шеей. При каждом толчке его голова болталась из стороны в сторону; казалось, ещё немного, и она оторвётся.

Вышата попятился и пролепетал:

– Эт-то… ты… как? К-колдовал?..

Карсидар выбросил вперёд руку с мечом и сделал несколько неуловимых движений кистью, отчего остриё клинка с тонким свистом прочертило в воздухе замысловатую фигурку. Милка восхищённо завизжала, подпрыгнула и захлопала в ладоши. А Вышата подумал, что его давнее намерение драться с «проклятым колдуном» на кулаках за честь семьи было невероятной глупостью, повернулся и, пошатываясь, побрёл в дом.

– Этот удар называется «тройная ружа», – бросил ему вслед Карсидар. – Не будешь со мной ссориться, научу.

Вскоре вернулись остальные слуги. Оказалось, что все собаки передохли, наевшись разбросанного под забором отравленного мяса. А налётчика со стрелой в горле еле удалось отцепить от стены. И хотя роковая розочка выглядела весьма эффектно, Михайла эта стрела удивила ещё больше.

– А где же твоя штучка? – подозрительно спросил он Карсидара, имея в виду рукавный арбалет и добавил неуверенно:

– Может, ты того… и впрямь наколдовал…

– Мои стрелы крепкие, ими можно действовать, как ножом, – ответил на это Карсидар. – Но хватит подозрений, пора, наконец, приниматься за дело.

– Да-да, ты прав, – поспешно согласился Михайло. – Надо известить Остромира и решить, что делать. Пошлю-ка я к нему…

Сотник приказал одному из слуг одеваться и бежать к тысяцкому. Заодно вторично велел Милке убираться в дом, а когда она заупрямилась, прикрикнул:

– Неча перед женихом в исподнем щеголять! Да и опасно тут. Тати окаянные во двор забрались, а она привередничает.

– Но, татонько! – Милка молитвенно сложила руки, надула хорошенькие губки и состроила жалобную мину, показывая, как ей интересно посмотреть, что же будет дальше. – Тогда я оденусь и снова выйду.

Михайло зарычал, схватил её за плечи, развернул и, легонько толкнув в спину, рявкнул:

– Марш! Негоже красной девице совать нос не в свои дела!

– Пойдём, рыбонько моя, пойдём отсюда, – старая мамка ласково обняла Милку за плечи. – Отец прав, здесь такие страсти творятся…

Но Карсидар не замечал ни жалобного выражения глаз невесты, ни суеты слуг, которые по приказу сотника потащили убитых к сараю. Когда Михайло сказал, что следует известить Остромира, он неожиданно подумал о Читрадриве, которому тоже следует знать о нападении. Не исключено, что и на него организовали покушение. Ведь, в конце концов, дом Михайла стоит в городе, за высокими прочными стенами, а домик целителя Андрея находится в предместье, он ничем не защищён, доступен всем и каждому… И зачем Читрадрива поселился в Клове?!

Карсидар поспешно отвлёкся от окружающего, расслабился и сосредоточил мысль на друге. До него далеко, но Читрадрива не раз говорил, какой Карсидар могучий. Должно получиться…

«Это ты, Кар… Давид?»

Уф-ф, сработало! Он и вправду силён.

«Читрадрива!»

«С тобой всё в порядке?»

Откуда он знает?..

«На меня пытались напасть четверо, но я с ними справился, ерунда. Но откуда…»

«Значит, мне легче. На меня напали всего двое».

«Что-о?!»

«Не волнуйся, я разобрался и с ними, и со змеями».

«С какими ещё змеями?» – изумился Карсидар.

«С теми, которых они на меня напустили. А у тебя?»

«У меня была четвёрка обыкновенных солдат. Троих я убил, одного парализовал. Правда, он ещё не пришёл в себя».

«Ага, это хорошо! Его можно допросить. Я тоже парализовал одного, только это не русич, а какой-то узкоглазый. Скорее всего, татарин. Я сейчас же еду к вам».

На крыльцо выскочил одетый слуга. Михайло принялся объяснять, что следует передать тысяцкому, но Карсидар жестом остановил их и продолжил мысленный диалог с Читрадривой:

«Михайло собирается известить о случившемся Остромира…»

«Ни в коем случае! – запротестовал Читрадрива. – Раз тут замешаны и татары, и русичи, дело нечисто. Лучше, чтобы о происшедшем пока никто ничего не знал. Загони всех в дом, пусть сидят там и не выходят. Я выезжаю».

«Но как ты проедешь через ворота? Они ведь закрыты».

«Ах да! – спохватился Читрадрива. – Ладно, пусть меня встретит Михайло. Слуги знают, что четвёртый жив?»

«Понятия не имею. Кажется, я на него слишком сильно нажал. Он торчит на крыльце как деревянная статуя Иисуса в церкве…»

«Замечательно. Тогда спрячь его где-нибудь, только сам, без посторонней помощи. Слуг – в дом, Михайла – к Лядским воротам. И жди меня».

Некоторое время Карсидар раздумывал, целесообразно ли утаивать случившееся от Остромира. Но решив, что известить тысяцкого можно в любой момент, попросил всех, кроме сотника, уйти в дом. В том числе и слугу, которого Михайло собирался отправить с поручением.

– Так надо, – ответил он на немой вопрос сотника. Когда же все удалились, объяснил:

– На Андрея тоже напали. Сейчас он седлает коня и выезжает сюда. Тебе лучше самому поехать к Лядским воротам и позаботиться, чтобы его пропустили. Разумеется, если хочешь, чтобы всё было по-простому, иначе Андрей вынужден будет колдовать и мгновенно перенестись от ворот во двор твоего дома, – закончил Карсидар и с хитрым видом посмотрел на Михайла.

Тот, ясное дело, был против колдовства – по крайней мере, если без него можно обойтись. Не то люди в самом деле удивятся, как это лекарь Андрей утром оказался в городе, не проехав ночью заставу, опять слухи поползут…