Александр Македонский - Поль Фор

Однако Гарпал не возил с собой казны (газа) Персидской державы. Сумма золотой наличности, которая доходила до 200 тысяч талантов, как в слитках и песке, так и в виде чеканной монеты, находилась под строгим надзором в крепостях древних столиц. Исчезновение 5 тысяч талантов было практически незаметным при таком количестве золота. Если весной 324 года великий финансист смог их увезти малой скоростью, на повозках, а кавалерия Александра, которая тогда находилась вблизи Вавилона, даже не сделала попытки его нагнать, и впоследствии эти деньги, положенные в банки Афин, не были у них истребованы, так это потому, что Гарпал мог рассматривать эти таланты как собственное добро, как личное вознаграждение, которое позволило ему вернуться в Грецию, чтобы жить здесь в свое удовольствие. Тогда же, когда и он, в то же самое время, в Сузах 11 тысяч македонян требовали демобилизации и премиальных по случаю окончания службы. Приобретя состояние, Гарпал, как и многие другие, после 12 лет приключений, шесть из которых прошли в самом нездоровом из возможных климате, желал лишь одного: вновь увидеть свою страну Интересно для нас в данном случае лишь то, каким образом Гарпал и некоторые другие смогли обогатиться. Будучи добропорядочными финансистами, они ограничились лишь спекуляциями с монетой, заменив систему накопления драгоценных металлов, характерную для прежних персидских царей, многообещающей системой денежного обращения. Короче говоря, они вдохнули в отношения между народами динамику, которая оказалась куда созидательнее кавалерийского натиска завоевателей.

Их нововведения вмещаются всего в несколько цифр105. Филипп подал всей Греции пример биметаллизма, и этот пример имел огромные последствия в области политики, промышленности, торговли и даже морали: распространив по Греции свои статеры весом в 8,6 грамма золота (χρυσοί или φιλίππεοι) стоимостью в 20 серебряных аттических драхм или 14 серебряных эгинских драхм, он довел соотношение между двумя металлами до 1:10 вместо 1:13⅓, и 1:12. Статер стали даже предпочитать монете персидских сатрапов, поскольку дарик, имея ту же нарицательную стоимость, весил немного меньше статера, 8,4 грамма вместо 8,6 грамма.

На протяжении длительного времени монетный двор в Амфиполе, а затем в Пелле чеканил превосходные македонские монеты, которые пользовались громадным успехом на рынках Афин и Делоса и даже у казначеев бога Аполлона в Дельфах. Менялы в этом городе брали комиссионные в размере эгинской серебряной драхмы при размене одного золотого филиппея, то есть приблизительно 7 процентов. И наоборот, когда экспедиционный корпус овладел сокровищами Даскилия, Сард, Тарса и Дамаска (2600 талантов в дариках), была начата чеканка монеты уже от имени Александра, соотношение золота к серебру

1:10 было сохранено, и это в тех странах, где практиковался старинный обмен, то есть продавцы, давая меньше золота, получали на 30 процентов больше серебра. Поскольку в Персидской империи серебро было сравнительно дефицитным, в соотношении 1:13, деловым людям было тем более выгодно менять европейское серебро на азиатское. Если 166 ежемесячных драхм македонского фалангиста выплачивались ему золотом в виде 8,5 статера, он спешил перевести это золото в серебро на текущие расходы, и меняла дважды выигрывал при обмене. С другой стороны, если 300 золотых персидских монет, дариков, весили вначале 2,520 килограмма, между тем как 300 золотых статеров, или филиппеев, имевших ту же нарицательную стоимость, весили 2,580 килограмма, на каждом таланте греки теряли по 7 филиппеев. Казначеи, заменяя более тяжелую монету более легкой или переливая более тяжелую в более легкую, приобретали по 7 филиппеев на талант, то есть 140 серебряных аттических драхм, которые стоили дешевле персидского серебра, и т. д. Мы видим, вследствие каких операций, переводов денег и манипуляций с ними такие изобретательные деятели, как Гарпал, могли с легкостью обогатиться и провести Александра. Дурная монета всеми правдами и неправдами вытесняла полновесную.

Последствия этого денежного оборота тем более значительны, что мы не в состоянии их измерить и, быть может, даже вообразить их воздействие на общество. Казначеи, ростовщики и менялы, которые на всех финансовых площадках Греции, Македонии, Малой Азии и Египта скупали у демобилизованных солдат дарики их жалованья, государства и города, которые их заново переливали или переводили в золотые статеры весом от 8,5 до 8,6 грамма, производили очень выгодные операции. Серебряные статеры, стоившие 2 серебряные аттические драхмы, а также серебряные тетрадрахмы заняли место персидского серебра. Начиная с зимы 333/32 года золото стало притекать на все рынки восточного Средиземноморья. Можно полагать, что на момент смерти Александра золота здесь было в 20 раз больше, чем при его восшествии на престол.

Изобилие наличных средств внесло значительный вклад в развитие технического прогресса и рост производства. Золото привело к стремительной распродаже всего, что могло быть куплено — как необходимого, так и избыточного, как материального, так и нематериального, всего в полном смысле слова — от человеческих тел до умов и пристрастий. Поскольку бедным стало не по карману покупать на свои деньги из низкопробного серебра (или даже на свои серебряные монеты) товары, становившиеся все более дорогими по причине конкуренции со стороны золота, обнищание шло с той же скоростью, что и рост цен. Чтобы вырваться из нищеты, даже в Азии несчастной молодежи не оставалось ничего другого, кроме как записаться в войска завоевателя, то есть продаться, сделаться наемником и начать подталкивать своего полководца на завоевание новых богатых золотом стран. Новая система так потрясла все общественные отношения, как этого и не мог вообразить себе Александр.

Наконец, введя двойную монетную систему в странах Среднего Востока, которые до тех пор знали только меновую торговлю или использовали такие архаичные формы денег, как соль, амбру, раковины, жемчуг или полудрагоценные камни, коммерсанты и военные финансисты основали также и более утонченные, более художественные международные отношения. Чтобы в этом убедиться, достаточно бросить взгляд на восхитительные монеты греческих царей Бактрии.

Роль флота

В экономической сфере роль Александра свелась лишь к тому, чтобы основать несколько колоний или сторожевых постов на протяжении последнего периода царствования. Для потомства он, также символически, стал основателем всех эллинистических Александрий. Вообще говоря, это были укрепленные военные базы, в которых македонский элемент должен был преобладать над туземным или любым другим. На деле же предшествующий тип колонизации, преимущественно сельскохозяйственной, в которой звание колониста оправдывалось возделыванием, в том числе самих себя[51], Александр подменил другим, колонизацией торговцами, лавочниками и ремесленниками, как греческими, так и финикийскими, которые прекрасно ладили друг с другом в стремлении выжать все соки из военных и туземцев.