Дверь. Альбом - Мэри Робертс Райнхарт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Вторая перчатка появилась на следующий день, но когда она нашлась, все мы были слишком заняты тем, что произошло с мисс Эмили накануне ночью.
Потому что именно в ночь, в субботу, вернее в два часа утра в воскресенье, мисс Эмили Ланкастер убежала из дому и попросилась в дом к Тэлботам. Убежала в чем была: в халате, наброшенном на ночную рубашку с длинными рукавами, и домашних тапочках. Она стояла и стучала в парадную дверь дома Тэлботов, пока Джордж не открыл.
Что произошло, я не знаю. Даже сейчас мы можем только догадываться. Но знаю, что когда я возвращалась домой в час ночи, то заметила, что в доме Ланкастеров, во всяком случае той части, которая была мне видна, горит свет. Это удивило меня. Также знаю, что к тому времени, когда я собралась лечь в постель, в доме было темно. Я не слышала никакого шума. И должна сказать, что я ничего бы и не узнала о побеге мисс Эмили из дома, если бы на следующее утро Джордж Тэлбот не пришел ко мне и не рассказал об этом.
Было воскресное утро. В воскресенье мы завтракали несколько позже. Но я рано спустилась вниз — мне хотелось узнать, что произошло с Холмсом и его книжкой. Видимо, ничего. Потому что он сидел, маленький и грязноватый, но веселый, за столом в столовой для слуг и поглощал довольно обильный завтрак.
Когда я подошла к двери, он встал со стула и смущенно улыбнулся. И я увидела, что он читает мамину газету, которую трогать никто не должен был до тех пор, пока ее не принесут на подносе вместе с кофе и она не просмотрит ее.
— Хотел посмотреть, что пишут о судебном заседании, мисс, — сказал он мне. — Такое впечатление, что досталось и полиции, и мистеру Веллингтону…
— Они должны же что-то писать, Холмс.
Он посмотрел на меня искоса.
— Может быть, да, а может быть, нет. Хочу спросить, могу ли я сегодня во второй половине дня уйти? Хочется побывать в своем домике.
— Думаю, можете. А где находится ваш дом, Холмс?
Но он не стал распространяться.
— По Северной дороге. Спасибо, мисс.
Я не стала его расспрашивать, о чем потом очень жалела. Но как раз в это время я увидела Джорджа Тэлбота, который бесцельно гонял мяч клюшкой для гольфа и посматривал на заднюю дверь нашего дома. Я вышла в задний двор, и он подошел ко мне.
— Я хочу поговорить с тобой, — сказал он почти шепотом. — Пошли в гараж? Где Холмс?
— Завтракает.
Он с беззаботным видом направился к гаражу, помахивая клюшкой и делая вид, что ищет мяч. Я пошла за ним. В этом, вероятно, не было необходимости, поскольку я знала, что прислуга сейчас присоединится к Холмсу и начнет завтракать. Кроме Дэлтонов, нас никто не мог видеть. Войдя в гараж, Джордж сразу стал серьезным.
— Послушай, Лу. Вчера был такой переполох. Интересно, что ты скажешь, когда узнаешь?
И он рассказал мне. Вечером он был на званом обеде, а потом играл в бридж. Домой вернулся в час ночи. Ему не удалось разбудить мать, но тетя Лидия услышала его стук и, взяв ключ от парадной двери у миссис Тэлбот, впустила его. У него, конечно, испортилось настроение.
— Такая глупость, — заметил он. — А она становится все хуже и хуже, Лу. После убийства поставила дополнительные болты на окна. Войти в ее комнату — это все равно что пробраться в Бастилию. Во всем остальном она совершенно нормальная! Я предложил ей обратиться к хорошему психиатру. Она так возмутилась, как будто я предложил ей выпить яду.
История эта, однако, не имела никакого отношения к отклонениям в психике миссис Тэлбот, если такие были. Но мисс Эмили чего-то испугалась, убежала из дома и самым надежным местом сочла дом Тэлботов.
Джордж очень разозлился и не лег спать сразу, взяв книжку. В два часа ночи услышал, что кто-то звонит в дверь. Потом барабанит в нее. Он слышал, как Лидия ходит по своей комнате. Он встретил ее в коридоре на втором этаже. У нее был ключ от парадной двери. Он взял у нее ключ и побежал вниз. Когда открыл дверь, Эмили Ланкастер чуть не упала в холл. Она была очень бледная и испуганная.
— Спрячь меня, Джордж, — выдохнула она. — Спрячь меня, они меня преследуют!
Он запер за ней дверь, и она немного пришла в себя. Во всяком случае, запахнула халат. К этому времени в холл спустилась Лидия, и мисс Эмили почти свалилась на стул, стоявший в холле. Глаза ее были широко раскрыты. Она смотрела перед собой и ничего не видела. Лидия, как сказал мне Джордж, не проявив никаких чувств жалости, подошла к Эмили и стала трясти ее за плечи.
— Не будь идиоткой, Эмили, — строго сказала она. — Ты просто видела дурной сон, вот и все. Кому ты нужна?
Джордж принес бренди. Она выпила залпом. Потом ей стало жалко себя. Она расплакалась и стала рассказывать о том, что долгие годы она только и делала, что ухаживала за другими, а своей жизни у нее не было.
Примерно через полчаса Эмили успокоилась и рассказала очень странную историю. Комната ее расположена в передней части дома, напротив спальни матери. Она рано легла в постель, приняв снотворное. Отчим и Маргарет закрылись в библиотеке и о чем-то разговаривали. Вероятно, о наследстве матери. Она сразу уснула. Дверь в свою спальню она, конечно, заперла. Они все запирались в тех пор, как произошло несчастье.
Она не знает, долго ли спала, но что-то разбудило ее. Это был какой-то звук на крыше крыльца. Она села в постели и увидела на крыльце человека. Ночь была лунная, и все было хорошо видно. Однако она не смогла узнать этого человека. Он стоял на четвереньках и пытался открыть сетку от комаров на ее окне.
Эмили была слишком испугана и даже не смогла закричать. Вскочив с кровати, она взяла халат, надела тапочки, тихонько открыла дверь и выбежала в коридор. Она пыталась открыть двери в спальню сестры и отчима, но тщетно. И тут услышала,
