Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя - Виталий Николаевич Калгин

Никогда бы не подумала, что спустя двадцать лет мой вполне сформировавшийся как личность сын, будет с упоением слушать и «Группу крови», и «Закрой за мной дверь». Надеюсь, и внук не подведет.

Цой погиб «в солнечный день в ослепительных снах», завершив перед этим запись своего последнего альбома, в котором голос его, кажется, уже тогда звучал из совершенно иного мира. Смерть Цоя стала его вторым рождением. На следующий же день после его гибели родился миф, его легенда, и случилось это в далеком от нас, сегодняшних, августе 1990 года.

Сегодня, даже по прошествии тридцати лет с момента его трагической смерти, для многих в нашей стране никогда не вравший и не лицедействовавший Цой значит гораздо больше, чем иные политические лидеры, артисты и писатели. Почему же это так, спросите вы? Потому что Он всегда был самим собой. И ему нельзя не верить. Одинокая, справедливая, добрая и честная романтика Цоя привлекала людей всегда – и тогда, и сейчас. Сейчас, возможно, еще больше. Ведь Цой гениален афористичностью фраз в текстах. Он рождал, как сейчас говорят, мемы на всякие случаи жизни. Если есть в кармане пачка, значит, все не так уж плохо; война дело молодых; те, кто в 15 лет уходят из дома, вряд ли поймут того, кто учился в спецшколе, и многое другое… Эти фразы как пословицы еще в конце восьмидесятых вошли в культурный код сначала рок-фанов, а ныне они давно в обиходе широкой массы людей.

Цой, бывший героем своего времени, и в небытие ушел героем того времени. Времени, ставшим вместе с ним легендой. И именно поэтому он вечно не стареет. Как и не стареет его творческое наследие.

В конце 1997 года в журнале «Ровесник» журналист Алексей Поликовский написал такие слова:

Миф о «КИНО» отпечатался на серой штукатурке домов, где с помощью баллончика с краской было выведено краткое, как лозунг: «Виктор Цой жив!» Это миф о рокере в черном, взлетевшем на небо в своем покореженном, всмятку разбитом автомобиле, миф о поэте, который, несмотря на смерть (или благодаря смерти), все равно остался здесь, с нами.

Сегодня, в 2020 году, другой писатель – Всеволод Непогодин, откликнулся:

Я призадумался: ведь я никогда целенаправленно не слушал «КИНО», так чтобы включить пластинку и целиком изучить. Оно и понятно – «Группа крови» за девяностые надоела, когда звучала отовсюду. Стена памяти Цоя на Арбате уже не слишком вписывается в архитектурный облик современной Москвы. В общем, включил вчера вечером «Черный альбом» в наушниках ради любопытства и прозрел. «КИНО» – это просто глоток свежего воздуха на фоне современного говнидла вроде Оксимирона, Егора Крида и Тимы Белорусских. Слушаешь практически любую песню «КИНО» и мысленно подпеваешь, потому что на самом деле краем уха ты слышал их неоднократно. И эти строчки въелись в подсознание, они у тебя уже в крови, их ничем уже не вытравишь.

Потому что если мамина помада, то сапоги старшей сестры с алюминиевыми огурцами на брезентовом поле. Ларчик открывается просто: «КИНО» – живые музыканты, и они даже сейчас живее всех. Сейчас мы окружены продюсерскими проектами. Из суррогатов и полуфабрикатов пытаются сделать коммерческий продукт. А Цой – это кочегар, птушник, «лузер», если выражаться современным языком. Он без позы и фальши, которой сейчас с избытком, как акын поет о своей примитивной жизни в разваливающейся стране. «КИНО» стала маргинальной и токсичной группой в сознании нынешней молодежи из-за армии поклонников-подражателей. Каждый из нас сотни раз видел следующую картину: худощавые юноши в выцветших черных футболках картаво и коряво поют в подземном переходе «Группу крови», «Пачку сигарет» и «Перемен», выпрашивая с протянутой рукой пару копеек за свое музицирование. От созерцания подобной картины становится тошно и противно. Но «КИНО» для меня это не «Группа крови», а «Бездельник», «Восьмиклассница» и «Кукушка». Тексты Цоя просты, но феноменально поэтичны. Мощь Цоя не в его вокальных данных, а в силе самих произносимых слов. Трагедия русского рока не в том, что Цой так рано умер. Трагедия русского рока заключается в том, что за тридцать лет после смерти Цоя так и не появилась группа, хотя бы приблизительно сравнимая с «КИНО» по художественной выразительности. И, к превеликому сожалению, ничего лучше «КИНО» в русском роке при нашей жизни уже не появится.

Молодежь сейчас рэпово-гаджетная, играть на гитаре и писать поэтически убедительные тексты песен для нее – это непосильная ноша. Музыка «КИНО», конечно, без особых выкрутасов – new wave & post punk, ударные вообще зачастую можно заменить драм-машиной. Поскольку Цоя и Гурьянова уже нет с нами, то федеральные СМИ должны еженедельно брать интервью и снимать передачи о Каспаряне.

И дело даже не в том, что недавно Хэмметт и Трухильо легитимировали «КИНО» в мировом рок-контексте. Гитарные партии Каспаряна весьма достойные, и он, как живой участник коллектива, мог бы многое рассказывать и делать для популяризации «КИНО» и рок-музыки в частности. Вместо пяти-десяти минут вчера вечером я слушал «КИНО» четыре часа. После «Черного альбома» проглотил и «Ночь», и «Звезду по имени Солнце». Практически видел ночь, гулял всю ночь до утра. Песни «КИНО» и через тридцать лет будут слушать, они вне времени, а кто с годами вспомнит о татуированных мудаках, бубнящих сейчас рэпчик о тачках и телках? Уберите наносное из ваших плееров и вслушайтесь в «КИНО», как бы смешно, абсурдно и старомодно это ни звучало сегодня…

К одной моей знакомой в котельной «Камчатка» подошла компания молодых ребят, и они ей хором сказали, что они завидуют ее поколению, так как она застала Виктора живым, ходила на концерты группы «КИНО»… На что получили ответ, что это им повезло. Повезло, потому что они еще очень молоды, и что они не застали 15 августа 1990 года. Они смутились, задумались и ответили: да, вам пришлось это пережить, вам гораздо тяжелее… Что она еще могла им ответить? Только сказать им спасибо за любовь и память к группе «КИНО».

И еще. Говорят, что если в каждом городе бывшего Советского Союза сфотографировать все стены с надписями «ЦОЙ – ЖИВ», то можно издать огромную энциклопедию «веры в чудо». А ведь в него мы с вами действительно верим…

Вместо эпилога

Я довольно долго думал, что поставить в эпилог своей книги, и внезапно мне на глаза попался текст Ивана Давыдова (обозревателя сайта Сноб. ру). Текст довольно прост, понятен и, на мой взгляд, отвечает всему тому, что я хотел бы сказать. Поэтому слегка отредактирую его и приведу почти полностью.

«Весело и страшно думать о том, каким он был бы теперь. С кем бы оказался.