Оно - Стивен Кинг

— До чего же здесь красиво, — выдохнула Бев.

— Да, неплохо, — согласился Ричи. — Мошка улетела, и ветерок достаточно сильный, чтобы сдувать комаров. — Он с надеждой посмотрел на нее. — Сигареты есть?

— Нет, — ответила она. — Была парочка, но я их вчера выкурила.

— Жаль, — вздохнул Ричи.

Тишину разорвал рев тепловозного гудка, и они наблюдали, как длинный громыхающий товарный поезд медленно проезжает по насыпи на другой стороне Пустоши, направляясь к грузовому двору. «Черт, а будь поезд пассажирским, им бы открылось „прекрасное“ зрелище, — подумал Ричи. — Сначала — дома бедняков Олд-Кейпа, дальше — заросшие болота на другой стороне Кендускига, и наконец, перед тем, как Пустошь скроется из виду, дымящийся карьер — городская свалка».

И тут мысли его перескочили на историю Эдди — о прокаженном, который жил под заброшенным домом на Нейболт-стрит. Он выбросил это из головы и повернулся к Бену:

— Что тебе больше всего понравилось, Стог?

— Что? — Бен повернулся к нему, смутился. Пока Бев, погруженная в свои мысли, смотрела на другой берег Кендускига, он смотрел на ее профиль… и на синяк на скуле.

— В кино, придурок. Что тебе понравилось больше всего?

— Мне очень понравился тот эпизод, когда доктор Франкенштейн начинает скармливать тела крокодилам, которые жили под его домом, — ответил Бен. — По-моему, самый лучший.

— Да, так мерзко. — Бев содрогнулась. — Я такого терпеть не могу. Крокодилов, пираний, акул.

— Правда? Пираньи — это кто? — Ричи сразу заинтересовался.

— Маленькие рыбки, — ответила Бев. — У них крошечные зубы, но очень острые. И если ты войдешь в реку, где водятся пираньи, они обглодают тебя до костей.

— Ух ты!

— Я один раз видела кино, так там туземцы хотели перейти реку, а мост рухнул. Они на веревке спустили в воду корову и переправились через реку, пока пираньи ее ели. Когда вытащили корову из воды, от нее остался один скелет. Потом мне неделю снились кошмары.

— Эх, мне бы этих рыбок, — размечтался Ричи. — Я бы запустил их в ванну Генри Бауэрса.

Бен засмеялся:

— Не думаю, что он когда-нибудь принимает ванну.

— Этого я не знаю, зато знаю точно, что этих парней нам надо избегать. — Беверли пальцами коснулась синяка на скуле. — Папаша вломил мне позавчера за то, что я разбила тарелки. Одного синяка за неделю достаточно.

Возникла пауза, но не такая уж неловкая. Молчание прервал Ричи, сказав, что ему больше всего понравился эпизод, где подросток-оборотень расправляется со злобным гипнотизером. Примерно с час они говорили о фильмах, о тех, что смотрели в кино, и о тех, что показывали по телевизору в программе «Альфред Хичкок представляет». Бев заметила растущие на берегу маргаритки, сорвала одну. Подержала под подбородком Ричи, потом под подбородком Бена, чтобы определить, любят ли они масло. Сказала, что любят оба. И когда она держала цветок под их подбородками, оба ощущали ее легкое прикосновение к плечу и чистый запах ее волос. Лицо Бев лишь секунду-другую находилось рядом с лицом Бена, но ночью ему снились ее глаза в тот короткий, бесконечный отрезок времени.

Разговор о фильмах начал увядать, когда они услышали треск: по тропе кто-то шел. Все трое повернулись на звук, и Ричи внезапно, но очень остро ощутил, что за спиной у них река. А значит — отступать некуда.

Голоса приближались. Они поднялись. Бен и Ричи инстинктивно выступили чуть вперед, прикрывая Бев.

Кусты у дальнего конца тропы качнулись… и из них появился Билл Денбро. Компанию ему составлял мальчишка, которого Ричи немного знал. Звали его Брэдли Как-его-там, и он ужасно шепелявил. Ричи подумал, что он, наверное, как и Билл, ездил к логопедам в Бангор.

— Большой Билл! — воскликнул он, и тут же добавил Голосом Тудлса: — Мы рады видеть вас, мистер Денбро, ма-астер.

Билл посмотрел на них, улыбнулся — и когда он переводил взгляд с Ричи на Бена, на Беверли и, наконец, на Брэдли Как-его-там, Ричи открылась истина. Беверли — одна из них, говорили глаза Билла. Брэдли Как-его-там — нет. Он мог какое-то время побыть здесь сегодня, мог еще прийти в Пустошь… никто не сказал бы ему: «Извини, но прием новых членов в „Клуб неудачников“ закрыт, у нас уже есть один с дефектом речи» — но он не мог войти в их команду. Не мог стать одним из них.

И от этой мысли вдруг возник новый, иррациональный страх. На мгновение Ричи ощутил чувство, которое появляется, когда ты неожиданно для себя осознаешь, что заплыл слишком далеко и вода уже захлестывает тебя с головой. То было интуитивное откровение: «Нас во что-то втягивают. Нас нашли и избрали. Все это не случайно. Мы здесь уже все?»

А потом откровение рассыпалось мельтешением мыслей — будто стеклянная панель разбилась о каменный пол. Да и не имело все это никакого значения. Билл уже рядом, Билл обо всем позаботится; Билл не позволит ситуации выйти из-под контроля. Он не только самый высокий из них, но и, несомненно, самый симпатичный. Чтобы это понять, Ричи хватило лишь одного взгляда, искоса брошенного на Бев — она, не отрываясь, смотрела на Билла, Ричи перевел взгляд на Бена: он, все понимая, печально глядел на лицо Бев. Билл был к тому же еще и самым сильным из них, и не только физически. Крепостью и объемом мышц дело не ограничивалось, но, не зная такого слова, как «харизма», и не понимая в полной мере значения слова «магнетизм», Ричи лишь чувствовал, что сила Билла многогранна и может проявляться по-разному. И если бы Бев влюбилась в Билла, или втюрилась, или как там это называется, Ричи подозревал, что Бен ревновать бы не стал («Но стал бы, — подумал Ричи, — если б она втюрилась в меня»); принял бы это как само собой разумеющееся. Однако этим дело не заканчивалось: Билл был добрым. Глупая, наверное, мысль (Ричи, если на то пошло, так и не думал, он это чувствовал), но из песни слова не выкинешь. Билл, казалось, лучился добротой и силой. Этакий рыцарь из старого кино, банального, но по-прежнему вышибающего слезу по ходу и радостные крики и аплодисменты в конце. Сильный и добрый. Пятью годами позже, после того как воспоминания о случившемся в Дерри во время и до того лета начали быстро таять, Ричи Тозиеру, уже пятнадцатилетнему, придет в голову мысль о том, что Джон Кеннеди напоминает ему Заику Билла.

«Кто это?» — спросит его разум.

Ричи в некотором недоумении вскинет глаза к потолку и покачает головой. «Какой-то парень, которого я раньше знал, — подумает он и избавится от смутной тревоги, поправив очки и вновь сосредоточившись на домашнем задании. — Какой-то парень, которого я знал давным-давно».