Россия в войне 1941-1945 гг. Великая отечественная глазами британского журналиста - Александр Верт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1941 г. его также очень радовала перспектива, что в будущем году в России умрет от голода 20–30 млн. человек. Кох, представитель самого крайнего направления теории «недочеловеков», был назначен правителем Украины по настоянию Геринга.
После занятия немцами Украины кучка украинских буржуазных националистов какое-то время еще пыталась подавать свой голос, особенно в таких местах, как Харьков, которые номинально оставались пока под юрисдикцией армии, а не Коха. Но им никто не оказал серьезной поддержки.
Для немцев Украина была, во-первых (и главным образом), источником продовольствия, во-вторых, источником угля, железа и других полезных ископаемых и, в-третьих, источником рабского труда.
Однако сельскохозяйственных продуктов с Украины поступало в Германию гораздо меньше, чем немцы рассчитывали, а их попытки возродить Донбасс, Кривой Рог и другие промышленные районы закончились полным фиаско; фактически немцам пришлось посылать уголь на Украину из Германии! И в сельском хозяйстве, и в промышленности они сталкивались с упорным сопротивлением населения; к тому же в сельском хозяйстве не хватало техники, и немцам пришлось завезти на Украину некоторое количество сельскохозяйственных машин; многие промышленные предприятия были эвакуированы на восток, на тех угольных шахтах и железных рудниках, которые советские войска не вывели из строя при отступлении, немцам пришлось столкнуться с нехваткой квалифицированной рабочей силы (поскольку многие шахтеры были тоже эвакуированы) и с сопротивлением тех шахтеров, которые еще оставались там.
По данным немецкой статистики, общая стоимость всех продуктов (кроме сельскохозяйственных), отправленных в Германию с востока (то есть из всех оккупированных районов советской территории, а не только с Украины), составила 725 млн. марок. С другой стороны, из Германии было вывезено на восток на 535 млн. марок угля и оборудования; таким образом, чистая прибыль составила всего 190 млн. марок! К этому следует прибавить еще различные местные поставки немецким войскам, оцениваемые в сумме 500 млн. марок, но даже в этом случае общий итог остается не слишком внушительным. По подсчетам Даллина, основанным на официальных немецких статистических данных, даже вместе с сельскохозяйственными поставками «контрибуции, полученные рейхом с оккупированных восточных территорий… составили лишь одну седьмую того, что рейх получил за время войны из Франции!»[154].
Даже если большая часть того, что немцам удалось получить с оккупированных советских территорий, шла с Украины, все равно эта огромная богатая страна не дала рейху, не дала фашистам того, на что они рассчитывали. Население Украины не проявляло готовности даже к простому экономическому сотрудничеству.
Для немецкой оккупации Украины характерны были два явления – массовое истребление евреев и отправка миллионов молодых украинцев для рабского труда в Германию.
Если бы промышленность Донбасса, Криворожья и Запорожья и можно было пустить в ход (несмотря на то, что рабочий класс, или, вернее, то, что от него осталось, был настроен по отношению к немцам еще более враждебно, чем остальное население Украины), такая возможность исключалась еще из-за политики Заукеля, который обескровил промышленность на востоке, отправив всю наличную рабочую силу в Германию.
Отправка рабов с Украины началась в широких масштабах уже в феврале 1942 г.
Мы еще вернемся к вопросу об оккупационной политике немцев и о методах, применявшихся ими на советской территории, и на Украине в частности. А сейчас я приведу один из примеров того, как эти методы выглядели в чисто человеческом плане. Это рассказ о моей поездке в Харьков после того, как советские войска первый раз, причем на очень короткий срок, освободили его в феврале 1943 г., в самый разгар своего наступления после победы под Сталинградом.
До войны кое-кто спорил, является Харьков третьим или только четвертым по величине городом Советского Союза; по некоторым данным, в нем проживало на несколько тысяч человек больше, чем в Киеве. Но как бы то ни было, в феврале 1943 г. Харьков стал первым городом с почти миллионным населением, освобожденным от немецкой оккупации, а это уже само по себе было исключительно интересно. Как такой город жил полтора года под властью фашистов?
До войны это был крупный промышленный центр, но осенью 1941 г. его тяжелая промышленность была почти целиком эвакуирована. В национальном отношении город был преимущественно украинским, но почти треть его жителей составляли русские.
В феврале 1943 г., когда я поехал в Харьков, город был освобожден еще очень непрочно; советские линии коммуникаций были растянуты и находились в очень плохом состоянии; нельзя было исключать и угрозу немецкого контрнаступления.
Для немецкой оккупации Харькова (который находился в «военной зоне» и не был подведомствен Эриху Коху) были характерны следующие моменты:
• сильнейший голод среди гражданского населения, особенно в первую зиму оккупации;
• террор, особенно против людей, подозревавшихся в просоветских настроениях;
• истребление евреев;
• терпимость к «черному рынку», на котором очень активно действовали немецкие солдаты;
• полное нежелание немецких властей поощрять какие-либо украинские националистические движения и в то же время стремление посеять рознь между украинцами и русскими;
• искоренение русской и украинской культурной жизни и упразднение всякого образования (если не считать нескольких начальных школ);
• известное поощрение кустарей и лавочников, но лишь очень вялые попытки немецких деловых кругов восстановить Харьков в качестве крупного промышленного центра;
• стремление части украинской мелкой буржуазии (типа кустарей и лавочников) всеми силами приспособиться к трудным условиям, а главное выжить;
• крайнее недовольство немцами из-за массовой отправки молодежи в Германию для рабского труда;
• существование советского подполья и широкое распространение антинемецких настроений в городе, в первую очередь среди детей и подростков, лишившихся возможности учиться.
Те органы «местного управления», которые существовали в городе – украинский бургомистр и его городской совет, – всецело подчинялись немецким военным властям.
В этот вечер, через несколько дней после вступления Красной Армии в Харьков, фронт все еще проходил очень близко от города, и в течение получаса перед посадкой наш самолет летел под прикрытием истребителей.
Таяло. Большие кварталы домов около аэродрома полностью выгорели. На аэродроме валялись остатки «хейнкеля», но здесь же стояло полдесятка советских истребителей в полной боевой готовности. Два из них только что сопровождали наш самолет. Но сам аэродром был в очень плохом состоянии: ангаров и других сооружений не осталось. Молодой сержант авиации, покачивая головой, сказал: «Нам тут очень трудно. Из-за этой оттепели все дороги развезло, и даже бензин приходится доставлять по воздуху… Уходя, немцы все разрушили на аэродроме. Они причинили большой ущерб и Харькову своим воздушным налетом через день после того, как мы их отсюда выбили…»
От аэродрома до Харькова было далеко. Большинство крупных зданий по дороге выгорело, хотя небольшие домики с огородами сохранились. Дорога показалась нам бесконечной. Мы проехали несколько километров по пригородным и городским районам, пока не добрались до центра, выделявшегося высокой церковной
