Полководец. Война генерала Петрова - Карпов Владимир Васильевич

«Вам партия и народ доверили вести в бой людей. Это ответственное дело. Вы должны действовать полновластно и разумно. Выполняя задачу, всегда думайте о сохранении жизни людей. Чтобы поднять их в атаку, обеспечьте огнем, уловите и не упустите для этого момент. Конечно, в бой идти всем немного страшновато. Но люди от природы разные, и страх у каждого проявляется по-разному. Один в какой-то момент дрожит от опасности, боится поднять голову из укрытия. В другом тоже проявляется это “немного страшновато”, но в нем больше спокойствия и разумности. Такой всегда ищет противника и знает, когда нужно укрыться, когда сделать бросок вперед, когда произвести меткий выстрел. Третьи — просто смелые люди, они легко пренебрегают опасностью и даже излишне бравируют на поле боя. Но без таких нет побед. Именно такие часто ведут за собой целый коллектив, в котором находятся. Именно смелыми определяется общий моральный настрой коллектива. И даже тот, кто ь один из моментов боялся поднять голову, дрожал от опасности, в другой раз со всеми товарищами смело идет на огонь пулеметов. А если такой прошел через два-три жарких боя, то он уже переродился. И скажем так: страшновато бывает только на первых порах.

А когда вошел в жаркий бой, то ненависть и чувство мести к врагу закипело до предела, и тогда о страхе не думаешь. Боец всецело думает о том, как побить противника, как выполнить задачу, а командир — еще и о сохранении людей…»

А кто был на сей раз противником Петрова? Какие задачи он получил, какие замыслы вынашивал? Генерал-полковник Руофф после неудач на Таманском полуострове был отозван. Как раз в те дни, когда Петров получил директиву на форсирование пролива, в командование 17-й немецкой армией вступил генерал Эрвин Енеке, бывший до этого начальником штаба 17-й армии. Так что он не был новичком на этом направлении. И вообще он старый служака: лейтенантом стал еще в 1910 году, в агрессивных походах Гитлера по Европе в 1939 году уже был генерал-майором. Вот несколько слов из аттестации в дни назначения Енеке на должность командующего 17-й армией: «Очень самостоятельный. Выраженный оптимист. Высокая оперативность».

В приказе от 4 сентября 1943 года за подписью Гитлера было сказано:

«Оборона Крыма должна быть организована непременно так, чтобы ни в коем случае не допустить прохода кораблей через Керченский пролив в Азовском море. Поэтому следует своевременно произвести необходимое блокирование и минирование этого пролива, а также поставить под обстрел достаточных сил артиллерии».

Особо предписывалось командующему войсками в Крыму:

«Немецко-румынские войска должны удержаться в Крыму и образовать клин в тылу Красной Армии для возобновления германского наступления на Украине».

Имелось в виду наносить отсюда, из Крыма, удары по флангу и тылу советских войск, вышедших к Днепру.

Генерал Трусов докладывал командующему фронтом последние сведения:

— Придавая важное значение Крыму, гитлеровское командование стремится усилить Семнадцатую армию, серьезно ослабленную в боях на Тамани, и спешно направляет в Крым подкрепления морем и по воздуху. Войска перебрасываются из Франции и Голландии. Особенно заметно идет усиление авиации. Семнадцатая армия имеет двенадцать дивизий, пять немецких и семь румынских, общей численностью до двухсот тысяч человек. Непосредственно же перед нами на восточном побережье Керченского полуострова обороняется оперативная группа — Пятый армейский немецкий корпус в составе двух немецких пехотных дивизий, две дивизии румын и до десяти отдельных частей. Общая численность группы достигает свыше восьмидесяти пяти тысяч человек, у нее имеется сто семьдесят пять орудий полевой и береговой артиллерии и до шестидесяти танков. Немецкое командование, обеспокоенное выходом войск Четвертого Украинского фронта к Перекопу и Сивашу и ожидая высадки десанта через пролив, стремится не допустить смыкания советских войск, наступающих с севера и востока, и принимает все меры к укреплению обороны в наиболее вероятных местах высадки наших десантов. На побережье создана система опорных пунктов, насыщенных огневыми средствами, опоясанных минами и густой сетью проволочных заграждений, установленных на берегу и в воде в нескольких десятках метров от берега. Кроме этого, вдоль всего побережья размещены противокорабельные мины.

В состав противодесантной обороны включены боевые корабли, базирующиеся в портах Керчь, Камыш-Бурун и Феодосия, всего тридцать семь торпедных и двадцать пять сторожевых катеров, шесть тральщиков и свыше шестидесяти быстроходных десантных барж. В малых кораблях враг превосходит нас и может серьезно препятствовать десантированию. Вывод: крупные немецкие сухопутные силы, занявшие оборону на укрепленном рубеже и выгодных высотах по восточному побережью полуострова, имея перед собой широкий пролив, взаимодействуя с морскими силами и поддерживаемые сильной авиацией, могут оказывать нашим войскам самое упорное сопротивление как при высадке десантов, так и в ходе борьбы за завоевание плацдарма. Упорное сопротивление гитлеровцев следует ожидать и в глубине полуострова, поскольку там они тоже подготовили три оборонительных рубежа.

— Ну а слабые стороны? — спросил Петров.

— Существенная слабость Семнадцатой армии заключается в том, что с выходом войск Четвертого Украинского фронта к Перекопу и устью Днепра армия оказалась блокированной, отрезанной от основных сухопутных сил и от глубокого тыла. Снабжение ее может осуществляться только по морским коммуникациям и по воздуху.

— Что и требовалось доказать, — заключил Петров. — Семнадцатая армия в мешке, из которого мы ее не выпустим!

27 октября, накануне высадки десанта, день был тихий, над водами пролива парили чайки. Но к полудню налетел ветер и погода стала резко ухудшаться. Пролив стал вздуваться, и по нему покатились волны. К концу дня загудели Азовское и Черное моря, шторм достиг шести баллов..

Петров, посоветовавшись с вице-адмиралом Л.А. Владимирским и контр-адмиралом С.Г. Горшковым, отложил высадку на три дня. Раньше, по докладам моряков, шторм не утихнет.

И действительно, в конце дня 30 октября ветер стал ослабевать. Синоптики-моряки предсказывали улучшение погоды.

Командующий фронтом решил начать десантирование в ночь на 1 ноября.

30 октября Петров вышел на западный берег Таманского полуострова и пристально вглядывался в пролив и крымский берег. Ветер еще трепал низкие тучи и гнал по проливу высокие валы, но все же шторм заметно утихал.

Вечером Иван Ефимович выехал в 386-й отдельный батальон моряков. Он знал, что этот батальон шел первым в голове десанта 318-й дивизии. Не снизилось ли здесь настроение в дни ожидания?

— Ну как, пойдем на Крым? — спросил командующий.

— А как же иначе, товарищ генерал? Надо взять. Столько готовились!

К полудню ветер утих. Шли на убыль и волны. Немедленно во всех пунктах началась погрузка тяжелого вооружения, боеприпасов на катера, самоходные баржи, мотоботы.

Командующий фронтом, член Военного совета фронта В.А. Баюков и начштаба Ласкин прибыли в район Темрюка на КП армии.

Командарм 56-й генерал К.С. Мельник и командующий Азовской флотилией С.Г. Горшков еще раз доложили Военному совету фронта о полной готовности войск и переправочных средств к десантной операции и о порядке выдвижения первого эшелона десанта.

Здесь, на главном керченском направлении, в качестве первого эшелона десанта для захвата в Крыму оперативного плацдарма должны были высаживаться части 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерала В.Ф. Сергацкова: на участке Маяк — Жуковка 2-я гвардейская стрелковая дивизия генерала А.П. Турчинского, с которой в качестве штурмового отряда шел 369-й отдельный батальон морской пехоты, а южнее, на участке Опасная — Еникале, 55-я гвардейская дивизия генерала Б.Н. Аршинцева. Через сутки в качестве второго эшелона оперативного десанта планировалась высадка 32-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием полковника Г.Т. Василенко.