Бронзовая Жница - Ирина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Было уже поздно сходить с курса. Он должен был нагнать Мвеная и убедить его вернуться. Но на протяжении всего пути трели его флейты были бесполезны; дракон не реагировал на них. Ни на призывную мелодию, ни на дружескую, ни даже на приказную. Он просто неуклонно продолжал свой путь, неспешно заходя то на один круг, то на другой вблизи приближавшихся скал.
На рубеже ржавых гор Миссар понял, что его поручение убийственно. Он встал на ночлег, набрав в ближайшем роднике ещё чистой воды, и сел у костра думать, что делать.
«Вранг просто избавляется от меня», — понял он. — «Ежели так, я не помогу Ланите, отправившись выполнять его приказ. Но если я вернусь ни с чем, мне не сносить головы. И всё же я, как рыцарь, должен…»
Вдруг заросли папоротника прошуршали где-то сбоку. Миссар вскинул голову и обернулся.
И тут же ощутил холод лезвия на шее. Кто-то обманул его весьма ловким путём, видимо, кинув камень в противоположную сторону.
Доахар привык уворачиваться от драконов, а не от людей. Поэтому он не распознал этот манёвр и попался в ловушку. Он схватил стиснувшие его руки и прошипел:
— Какого…?!
Однако лукавый голос над ухом сам ответил на вопросы:
— Не дёргайся, доахар; я здесь не для того, чтобы покончить с тобой. Я пришёл говорить.
— И как я буду говорить с тем, кого не вижу?
— Как-нибудь, как-нибудь, — непринуждённо просмеялся незнакомец у него над ухом. Это был смешливый, угрожающий и поистине дьявольский голос. — Слушай внимательно, доахар. Дракона к Врангу не приводи. Вообще не ходи за ним. Пускай улетает прочь, как надо.
— Ага! — ругнулся Миссар и дёрнулся, но хватка не шибко могучих рук держала его неожиданно умело, не давая ему вернуть равновесие. — Хорош будет рыцарь, что не исполнил приказа суверена!
«Если я не справлюсь, это будет ещё один повод ему отыграться на Ланите и Вранальге…»
Миссар содрогнулся, понимая, что видит рассуждения нынешнего маргота такими же бесчеловечными, как и у прошлого.
«Нет, я не должен. Маргот Вранг, несомненно, учтёт ошибки брата…»
— Хорош будет рыцарь, который трахал его жену, а теперь думает, что сможет вернуться и жить припеваючи эдакой непристойной семьёй на троих, — издевательски хихикнул незнакомец.
Миссар перестал барахтаться и угрюмо смолк.
Как было сказать если не ему, то своей совести, что тогда, в юности, это выглядело иначе? Тогда это была любовь, а не непристойность. Авантюра, а не преступление. Смысл жизни, а не угроза для неё.
— Откуда ты знаешь? — процедил он и только.
— Я знаю всё дурное, что есть в людях, — промурлыкал незнакомец. — Такова уж моя натура.
— Ты что, священник? — усмехнулся Миссар. И пленитель рассмеялся в ответ. Но ещё одна попытка вырваться была безуспешна: его было не застать врасплох.
— Не пытайся вмешаться в моё задание! — рявкнул рыцарь и с новым усилием оттолкнулся от земли, чтобы вскочить на ноги. Он не верил, что обладатель столь тонких рук и столь высокого голоса может держать в оковах могучего воина.
Словно нечистая сила помогала мерзавцу. Попытки были тщетны. Над ухом Миссара прозвучал протяжный вздох.
— Глупо, очень глупо спорить со мной, — вкрадчиво произнёс незнакомец. — А ещё глупее — в твоём положении. Хочешь угроз — нате, пожалуйста. Если посмеешь продолжить своё задание, пойдёшь за драконом и дальше — я прирежу твоего — ну, если не сынка, то воспитанника. Так тебе яснее?
Миссар рыкнул и рванулся, пытаясь отбиться локтем; но лезвие кинжала без промедления врезалось ему в шею, и кровь щекотно побежала по взмокшей коже.
Кинжал был костяным.
— Чёрт бы тебя побрал, — процедил Миссар. — Кто ты? На кого работаешь?!
В голове метались самые разные варианты. Но Миссар никак не мог взять в толк, что было бы логичнее. Церковь? Или другие драконьи лорды, вроде Хауров?
— Не твоё дело, — безмятежно отозвался незнакомец.
— Чем докажешь, что ты вообще имеешь доступ к…?
У него под носом тут же появилась фигурка деревянного дракона. У Миссара волосы встали дыбом; он выточил её для Вранальга, и мальчик игрался с нею в свободное время у себя в комнате или на террасе.
«Он не шутит», — в ужасе понял доахар. — «Его люди вхожи в Скабиозу…»
— Проклятье… — выдохнул Миссар.
— Видишь? — фыркнул пленитель. Но не учёл, что от этого Миссар взбесится только пуще. Мышцы рыцаря взбугрились, он потянулся вперёд и едва не разорвал крепкую хватку незнакомца.
— Не смей даже тронуть мальчика! — взревел Миссар.
— Ой-ой, забери меня тьма! Не бесись! — простонал незнакомец. — Хорошо. Ты меня уломал. Давай договоримся.
— Мне не о чем с тобою договариваться, кто бы ты ни был!
— Ошибаешься. Послушай. Ещё чуть-чуть послушай, — дипломатично увещевал незнакомец. Миссар смолк, хмурый, и про себя приготовился отсчитать полминуты, чтобы вновь вскочить — когда, увлечённый своими речами, мерзавец всё же ослабит хватку.
— Слушаю.
— Ты всё равно не пойдёшь за драконом в ржавые горы. Там тебе верная смерть, не так ли? Но смертью делу не поможешь. И вернуться ты не сможешь — своим присутствием не себя, так домочадцев подставишь. Поэтому в глубине души ты решил уже, что бежишь. Далеко от Рэйки, бросив свою семью и до конца жизни утешая себя тем, что этим ты хоть как-то умерил гнев лорда по отношению к ним…
Миссар молчал.
— Но одно тебе не даёт уйти: рыцарское благородство. Неужели оставлю их на съедение? — думаешь ты. Но что ты можешь сделать? — резонно возражаю я. И вот решение.
Он вздохнул, и костяное лезвие вновь пощекотало шею доахара.
— Оставь это мне, — ядовито и отчётливо прозвучал шёпот. — Настанет час, когда твой мальчишка встретит смерть лицом к лицу. И тебя рядом не будет. Тогда я помогу ему уйти и доведу его до тебя. Только так ты можешь помочь ему в его судьбе; иные другие способы не приведут ни к чему, кроме твоей бестолковой смерти. А взамен…
Лезвие надавило сильнее.
— Взамен ты поклянёшься, что не станешь пытаться вернуть дракона. И никогда о драконах не погрезишь больше. И забудешь дорогу в Долину Смерти, и в Рэйку.
От таких речей Миссар потерял дар речи. Он начал подозревать, что говорит не с человеком. И хотя рыцарь не был суеверным, смутные сомнения прокрались в его разум. Оттого он не посмел напрямую послать незнакомца туда, куда гьеналы по нужде ходили.
— Только и всего? — с несвойственной ему осторожностью в переговорах уточнил
