Картотека живых - Норберт Фрид

- Нет, этого он не сказал. Ну, будь здоров.

Тем временем спереди, от головы очереди, передали другую новость: Юлишки больше нет в кухне, ей-богу, вы только поглядите, ребята! На раздаче стоят Беа и "татарка" Като, а повязку "кюхенкапо" носит Эржика.

Ярда побледнел и сам взял Мирека за рукав.

- Где стоит Гонза, не знаешь?

Оба стали высматривать Гонзу, но как раз сегодня его не было поблизости. Оставалось только ждать.

Дерек тем временем оповестил Фредо, и тот поспешил к Зденеку. Но и Зденек ничего не знал, он только рассказал о неожиданном увозе Юлишки, описал, как ее вела надзирательница. Когда он упомянул о переднике из мешка, Фредо все стало ясно.

- Ты об этом не знаешь, а я сам велел Ярде сшить ей брюки, хотел дать ему заработать и надеялся, что мы таким образом наладим отношения с главной кухаркой. Ее-то не жалко, она глупа и стерва, но Ярду нельзя оставлять на произвол судьбы, надо что-то придумать... Кстати говоря, с твоим братом все идет отлично: завтра он, наверное, прибудет сюда с партией больных... Не знаешь, где писарь?

Эриха Фредо нашел в немецком бараке. Там тоже заварилась каша. Мотика не придумал ничего умнее, чем насплетничать Карльхену о своем конкуренте Жожо, который слишком дешево продавал золотые зубы:

- Жожо ходит на стройке с Берлом... Тебя все жалеют...

Карльхен взбесился, надавал затрещин своему юному слуге и во всеуслышание объявил, что убьет француза. Эрих пришел его утешать.

- Не дури, - твердил писарь, - обстановка в лагере напряженная: виселица и всякое такое. Кто знает, что будет. Держи себя в руках, выжди, не поднимай шума.

В дверях появился Фредо и попросил писаря выйти на минутку.

- Эрих, быстро скажи, что ты знаешь о Ярде? Это его хотят повесить?

- Чепуху ты городишь! - с апломбом ответил писарь. - Что за паника? Построить виселицу было приказано утром, задолго до скандала в кухне. Ты же помнишь, что плотника Карльхена оставили в лагере еще во время переклички? Нет, история в кухне здесь ни при чем.

- Для кого же виселица?

- Понятия не имею. Я уж перебрал все возможности. Сперва подумал об Оскаре. Понимаешь ли, может быть, они хотят, чтобы случай с ним послужил предостережением всему лагерю. Чтобы не болтали о тифе и прочее. Но, наверное, это не так. Сейчас мне кажется - обрати внимание на рефлектор! что это, вероятно, просто для острастки, чтобы припугнуть людей. Суровый режим и прочее...

Грек кивнул головой.

- Не нравится мне все это. Расскажи, как было дело с Юлишкой.

Эрих знал только то, что Фредо уже слышал: что-то стряслось в кухне, и Россхауптиха увела Юлишку. Поговорить с девушками еще не было возможности, Лейтхольд сперва запер их на замок, а теперь бдительно сторожит. Юлишка отправлена как "Einzeltransport" в индивидуальном порядке - писарю велели срочно заполнить пересыльный лист. Кобылья Голова расписалась на нем, получила дубликат, карточку Юлишки изъяли из картотеки.

- А в чем дело с Ярдой? Тебе ведено привести его в комендатуру?

- Нет, мне ничего не сказали. Спросили только, где он, я сказал, что у Молля, вот и все.

- Все? Эрих, скажи откровенно, не думаешь ты, что эта виселица все-таки для него?

Писарь рассердился.

- Чушь! Говорю тебе, ее начали ставить еще до того, как... Да ты что, новичок в лагере, что ли? Не знаешь, что здесь беда никогда не приходит одна? Уж если начнутся казни...

- Спасибо, - сказал Фредо и поспешил дальше.

* * *

Ярда и Мирек приблизились к котлам. Над дверью кухни горела лампочка, при свете ее Беа и Като выдавали дымящуюся похлебку. Ярда стоял в очереди к Беа, Мирек - к Като. Последняя, помешивая поварешкой в громадном котле, шепнула Миреку:

- Даю тебе лишнего, поделись с соседом... И скажи ему, что надо бежать. Немедля. Его дела плохи.

Она наполнила миску до краев.

Лейтхольд заметил непорядок: "Was gibts? Почему разговоры?" С палкой в руке он поспешил к котлам. Ярда промелькнул мимо него, на счастье, Лейтхольд не знал портного в лицо: Юлишка провела все дело с перешивкой брюк так ловко, что Лейтхольд узнал о нем лишь сегодня утром от надзирательницы.

Оба чеха отошли подальше от освещенного места. Очередь продолжала двигаться, эсэсовец никого не ударил. "Ни слова, verstanden?" - погрозил он Като и остался стоять рядом.

Мирек подал свою миску Ярде.

- Половина тебе, - сказал он испуганно. - Если хочешь, ешь все. Повариха сказала, что ты должен бежать. Сегодня же. - И словно осмыслив этот безрассудный совет, он оглянулся, обвел взглядом ограду, прожекторы, вышки с пулеметами, беспомощно усмехнулся и чуть не со слезами повторил: Ну, так беги же!

Но портной - недаром его прозвали "младенчик Ярда" - и сейчас не мог пересилить свою наивную нерешительность. Ему совсем не хотелось выполнять такой совет; похоже было, что минута, когда надо сделать решительный шаг к самозащите, для него хуже смерти. Как и когда-то в Праге, он предпочел отвергнуть мысль, что могут обидеть его, ни в чем неповинного маленького человека.

- Что ж, мне со страху наложить в штаны, что ли? - рассердился он. Как-нибудь обойдется. Ты меня только зря пугаешь.

И, отойдя от Мирека, он пошел искать Гонзу.

* * *

- Lagerschreiber, vorwarts! - закричали дежурные у ворот.

Эрих бросил все, кинулся в контору, припрятал там подношения, полученные от капо, побывавших на внешних работах, и побежал к рапортфюреру. Около комендатуры стояла полицейская автомашина с работающим мотором, видно было, что она вот-вот отъедет.

Копиц ждал, сидя за столом.

- Где ты болтаешься, писарь? Проверил ты, вернулся ли тот портной в лагерь?

- Jawihl, - прохрипел Эрих. - Он в своем бараке.

- Ладно. Карцера у нас нет, так что оставь его там. Завтра после переклички приведешь его ко мне. Составим протокол, на работу он не пойдет. А что ты на это скажешь? - и он показал в угол, где лицом к стене стоял маленький человек.

Эрих плохо видел, очки у него запотели, он быстро снял их, но теперь видел еще хуже.

- Направо кругом, Янкель! - сказал рапортфюрер

Человечек у стены повиновался. Медленно и неловко, совсем не по-военному, он повернулся, сделав по меньшей мере четыре шаркающих шажка. Писарь протер пальцами очки и снова водрузил их на нос. Янкель Цирюльник?! Эрих глядел на него, как на ископаемое чудовище. Так Янкель еще жив? Откуда же он взялся, господи боже?

- Вот видишь, убийца Пауля вернулся! Вернулся к нам, соскучился по Гиглингу, - Копиц пускал дым из трубочки с изображением оленя.

Если бы писарю не сказали, что это Янкель, он, наверное, не узнал бы бывшего парикмахера. Янкель очень исхудал, на лице его остался только большой висячий нос. Еще более съежившийся и посеревший парикмахер, помаргивая, стоял у стены.

- Гестапо вернуло нам его, дело закончено. Его сообщник Фриц убит. Ты ведь помнишь Фрица? Да, да, такова участь людей, которым не нравится у дядюшки Копица.