На мотоциклах «Урал» вокруг света - Сергей Синельник

Стараемся двигаться по старым следам машин, это облегчает движение — не надо доставать так часто компас и спутниковый навигатор, как то приходилось делать в Сахаре.

Но дождались же! Начались пески! 50 км — сплошь, без каменных прогалин даже!

Пески

Движение сразу значительно затруднилось, особенно для моего «Волка» — он же без коляски, еле-еле удерживаю равновесие. По песку-то проехали всего около 20 км в тёмное время, а я успел уже один раз упасть. Хорошо, что участки песочные чередуются с каменными, но когда начинается песчаный, приходится спрыгивать с мотоцикла и толкать, так помогаю своему «Волку».

Ехать стало вообще невозможно, надо срочно устанавливать каркас-раму с третьим колесом вместо коляски на «Урал-Волк». Эту конструкцию мы с собой захватили из Москвы. Честно говоря, это единственное решение, которое мы смогли придумать, чтобы перемещаться по пескам: третье колесо, лёгкая прочная рама делают мотоцикл более устойчивым на сыпучих песках, из собственного опыта движения по Сахаре ясно. Там я настрадался с «Уралом-Соло» более чем предостаточно.

А тут ещё похуже, чем в Сахаре, даже мой брат Александр начал забуксовывать на своём «Спортсмене» с ведущим колесом на коляску, и это несмотря на его опыт езды по пескам Африки. Здесь другая, более сложная, ситуация — поперёк нашего направления тянутся высокие песчаные валы, преодолеть которые можно только взобравшись на них, объехать их совершенно невозможно, так как они очень длинные, тянутся по нескольку километров, а по карте и на десятки километров, а напоминают они большие застывшие морские волны.

Когда мы только собирались сюда, то наш научный консультант, знаменитый географ, профессор Дмитрий Андреевич Тимофеев, из Института Географии Академии Наук, предупреждал о таком ландшафтном чуде и показывал фотографии в солидном толстом фолинте. Но фотография оказалась настолько малоинформативной, что когда мы увидели эти многокилометровые валы воочию, то впечатление было просто фантастическим — мы думали, что это будут холмики высотой метра в два-три, а оказались холмы высотой от 10 до 20 метров.

Вступив в пустыню мы вынуждены держаться некоей старой колеи, прокладывать свою новую колею-дорожку тут нет смысла — вокруг много деревьев и кустарников, как через них проедешь — нужен военный танк, наверное. Да, да — именно деревьев, не удивляйтесь, их здесь много, да к тому же вполне зелёных на вид. Такое впечатление, что это не пустыня, а будто едешь по низкорослому лесу, но стоит лишь посмотреть под ноги и сразу удостоверяешься, что находишься в пустыне: почвы тут нет, только камни и песок, и всё это красноватого цвета. И главное — сушь стопроцентная: когда мы узнавали потом, спрашивали — как тут добыть воду, то выяснили, что нужно копать не меньше двадцати метров вглубь. Копать не хотелось!

Двигатели мотоциклов закипели, только общими усилиями затаскиваем мотоциклы на верхушку очередной песчаной горы, затем вниз, и так далее — до следующий горы.

Вечер. Усталость. Поставили лагерь, стемнело совсем. Чувствуется, что вокруг — ни души, взобрался я на высокий песчаный холм, огляделся — ни одного огонька на горизонте, ничего. Красота. Сразу скажу, что так было всю нашу дорогу сквозь пустыни: проехали примерно 2800 км по пескам и вне населённых пунктов не встретили ни одного человечка! А три аборигенских поселения — это другой рассказ!

Всё, идут и идут сплошные пески, не перемежаются каменными россыпями, как это было вначале. Но я упорствую, еду пока без рамы-коляски, но километры уже даются с большим трудом, часто толкаю мото, чтобы не увязнуть, много раз чуть не падал, но с помощью ног выравнивал положение. Саня сзади тоже несколько раз забуксовывал, но потом приспособился, вроде бы. Выталкиваемся вместе.

Но вот пошли песчаные холмы, не такие, кажется, и высокие, но всё равно, чтобы на них заехать — нужно разгоняться. Успел два раза упасть, этого хватило Мне, чтобы рассеять моё пустое упорство и решаю — надо прекращать такую езду и ставить скорее раму-коляску. Лучше встанем на ночлег, а утром отдохнувшие будем продвигаться дальше.

Реконструкция

Володя наконец-то поставил на «Волк» каркас от коляски. На него постелил две широкие доски, сверху закрепил сиденье от коляски «Спортсмена», а на его место положили наши спальные мешки вместо сиденья. Кстати, по поводу установки коляски на «Урала-Волка», было множество несогласных с нашими мнений со стороны, например, технического директора и других представителей, конструкторов Ирбитского мотоциклетного завода, они почему-то считали, что это очень опасно! Пришлось на деле, в пустынях доказывать им обратное, мы же не под сотню километров в час гнали там, так что самодельная рама вместо коляски и простейшее сиденье на ней — это оптимально для того тяжёлого маршрута, который мы прошли в Австралии. Так была защищена наша техническая идея, и «Волк» превратился в мотоцикл с коляской, хотя был рождён одиночником.

Совсем другое дело, теперь я более уверенно разгоняюсь перед горой песка и на некоторые мне удаётся взбираться сходу, а на раме-каркасе, для противовеса, сидит, например, Тимур. Конечно, на затяжных подъёмах мы оба выпрыгиваем из сёдел и толкаем мотоцикл. В такой ситуации Александру легче: он уже приспособился взбираться на горки только с помощью двух ведущих колёс без помощи толкачей. Но и это бывает не всегда, некоторые песчаные гряды такие коварные и на их вершинах застревал и «Урал-спортсмен», и за ним внедорожник «Тойота». Пустыня же!

Замечаем, что по мере подъёма к северу, к теплу, к лету, температура стала выше, теперь приходится терпеть около 30 градусов Цельсия. Вытерпим.

От асфальтированной дороги по пустыне Виктория проехали на север 330 км. Это вовсе даже и неплохо, хоть и медленно, но продвигаемся же — бывает, что камней на тропе много, скорость всё равно не прибавишь, зато песка нет — и то хорошо. Лучше медленно, но продвигаться к цели. Так к вечеру наматываем около 130 км. Что будет дальше?

Вечером разожгли костер, смотрю, у ребят настроение немного изменилось. Тимур уже меняет свое московское мнение по поводу пустынь:

— Серый! Я начинаю понимать, что такое пустыня, до этого я не понимал, хотя ты мне много рассказывал.

— А вы видели, дорожку кто-то перегородил деревцами, зачем? Может аборигены подкарауливают одиноких путников?

Сразу вспомнились истории о пропавших экспедициях.

— А я видел огонёк слева, вдалеке, когда мы ехали. Это, наверное, костёр жгли аборигены? — вставил Саня.