Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую войну - Владимир Брюханов

Террористы, собравшиеся в Киеве, могли без помех заняться организацией убийства Клейгельса. Но, оказалось, что Спиридович был не единственным ангелом-хранителем киевского генерал-губернатора.

Неожиданно забуксовали Маня и Арон. Между ними завязался роман, и Арон никак не хотел допустить того, чтобы Маня жертвовала своей жизнью из-за какого-то Клейгельса, все претензии революционеров к которому относились к давно забытым событиям 1901 года. Маня и Арон тянули время, а Савинков очень нескоро обнаружил это. Азеф же руководил операцией, по своему обыкновению, наездами, встречаясь с Савинковым в Киеве и Харькове.

В конце июля стало ясно, что Арон и Маня на террористический акт не пойдут. Они вышли из БО, а операцию против Клейгельса было решено в очередной раз свернуть. Азеф, Савинков и Зильберберг выехали в Нижний Новгород, где находилось несколько человек, изъявивших намерение стать террористами.

Революция шла в гору, и позже Арона и Маню замучила совесть. Они решили вернуться к тому, что считали своим долгом. В январе 1906 года они вышли с бомбами на черниговского губернатора Хвостова; бомба Шпайзмана не взорвалась, а бомбой Школьник губернатор был ранен. Шпайзман был повешен, а Школьник загремела на каторгу. Оттуда она бежала через Дальний Восток в США и приехала в Россию уже при Советской власти. К политике она больше не вернулась.

Значительно более интересным и многозначительным оказался сюжет, который весной и летом 1905 года, одновременно с неудачной подготовкой киевского покушения, Азеф прокручивал за границей.

6.7. Террор выходит на международный уровень.

На Балканах, почти начисто оставленных в это время царскими дипломатами, продолжалась своя жизнь, угрожавшая смертью многим балканским жителям, а в перспективе – и значительной части остального человечества.

Не та была ситуация, чтобы там царили покой и порядок, и не тот менталитет людей, чтобы к этому стремиться. Земля на Балканах горела под ногами и турок, и австрийцев.

Проавстрийская монархия в Сербии не пользовалась ни уважением, ни любовью. В 1899 году сербский монарх Милан Обренович едва уцелел после покушения, совершенного его соотечественниками. Через два года этот король, к его счастью, умер в своей постели.

В 1900 году завершилась неудачей борьба критян за присоединение к Греции. «Сегодня Крит сдался. Подлецы англичане! Как их у нас ненавидят! Ни одну нацию так не ненавидели. А раз государыня англичанка – так и ее не любят»[660], – отметил в дневнике 15 февраля 1900 года А.С.Суворин. Через полтора десятилетия ненавидимой царице суждено было обратиться в немку!

В том же году началась постоянная партизанская борьба в Македонии против турок.

Мусульмане, возмущенные поведением своих христианских соплеменников, по-прежнему видели главное зло в тайных происках России.

В марте 1903 года в отместку произошло убийство русского консула Г.С.Щербины в Митровице, Македония[661]. Это вынудило царских политиков и военных, занятых дальневосточными проблемами, вспомнить ненадолго и о Балканах.

Сразу же была создана в Одессе «Комиссия по подготовке черноморской десантной экспедиции»[662]. Тем же летом она организовала пробный десант под Одессой, имитирующий высадку на Босфор[663].

В ночь на 29 мая 1903 года группа заговорщиков ворвалась в королевский дворец в Белграде; король Александр Обренович и его жена Драга были зверски убиты. Лидер нападавших поручик Драгутин Дмитриевич («Апис») был ранен тремя пулями в грудь – это был дебют одного из будущих главных организаторов Первой Мировой войны.

Временное правительство, созданное заговорщиками, немедленно созвало Скупщину, которая вместо династии Обреновичей, ориентировавшихся на Австро-Венгрию, избрала на трон Петра Карагеоргиевича, женатого на Зорке – старшей дочери Николая Негоша – старшей сестре двух знаменитых «черногорок», жен русских великих князей Николая Николаевича-Младшего и его брата Петра Николаевича.

В знак протеста против убийства монарха Англия объявила бойкот Сербии[664].

15 июля 1903 года главный штаб македонских повстанцев обратился с заявление к державам о том, что македонский народ начинает войну за независимость. 20 июля (Ильин день) – назначенное начало Илинденского восстания в Македонии[665].

В ответ мусульмане убивают русского консула А.А.Ростковского в Битоле, Македония[666].

Отправка российских кораблей к Турецким берегам приводит к энергичным действиям турецких властей по наказанию виновных в убийстве консулов, но тут же Россия решительно возражает против военной демонстрации флотов у Салоник, предложенной англичанами и французами для прекращения резни в Македонии: Ламздорф в беседе с французским посланником выражает пожелание, чтобы увещания были направлены по адресу не Турции, а Болгарии, «дабы снова рекомендовать Болгарии не нарушать спокойствия и предупредить ее лишний раз, что она не найдет поддержки, если навлечет на себя гнев Турции»[667].

Совершенно противоположную позицию занимает наш старый знакомый – А.И.Гучков. Он откладывает свою назначенную свадьбу, и вместо нее выезжает в Македонию – принять участие в восстании[668].

В сентябре 1903 Николай II и Ламздорф приезжают в Вену – в очередной раз согласовать политику на Балканах. В результате подписано так называемое Мюнцштегенское соглашение о сохранении положения на Балканах, один из пунктов которого обещает «добиться от турецкого правительства территориального изменения территориальных единиц с целью более правильной группировки различных национальностей»[669]. Результат был довольно неожиданный и крайне неприятный: с этого момента в течение по крайней мере до 1907 года – непрерывная резня между всеми национальностями Македонии с целью удаления других национальностей из своих округов.

В начале ноября 1903 – завершение подавления турками Илинденского восстания, брошенного европейскими державами на произвол судьбы. Гучков благополучно возвращается в Москву.

В марте 1904 (уже шла Русско-Японская война) российский посланник в Вене граф Капнист в беседе с французским писателем Гастоном де Рутье заявил: «Автономия Македонии – несбыточная мечта, которой могут увлекаться лишь фантазеры или люди, имеющие задние мысли. Автономия Македонии обозначала бы присоединение ее через несколько месяцев или лет к Болгарии. Россия этого никогда не позволит. Болгария не будет обладать всей Македонией, не сделается всемогущим государством на Балканах. Этого никогда не будет, ибо это противоречило бы традиционной политике России… В Македонии Россия должна стремиться к сохранению равновесия между болгарами, греками, сербами и кутцо-валахами»[670].

Весной 1904 греческая банда в Македонии поголовно вырезала население Загоричани – православных македонцев; последовало всеобщее международное возмущение, вполне платоническое[671].

В январе 1905 французский посланник Бомпар доносит Делькассе из Петербурга: «Граф Ламсдорф поручил мне уведомить Вас, что он разделяет точку зрения австрийского кабинета по вопросу о реформах в Македонии. Он полагает, что всякий проект расширения мюрцштегской программы является в насточщий момент неуместным»[672].

И действительно, тут России стало уже совсем не до Балкан.

Еще в 1902 году в Белграде образовалось культурное студенческое общество «Словенский юг»; оно объединяло в своих рядах радикальную молодежь, поднявшую знамя объединения всех балканских славян[673].

В октябре 1905 года состоялась конференция представителей Хорватии и Далмации в Истрии; ее резолюция: «Хорваты и сербы по крови и языку – одна нация» [674]. Столь нейтральное и почти самоочевидное утверждение, предрекало, как мы теперь знаем, почти целое столетие тяжелых кровавых разборок.

Брошенные заботами России балканские правительства тоже исподволь гнули свою линию.

Тайные переговоры, начавшись летом 1905, привели в декабре того же года к официальному таможенному союзу Сербии, Черногории и Болгарии – против засилья Австро-Венгрии[675].

Вот в такой-то обстановке Азеф и протянул балканским террористам руку братской помощи.

Еще в конце 1904 года заведующий заграничным отделом Департамента полиции Л.А.Ратаев получил сведения, что сформирован новый путь транспортировки оружия и взрывчатки из Западной Европы: через Болгарию, Черное море, Кавказ и далее в центр России. Участвовали в этом македонские и армянские революционеры (не без поддержки официальных болгарских властей, интриговавших и против российского, и против турецкого правительств); это было развитием соглашений, достигнутых осенью 1904 года в Париже. Для расследования Ратаев в начале 1905 года сам выезжал на Балканы и в Константинополь, а затем направил туда же Азефа.