Титановый бардак - Квинтус Номен

заседание специальной комиссии, собранной Иосифом Виссарионовичем для обсуждения вопроса с самолетами. На котором кроме Иры присутствовала и Оля, главным образом для того «присутствовала», чтобы не дать подруге довести всех остальных «комиссионеров» до истерики. Открыл заседание Сталин:

— Мы тут должны обсудить вопрос относительно передачи в Восточно-Туркестанскую республику более чем четырех тысяч самолетов. И, прежде всего, нужно понять, зачем и почему это было сделано. Поскольку инициатива такой передачи принадлежит товарищу Баранову…

— Инициатива принадлежит мне, и я смогу все объяснить лучше, чем Петр Ионович. Прежде всего, все списанные самолеты для эксплуатации, по большому счету, непригодны, разве что гробить военлетов…

— Вы хотите сказать, что наши летчики летают на гробах? — не удержался Иосиф Виссарионович.

— Это кто вам сказал, Паша Рычагов? Он, конечно, летчик превосходный, но как руководитель — назвать его «тупым ослом» значило бы оскорбить всех ослов.

— Нет, он такого не говорил, но многие летчики…

— К сожалению, большинство летчиков ничего, кроме как управлять своим самолетом, не умеют. Причем многие и это делают паршиво. Но дело совсем в другом: большая часть тех же истребителей действительно непригодна для полетов просто потому, что они очень старые. Даже не так: они просто старые, а дендрофекалные конструкции при хранении под открытым небом просто начинают разваливаться через два года.

— Какие конструкции? — удивился Ворошилов.

— Из говна и палок, — ответил ему Сталин. — Продолжайте, Ирина Алексеевна.

— Чтобы их использовать, машинам требуется серьезный ремонт — однако трудозатраты на такой ремонт превышают трудозатраты на постройку нового самолета.

— Так почему же их мы все же ремонтируем? — опять удивился Климент Ефремович.

— Потому что кроме трудозатрат есть еще и затраты на материалы, узлы и комплектующие. Но вот машины, отобранные для списания, еще и конструктивно устаревшие, их ремонт не имеет ни экономического, ни военного смысла. Так что даже если их отремонтировать, летчиков на них в бой отправлять просто глупо: дешевле их просто расстрелять перед строем, так хотя бы бензин напрасно не потратится.

— То есть вы хотите сказать, что наши самолеты устаревшие? Что они не смогут защитить наше небо?

— Я этого не говорила. Тот же И-16, как любят говорить… летчики, уступает германскому сто девятому «Мессершмитту». Но если копнуть вопрос поглубже, то окажется, что наш ястребок уступает фашисту лишь в скороподъемности, а вот в маневре, в особенности на небольших высотах, превосходит его наголову. Вдобавок у нашего «Ишачка» высочайшая живучесть: при повреждениях, абсолютно фатальных для германца наш вполне успешно и на аэродром вернуться сможет, и даже в отдельных случаях одержать победу. Но летчика машина сохранит, а летчик — он гораздо дороже, чем стоит любой самолет. Но и это не главное…

— Все это понятно, но ведь вы оставляете безлошадными почти пять тысяч военлетов.

— Нет. До лета на наших заводах выпустят минимум пятьсот новых истребителей только Поликарпова, которые, сохраняя все преимущества предыдущей его машины, еще и по скороподъемности, да и по скорости фашиста превосходят.

— Вы говорите об И-180? Но мы же не приняли его на вооружение.

— А Девятое управление их для себя делает. Можем себе позволить. А вот позволить советским летчикам летать на лакированных гробах мы не можем.

— Это вы про ЛАГГ?

— Именно. Этот ЛАГГ… я не хочу сказать, что он полное говно, но моя скромность это говно в конфетку не превратит. Расчеты, как, впрочем, и натурные эксперименты, показывают, что по всем — я повторяю — по всем параметрам этот самолет уступает не только И-180, но даже И-16 начиная с двадцать четвертой серии. То есть не по всем: по цене он «Ишачок» очень даже превосходит. А еще превосходит по весу, отчего маневренность у него… извините, я приличных слов не подберу. Но это неважно, важно то, что к лету у нас будет минимум пять сотен самолетов, во всем превосходящих лучшие германские, и, что важнее, для этих самолетов у нас уже есть подготовленные пилоты — так как по сути это всего лишь сильно продвинутая версия «Ишачка».

— Ну, допустим. Тогда возникает вопрос, а зачем же мы отвратительные и вообще непригодные к полетам самолеты отправляем… вы говорите, товарищу Мао?

— Мы их отправляем по двум причинам. Во-первых, их все же можно отремонтировать. И хотя трудозатраты на ремонт очень велики, трудиться будут не наши опытные рабочие, в которых страна испытывает острую нехватку, а китайские крестьяне, которых просто много. Во-вторых, после ремонта эти самолеты все равно будут по крайней мере не уступать основным японским машинам и уж тем более тем, которые Гоминьдану дают американцы. То есть в СССР эти самолеты не то что бесполезны, но даже вредны — а в Китае они будут более чем хороши. Я уже не говорю о том, что товарищ Мао будет нам благодарен…

— Но менять больше чем четыре тысячи машин на пять сотен…

— Товарищи военные, вы каким место слушаете? Я сказала, что только самолетов товарища Поликарпова будет выпущено не менее пяти сотен, но ими-то мы не ограничимся!

— Вы имеете в виду самолеты товарищей Яковлева и Микояна?

— Их я даже не считаю. Дендрофекальный МиГ даже сконструирован для полетов на тех высотах, на которых немцы летать даже не собираются, а на тех, где немца будет много, он, мягко говоря, представляет для тех же мессеров лишь учебную мишень. Ожидаемое соотношение потерь при боях с мессерами колеблется от двадцати к одному до пятидесяти к одному, причем шансов у летчиков выжить близки к нулю: подбитый летчик будет не в состоянии даже фонарь откинуть чтобы с парашютом выброситься. Аналогичный аэроплан товарища Яковлева конечно получше, в районе десяти к одному, и половина летчиков даже успеет выброситься с парашютом. Что, впрочем, не сильно им поможет: немцы же не дураки, понимают, что летчик гораздо дороже самолета — в парашютистов будут расстреливать в воздухе.

— То есть вы предлагаете прекратить выпуск этих самолетов и разогнать конструкторские бюро?

— Прекратить — да, разогнать — нет. У Горбунова есть очень хорошие идеи с установкой на их самолет мотора воздушного охлаждения, и если в КБ оставить только его и, возможно, Гудкова, они к лету выдадут вполне приличный самолет. Я уже не говорю о Михаиле Иосифовиче: если его избавить от болвана Микояна, то товарищ Гуревич в течение года выдаст более чем приличный истребитель.

— А чем вас не устраивает Артем Иванович?

— Иосиф Виссарионович, а почему вы не назначаете своего сына главным конструктором в авиационное КБ?

— Василий в конструировании самолетов ничего не смыслит, вот почему! — похоже, Сталин был в ярости. — И двадцать лет — это