Сага об исландцах - Стурла Тордарсон

одежды, кроме холщового белья, на нем поначалу не было. Он сразу стал призывать мужей проявить себя, и сказал, что враг их, мол, достать не сумеет.

Эйольв с Храни поделили войско для приступа таким образом, что Эйольв подошел к южным дверям, а Храни — к северным; у каждого из них было двадцать человек. Кольбейн Ус, Ари сын Ингимунда и Торстейн Дылда пошли к южным дверям вместе с Эйольвом, а с Храни пошли его спутники Йон с Яра и Эйнар с Воловьего Пригорка. Двое — Одд Трепло и Торарин Чадо Льота — держали факелы.

Эти люди из спавших в горнице успели схватить оружие и стали держать оборону: сам Гицур сын Торвальда и трое его сыновей, Гицур Веселый, Бьёрн сын Олава, Торстейн сын Скегги[934], Гудмунд Дерзкий — он был родичем Гицура, — Торд Дьякон, — это уже десять, — Торбьёрн Нос, Сварт сын Торира, Грим Ягнятник, — он вскочил одним из самых первых, стащил с настила спальный мешок и отволок его к северным дверям в горницу, и двери эти остались неприступными, благодаря Халлю сыну Гицура и тем пятерым, что держали оборону вместе с ним; Храни и его люди так и не смогли прорваться в горницу с того краю. Мужественная оборона позволила защитникам держаться так долго потому, что подступиться к ним можно было только с одной стороны.

Асгримом звался человек, который тоже успел схватить оружие. Он был с севера, с Поперечной Реки, и сопровождал пивовара, монаха Торольва. Еще одним был Халльдор сын Эгмунда, которого позже прозвали Рубленая Шея. Все эти пятнадцать человек бились доблестно. У священника Йона сына Халльдора оружия не было, но он тоже вел себя мужественно, призывал мужей проявить себя и, когда мог, бросал одежды на оружие Эйольва и его спутников. Скафти сын Далька — лишь от него одного из всех мужчин в горнице не было никакого проку. Стейн Кузнец схватил дровяной топор. Он мало участвовал в обороне, но, тем не менее, не отходил от своих товарищей.

Гудмунд сын Фальки и Сокки сын Орма спали в каморке. Кетиль Дубильщик и Кормак Кухарь, Гудлауг Подпасок и Кольбьёрн Отборщик были в клети (klefi). Никому из них до горницы добраться не удалось.

Вот люди Эйольва идут на приступ к горнице, и завязывается жестокая битва с плотным рукопашным боем, ведь сопротивление было отчаянным. Они долго сражались ночью и рубились столь яростно, что, по рассказам бывших там, когда сталкивалось оружие, летели искры. Торстейн сын Гудмунда[935] впоследствии рассказывал, что ему не доводилось бывать в тех местах, где люди оборонялись бы доблестней. И Оборону Мошкарного Болота один голос прославляют все, как друзья, так и недруги.

Впереди всех людей Эйольва был Кольбейн Ус, а рядом с ним бились Ари сын Ингимунда, Квистунги, Торстейн сын Гудмунда, Эйрик сын Бранда. Они рубили и часто, и мощно. Бьёрн сын Олава, Гицур Веселый, Гудмунд Дерзкий, Торд Дьякон, Торбьёрн Нос отвечали под стать им. То Кольбейн с товарищами подавались назад, то защитники горницы пятились внутрь на север. Они долго сражались ночью и делали короткие передышки, словно в играх со шкурой[936].

Храни и его людям никак не удавалось прорваться в горницу. Тогда Йон с Яра с двумя людьми отошел в сторону, взобрался на постройки и заступил на стражу.

Эрн Нога большую часть времени сидел на лошади и пристально всматривался в происходящее.

Храни и его людям удалось, наконец, подвинуть дверь настолько, что стало возможно рубиться мечами. Однако раненых при этом было немного.

Бьёрн сын Олава и Гицур Веселый сумели сорвать несколько копий с крюков, висевших у передней кровати за дверьми в женский отсек <горницы>, и это здорово помогало им держать оборону. У многих людей Гицура, кроме того, были щиты.

Торстейн сын Скегги оборонял угловую кровать напротив спального места Халля. У него были щит и меч, и он оборонялся достойно. Вместе с ним оборону держал Ислейв сын Гицура. Торстейн заслонял собой Ислейва и принимал на себя раны.

Бьёрн сын Олава ударил копьем Эйольва сына Торстейна, и тот упал навзничь и растянулся на сундуке; ранен он не был. Бьёрн ночью постоянно призывал своих товарищей идти вперед и прогнать Эйольва, говоря, что они ничуть не слабее его, и Гицур постоянно вспоминал потом его оборону, и говорил, что никогда в жизни не видал более храброго человека.

Гицур сын Торвальда бросился к угловой кровати, когда увидел, что Торстейн принимает на себя все раны. Эйольв и его люди наступали в это время на север через двери женского отсека, и Эйольв на миг оказался впереди всех. Гицур видел, что тот идет по угловой кровати, и хотел ударить Эйольва Бронерезом с обеих рук по предплечью, но острие меча задело шест, на котором висел полог кровати, и удар миновал Эйольва. А Эйольв и его люди Гицура в ту ночь не видели вообще и подстрекали его показаться, но он ничего не отвечал им.

Тут Кольбейн Ус попросил, чтобы его вытолкнули прямо на строй людей Гицура, и это было исполнено. Образовалась страшная давка. И в этот миг Ари сын Ингимунда отрубил Кетильбьёрну сыну Гицура руку. Он сказал мальчику, когда тот потерял руку, и она полетела прочь:

— Один уже получил, а другим ждать недолго.

В горнице висело много щитов, и Гицур просил своих людей взять щиты и выстроить из них стену (skjóta skjaldborg) возле тех дверей, которые вели из одного отсека в другой, и это было исполнено.

Храни с Кольбейном вовсю наступают, но ничего не могут поделать со стеной из щитов. Тогда Кольбейн подскакивает и пытается вырвать щиты у защитников. Но Гицур ударил его по руке. Еще после этого они долго сражались.

И поскольку Эйольв видел, что приступ затянулся, — и боялся, что подоспеют жители округи, — они поднесли к дому огонь. Йон с Яра привез с собой смолу на щепах; они сняли висевшие во дворе овчины (gærur) с крючьев, кинули в них смолу и подожгли. Другие взяли кизяк, запихали его в окошки и подожгли, и постройки быстро наполнились дымом и страшной копотью.

Гицур лег ничком в горнице на помосте, с краю столба, и уткнул голову и ноздри в пол; подле него легла его жена Гроа. Напротив них лежал Торбьёрн Нос, и их с Гицуром головы были рядом. Торбьёрн услышал, как Гицур торжественно и на многие лады молился Богу — никогда, по