Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена - Микаэл Геворгович Абазян

монолог, простой солилоквий, или даже реплика, сказанная с пониманием ситуации и исходя из прочувствованности характера, может оказать больший эффект, чем целая сцена или даже сама пьеса, сыгранная абы как. Вот вам и живой пример. Миниатюра минуты на три, но зато как сыграна! Брава, Агнесса!10

Эта речь обязала Филиппа продолжить процедуру принятия в коллектив. Или же правильнее было бы это назвать собеседованием. Ну а как же иначе можно это было назвать? Его молодые друзья в качестве безмолвного жюри отсматривали материал, с помощью которого новые силы должны были утвердить свою позицию, и Филипп был согласен с этим, ведь им потом вместе нужно было работать на равных.

— А меня позвали на съемки в какой-то новый сериал, — пробасил Симон на фоне аплодисментов от шести пар ладоней. — Это было примерно в середине июля. Агнесса, значит, депрессировала в это время дома…

— Ну не так, чтобы я в депрессии была…

— Не, ну ладно, это я так, к слову, — смягчил Симон, подмигнув Агнессе. — Мой рассказ еще короче будет значит, и совсем без того внутреннего текста который мы только что наблюдали. — Он снова подмигнул ей. — Однако непосредственным следствием этого эпизода стал мой звонок Аарону. Ребята, я не мог представить, что встречусь с режиссером — прости, господи, за то, что я опять сассоциировал это священное понятие с этим имбецилом! — со сценаристом и актерами — особенно на главных ролях — которые могут так не любить свою работу и так ее дискредитировать. Да, все знают, что в сериалах актеры массовки — люди далекие от темы, особо ни на что не претендующие. Но, черт возьми! — та массовка была еще той массовкой! Тавтология получилась, но я иначе не могу о них высказаться. Там были такие типажи, о которых можно было снимать документальные фильмы криминальной направленности. Один из них так вообще давал указания самому режиссеру, и никоим образом не признавал свои многочисленные ошибки. Ситуации становились все смешнее и абсурднее, но к концу съемочного дня я настолько устал, что уже было не до смеху. Съемки должны были закончиться к пяти вечера, но домой я пришел в два. В два ночи! Бардак, неразбериха, полная безответственность и отсутствие интереса людей ко всему. Интересно, что от всего этого останется в конечном счете? Можно будет это скоро созерцать по ящику, кстати.

Короче, эти воспоминания во мне засели надолго. Да, конечно, я скорее буду вспоминать смешные моменты того дня и пересказывать их, каждый раз добавляя чего-нибудь по вкусу, но даже оставив все это позади я начинаю впадать в бешенство от того, что я увидел. На следующий же день я позвонил Аарону и поинтересовался в силе ли еще вариант с театром. Мне просто стало до мозга костей обидно за убитое время, хотя то и был всего лишь один день. Понимание того, что я становился причастным к этой безвкусице и добровольно отказывался от того, чему я научился за последние несколько лет, и особенно за последние месяцы, пугало и коробило где-то глубоко внутри. Аарон же меня успокоил, даже несмотря на то, что я не мог сразу примкнуть к вам. На душе стало как-то спокойно.

— А какую роль-то дали тебе? — спросил Артур.

— Врача-хирурга, сначала объясняющего родным пациента возможные перспективы, а после уже отчитывающегося о состоянии прооперированного. Две сцены. Все, что у нас снимается — это фильмы с участиями врачей, бандитов, полицейских, бизнесменов и их любовниц, — загибая пальцы на руке и сжав их кулак, пробасил Симон. — Вот в морду им всем дать хочется! — потрясая этим кулаком, процедил он сквозь стиснутые зубы.

— А ведь пошли эмоции, а? — улыбаясь от уха до уха, развеселил всех присутствующих Артур.

— Точно! — одобрил дружный смех Филипп. — Используй это в свою пользу. Кстати, советую это всем вам: помните о таких моментах и используйте воспоминания о своих ощущениях тогда, когда это бывает нужно. Работает безотказно, если применять умело и честно.

Артур же, так и не определившись со значимостью прошедшего месяца, решил отделаться банальным «ничего особенного со мной не произошло, разве что разговор с Аароном, в результате которого я решил присоединиться к вам», что явно оставило несколько разочарованными не только Филиппа, но и всех остальных.

«Точно не Артур», — решил для себя Филипп, все еще думая о том, кого же тогда приметили Аби с Линой и Марк Эго.

Глава 4. Дом с телевизором

— В этом, как и во всем остальном, помимо негативных есть и позитивные стороны. В нашем случае это либо прекрасная звукоизоляция помещения, либо наша вовлеченность в работу, а может быть и то, и другое одновременно, — пофилософствовал Филипп, обнаружив, какой силы дождь ожидал друзей за пределами «Кинопуса», когда они, ничего не подозревая, захотели выйти наружу. Немного поежившись от шума купающегося города и вида отскакивающих от него капель, он закрыл дверь. — Мне во что бы то ни стало нужно заехать в пару мест, а поэтому я вызываю такси, можно даже два заказать. Я еду в сторону Ущелья. Кто со мной?

Было решено вызвать две машины, одна из которых повезла Филиппа, Я'эль и Саада в южном направлении. Другой же предстояло дважды пересечь центр города, чтобы развезти Артура с Аароном и Агнессу по домам. Симон решил остаться в «Кинопусе».

— Тут нужно немного прибраться и максимально подготовить все к ремонту, — прогудел он, готовясь выпустить своих гостей в дождь, словно офицер своих солдат в бой, когда машины подъехали к двери.

— Ладно, тогда до послезавтра! — решительно сказал Филипп и рванул к своему такси. Нервно хихикая от того, как быстро и беспощадно накрывал их дождь, друзья последовали за ним.

Доехав практически до самого Ущелья, Филипп попросил заехать под арку старого каменного здания с почерневшими стенами. Там он попрощался с Я'эль и Саадом и, как обычно, еще раз объяснил водителю куда тому нужно было ехать дальше. По правде говоря, делать это ему не стоило, ведь навигаторы работают безукоризненно, но он все же чувствовал на себе какую-то ответственность.

Машина дала задний ход, а