За тебя, Родина! - Илья83
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Был уже полдень когда состав, наконец, прибыл на перрон железнодорожного вокзала города. Даже просто глядя из окна вагона явно было видно что само здание носит европейский вид. Несколько куполов и крытые дебаркадеры, перроны придавали вокзалу красоту и изящество, несмотря на множество следов повреждений. Здание было подвергнуто налёту ещё в самый первый день войны, 1 сентября 1939 года. Да и потом, вплоть до капитуляции Польши, немцы не забывали про него. В результате, когда город перешёл под контроль СССР, развернулись работы по ремонту и реконструкции вокзала. Так как здание, построенное австрийцами и позднее дополненное неизвестным польским архитектором, считалось в начале века самым современным в Европе, советское правительство решило постараться восстановить его облик чтобы не ударить в грязь лицом перед теми гостями которые будут приезжать с Запада. И сейчас в нескольких местах были видны многоэтажные строительные леса на которых трудились десятки людей, заделывая и ремонтируя повреждения нанесённые войной.
Да, если сам город такой же красивый как и вокзал то будет ещё один стимул очистить его от националистической заразы. Пусть обычные советские люди не знают страха, живя в нём и не опасаясь что их потом назовут «оккупантами» и будут кричать «Чемодан-вокзал-Россия!» Нет, на такой призыв может быть только один ответ — кулаком в морду! А если будет мало то найдутся и другие способы вразумления врагов. Цена? Как сейчас любят говорить — а за ценой не постоим! Вот и посмотрим кто кончится раньше — советские люди или западно-украинские националисты. Главное, чтобы была сильная воля и никакого послабления врагам! Потому что ОНИ считают любое проявление доброты или гуманности как слабость и трусость. Неизвестно как от других но от Саши такие вот нацики этого точно не дождутся. Или мы или они!
Выйдя из вокзала на широкую площадь Александр остановился в растерянности. Куда идти? Что делать? Мимо него проходили люди и о чём-то разговаривали но он почти ничего не понимал. Саша, почему-то, думал что раз Львов уже советский то и говорить в нём, по идее, должны по-русски или по-украински. Как бы не так! За те несколько минут что он простоял возле входа никто из местных не выразился на «великом и могучем». В голове снова вылезла информация что до войны в городе большинство населения состояло из поляков и евреев. Украинцы же, а тем более, русские, составляли меньшинство. Да уж… И как теперь быть?
Раньше, когда он составлял план действий, Саша как-то профукал этот момент. Дескать, украинский язык похож на русский а значит, при известной сноровке, можно будет понять что от него хотят и что хочет он. Более того, Александр даже не озаботился посмотреть карту города и заучить хотя бы главные улицы! Вот что бывает когда за дело берётся дилетант! Какой там найти националистов, тут бы отыскать место где можно пожить пару дней без риска вляпаться в историю!
Дойдя до ближайшей свободной скамейки он со вздохом уселся на неё и решил раскинуть мозгами чтобы понять как выкрутиться из неожиданной ситуации. Он не понимает местных, факт? Факт! Местные его поймут если с ними заговорить на русском? Далеко не факт. А если и поймут то могут и не захотеть отвечать. После того как из, более-менее, европейской Польши город перешёл под власть Советской России с её страшными колхозами и пугающим НКВД жители явно не горят радушием к тем кто приехал с востока. Что ж, их понять можно. Вот только наперекор их правде Александр был уверен что Львов, как и вся остальная Украина, должен вернуться обратно в русскую империю, точнее Советскую. Несогласные, естественно, могут взять в руки оружие и попытаться оспорить власть Москвы, как это и сделают совсем скоро последователи ОУН. Но тут уж возьмётся за дело НКВД и, при подавляющем преимуществе в количестве и технике, результат будет очевиден. Ну а Саша, в меру своих сил, поможет товарищам, правда по-своему, так как он это видит, в обход советских законов… Против партизанских методов борьбы, которыми будут пользоваться националисты, Александр планировал использовать их же тактику. А вот как у него это получится… Пока вопрос.
Раз сложилась такая ситуация значит ему надо найти тех кто его понимает. То есть, либо русских либо русскоговорящих украинцев. Подойдут и поляки, выходцы из Российской империи, или евреи. Но не будешь же подходить к каждому прохожему и уточнять «твоя моя понимать?» Пока что, от всех кто прошёл мимо него, он не услышал ни слова по-русски. Получается, нужно найти государственное учреждение, там уж точно должен быть тот кто его поймёт. Вот только какое бы ему… Стоп! На вокзале обязательно должны быть такие люди, иначе как приезжие смогут узнавать что, когда и где? Некий справочный центр просто обязан там находиться, если мыслить логически. Что ж, туда ему и надо отправляться.
Встав со скамейки и закинув на плечо звякнувший бутылками вещмешок Саша снова вернулся под своды великолепного вокзала и направился к неторопливо прохаживающемуся вдоль рядов лавок милиционеру. Правда, тут же остановился, вовремя вспомнив что ему нельзя «светиться» сотрудникам правоохранительных органов. Конечно, он замаскирован но мало ли? Многие милиционеры, в силу специфики своей работы, могут быть очень наблюдательны. Особенно этим качеством обладают следаки и опера но почему бы таким не оказаться и среди советских ППС? Хм, у кого же тогда спрашивать? Опять у кассиров? Посмотрев на несколько довольно длинных очередей к заветным окошкам он лишь вздохнул. Вот не было печали…
— Боря, ну сколько можно? Посиди немного хоть пару минуток! — раздался сзади безнадёжно-измученный женский голос. — Пожалей маму!
Александр обернулся и увидел просто монументальную женщину, сидевшую на ближайшей лавке в окружении нескольких сумок, чемоданов и баулов. Вокруг неё, веселясь корча рожи, бегал как заводной мальчишка лет семи в шортах, футболке и белой панамке. Рядом с ними, читая «Правду», сидел высокий мужчина в костюме и галстуке. На его голове красовалась светлая шляпа а рядом лежал свёрнутый плащ. Видимо, это отец семейства. Неужели соотечественники⁈ Надо проверить…
Саша приветливо улыбнулся и подошёл к ним.
— Здравствуйте, товарищи! Можете помочь приезжему который здесь совсем ничего не знает? — спросил он, подпустив в голос немного просительных ноток, что оказалось довольно непривычно.
Женщина, кудрявая толстушка за тридцать, в светлом платье в горошек и накрашенными губами, вскинула на него
