Наемники Судьбы.Пенталогия - Юлия Федотова

– Цверг, что ли? – Хельги подпихнул существо лыжной палкой. Тот не реагировал.

– Нуу! Какой цверг сюда сунется?

– Не знаю. Вот ты подними и посмотри.

– А сам что?

– Я не стану его трогать. Он мне неприятен.

– Можно подумать, мне приятен! – фыркнула диса, но находку подняла. Выдернула из сугроба за шкирку и посадила привалив спиной к обрыву.

Тут и остальные подоспели.

– Это кто? – страшным шепотом спросила Ильза. – Фу, какой! От него прямо жуть исходит!

– Это спригган, – ответил Хельги мрачно.

– Ты что?! Не может быть! Он на тебя совсем не похож!

– Потвоему, мы все на одно лицо?

Это действительно был спригган, ребенок лет тринадцати. Судя по одежде, шитой наполовину облетевшим бисером, он воспитывался у цвергов. Хельги присвистнул: повезло парню! Цверги – мягкий, кроткий, добросердечный народ – относились к подменышам почти как к родным детям. Они даже радовались их появлению. Спригганские детеныши – создания вредные, агрессивные, неуправляемые, с ними было нелегко. Зато при обратном обмене цверги приобретали обученных воинов, способных сразить врага и после не страдать нервным расстройством.

Спригганы же отдавали детей цвергам лишь в самых крайних случаях, когда не было другого выхода. Мягкость и кротость не те качества, что ценятся в обществе снежных оборотней. Но если бы у детей Дольмена была возможность выбирать, кому быть подкинутыми, большинство без колебаний выбрало бы цвергов…

Над бесчувственным созданием склонился Аолен. Похлопал по ввалившейся щеке, захлопотал, отогревая, растирая, оживляя.

– Очнись!.. Разведите огонь, его надо скорее согреть!

– Нельзя. Птица скоро, – возразил Хельги. Непохоже было, что встреча с соплеменником его обрадовала.

Мальчишка разлепил заснеженные ресницы, встрепенулся и сел. Огляделся затравленно. Взгляд его остановился на Хельги.

– Я никуда с тобой не пойду! – прошипел он враждебно. Не будь он так слаб и истощен – наверняка уже вцепился бы.

Хельги брезгливо поморщился:

– А я тебя никуда, не зову. Последнее, что мне нужно в жизни, – чирей в ухе. Ты – самое последнее.

– Хельги! – укорил его Аолен. На его взгляд, с детьми следовало обращаться иначе.

– Врешь! – Грубое обращение ребенка не смутило. – Тебя прислала за мной эта… эта…

– Мамочка! – подсказала Энка.

– Слушай, чудо природы! – насмешливо фыркнул Хельги. – Тебя когда разменяли? За неделю до того, как сбежал?

– А ты откуда знаешь?

– Оттуда. Если бы ты прожил в Дольмене дольше, успел бы понять: не такая ты важная персона, чтобы гоняться за тобой по всем Северным Землям. По большому счету, на тебя наплевать всем, начиная с мамочки… Ты, кстати, куда направляешься?

– Не скажу!

Хельги достал из кармана сухарь, повертел перед носом собеседника.

– Скажешь – дам!

Аолен схватился за голову: шантажировать едой голодного ребенка! Но Хельги знал, что делал.

– В Инферн! – выплюнуло юное создание. – Давай!

– На. Чего там забыл? – В голосе Хельги Меридит послышалась непонятная угроза.

– Не твое дело! Пошел к демонам!

– Согласен. Уходим! – С этими словами Хельги развернулся и двинулся в путь, взяв с места изрядную скорость.

Избавителям только и оставалось, что припустить вдогонку.

– Хельги, ты с ума сошел?! – возмущался запыхавшийся эльф. – Нельзя бросать бедного ребенка одного в снегах. Он уже на грани гибели: обморожен, истощен. Он и часа не проживет, если его оставить. Нельзя быть таким жестоким!

Демон резко затормозил, обернулся. Лицо его действительно сделалось жестоким, стало заметно сходство с жутким мальчишкой. Подоспевшая Ильза даже вскрикнула.

– Слушайте! – велел Хельги. – Я знал немало спригганов, воспитанных цвергами. Все они были, по нашим меркам, необыкновенно кроткими и учтивыми, особенно со старшими. Цверги почитают старших. Но самое главное – никто из них никогда не сказал бы, что идет в Инферн. Цверги не верят в Инферн. Иткелен для них – путь в счастливый мир предков, и точка. Можно сколько угодно долбить им про Царство Зла, можно даже бить, но переубедить нельзя. Эта тварь не спригган, а неумелая подделка.

Аолен не хотел ему верить:

– Ребенок не сказал, что воспитывался у цвергов. Это лишь твое предположение!

– Это НЕ предположение. На нем одежда цвергов. Две недели после обмена спригган носит свою старую одежду, потом ему дают капюшон. Другой одежды в Дольмене взять негде.

– Он мог найти мертвого цверга и забрать одежду, мог ограбить, в конце концов! Ты смотрел на него в Астрале?

– Смотрел. Выглядит нормально.

– Вот видишь! Мы должны вернуться за ним!

– Нет! – резко сказала Меридит. – Хельги прав.

– Это засада, – согласилась Энка, – это тварь вроде Самитры, уж я чую! Некромант на жалость берет!

Гном согласно кивнул. Люди же дружно настаивали на возвращении.

Хельги усмехнулся зло:

– Ладно. Сколько, ты говоришь, он проживет? Час? Сделаем так. Пойдем вперед так быстро, как сможем. Если через полчаса ваш умирающий нас не догонит, возвращаемся и подбираем. Согласны?

Ребенок их догнал. И не помешали ему ни истощение, ни мокрый снег, облепивший плохонькие лыжи. С мистическим ужасом взирал Рагнар на неумолимо приближающуюся кургузую фигурку.

– Надо его убить!

– Ни в коем случае! Явная угроза лучше, чем скрытая. Пусть некромант считает, что смог нас обмануть, что мы в его руках. Это на какоето время усыпит его бдительность. Главное – не спускать глаз с… с существа!

На этот раз эльфу никто не возразил, только Энка добавила:

– Не болтайте при нем лишнего и постарайтесь выглядеть естественно. – Она выразительно посмотрела на отроков. – Не пяльтесь на него, как кролики на удава.

– Удав – это кто? – не поняла Ильза. – Зачем на него кролики смотрят?

Энка только рукой махнула. Как с ними, неучами, разговаривать?!

– Я пойду с вами, – потупившись, сообщил псевдоспригган. – Я… Не гоните меня! – Он отвернулся и всхлипнул сдержанно, посприггански.

В душе Аолена вновь шевельнулось сомнение и жалость. Хельги смотрел отстраненнохолодно.

– Рассказывай, – потребовал он.

Незнакомец назвался Угги. Угги Леннартом, подменным сыном цверга Лутти Рыжего. Тринадцать лет прожил он в стойбище Поньо, пока его не забрали в Дольмен.