Приключения 1972—1973 - Ульмас Умарбеков

— Пожалуйста, товарищ прокурор, вот здесь вещественные доказательства. Сдаю вам как представителю государства.

Дзенис развязал шнурок, открыл крышку и… остолбенел. Перед ним всеми цветами радуги сверкали, переливались и мерцали брильянты, рубины, сапфиры, изумруды, топазы. Ими были украшены всевозможные золотые перстни, браслеты, серьги, броши, кулоны и ожерелья. В длинные столбики были аккуратно сложены и завернуты в бумагу золотые монеты.

— Так вот она, сокровищница Алиды Лоренц!

— Не Лоренц, а покойного штурмбаннфюрера фон Гауча, — поправил Дзениса Робежниек. — Сокровища, собственноручно награбленные в Саласпилсском концлагере.

— А что у вас с рукой? — повторил свой давешний вопрос Дзенис. — Может…

— Расскажу, Роберт, расскажу все по порядку, — перебил его Робежниек; — Теперь торопиться больше некуда.

— Лихо это у вас получилось! — укоризненно покачал головой Соколовский, распахнул окно и позвал шофера. — Зайди, посидишь полчасика на кухне с барышней, заодно и обсохнешь.

С этими словами он выпроводил смертельно бледную, поникшую старуху за дверь и теперь обратился снова к адвокату:

— Взяли на себя роль частного детектива?

— Как вам сказать…

Дзенис сел к столу, закрыл шкатулку и снова перевязал шнурком.

— А не лучше ли за Робежниека на твой вопрос отвечу я? — предложил он. — Так вот: в один прекрасный весенний день, когда я ехал с Иваром в его машине, я, как видно, жестоко уязвил самолюбие нашего друга, позволив себе сказать, что из человека с его характером и взглядами на жизнь никогда не получится ни следователя, ни оперативного работника. Робежниек решил доказать, что я был не прав. И вот таким путем доказал… Разве не так это было, Ивар?

— Не только так, — решил уточнить Робежниек. — Тогда на суде я был вынужден принимать во внимание волю своей клиентки, хотя сам и не очень ей верил. Кроме того, долг адвоката повелевал мне докопаться до истины. Поскольку я не мог заниматься этим во время процесса, то пришлось приложить некоторые усилия после.

Дзенис улыбнулся.

— Ничего не скажешь, остроумное решение древнейшей проблемы защиты: как помочь установить истину, не переступая границ этики отношений адвоката и подзащитного. Н-да!.. То-то я давно чувствую, что нам кто- то сует палки в колеса.

— Бросьте меня смешить! В конце концов, я ни в чем вам не помешал. Разве что чуточку забежал вперед. Пока вы занимались Щеписами, я заглянул в нотариальную контору, собрал сведения о завещаниях. А вот не кажется ли вам, уважаемые коллеги, что участие адвоката в предварительном следствии было бы далеко не бесполезным? Мы своевременно помогали бы вам избежать многих ошибок. И уж тогда ваша Лиепа недолго продержалась бы на должности следователя.

— Все в порядке, — примирительно сказал Дзенис. — Не понимаю только одного, для чего вам понадобилось впутать в эту историю врача Страуткалн?

Робежниек повернулся к Дзенису.

— Вы, Роберт, умный человек, превосходный юрист, и я вас глубоко уважаю. Но в женской психологии, простите меня, вы ориентируетесь слабовато.

— Не стану спорить. В этом вопросе вы компетентней меня.

— Благодарю. И в таком случае смею вас заверить: в нашем неженском деле смекалистая интересная женщина иногда может добиться большого успеха там, где мужчина вынужден отступить. Спросите Виктора, он вам скажет то же самое.

— Это что камень в мой огород? — взвился Соколовский. — Деликатный жест метлой?!

Робежниек продолжал:

— Взять хотя бы Зиткауриса. Меня бы он просто выставил за дверь. А Майга Страуткалн многое выудила из старика. Он рассказал ей об отношениях между Алидой Лоренц и Гаучем, о том, что штурмбаннфюрер обещал увезти ее в Германию, о Лапине и о драгоценностях, которые Гауч дарил Алиде Лоренц. Старик даже описал, как выглядит ее любимый камень — голубой сапфир, который Гауч преподнес ей на именины. Мне это все очень пригодилось.

— Я сторонник корректной игры, — ответил адвокат. — Хотел честно поделиться ценной информацией.

Последнее задело Дзениса за живое.

— Неужели вы думаете, что мы сами не проверили бы завещание?

Соколовский тоже поспешил отплатить адвокату за давешнюю шпильку.

— Да кому ты веришь, Роберт! Он просто хотел нас оставить в дураках. Хотел первым раскрыть преступление. А потом хвастать на каждом углу: я раскрыл, я все нашел, куда до меня этим остолопам.

— Не мели чепухи, — отмахнулся Дзенис. — Лучше послушай.

— Я рассудил так, — продолжал Робежниек. — В первую очередь надо искать драгоценности. У кого находятся драгоценные камни и золото, тот, вероятно, и причастен к убийству Алиды Лоренц. Зиткаурис после всестороннего анализа отпал. Если бы драгоценности были у него, он о них даже не заикнулся бы. Оставался Лапинь. И опять помогла Майга Страуткалн. Ей удалось подослать своего мужа к Лапиню с целью купить голубой сапфир. Но о нем Лапинь не имел ми малейшего представления. И снова тупик. Начал разрабатывать новый план. А тут звонит Майга…

— И сообщает, что в Паланге видела Алиду Лоренц живой и невредимой, — поспешил подсказать Соколовский, который уже забыл про свою обиду.

— Совершенно верно. И я решил: раз Лоренц так поспешно удрала, то очевидно, драгоценности не похищены. Не сбежит же она с пустыми руками? Скорей наоборот: она уехала, чтобы спасти свою коллекцию, а с ней и жизнь. Возможно, что убийца ей известен или, во всяком случае, она догадывается, кто мог им быть. Возможно, что в тот раз преступник охотился за Лоренц и лишь по чистой случайности убил другую женщину в ее комнате. Я сел в машину и помчался сюда.

— Вам не следовало ехать одному да еще без нашего ведома, — заметил Дзенис. — Сами видите, что получилось:

— Так я же велел Страуткалн немедленно сообщить вам. Я был уверен, что вы едете за мной по пятам. Чуточку опередить вас мне, конечно, хотелось. Профессиональный азарт. Каюсь.

— А мы опасались за вашу жизнь. Когда Страуткалн сказала, что звонила вам, я понял, что вы уже в пути. Потому мы и поехали вдогонку.

— Но какими магнитами вам удалось вытянуть шкатулку из тайника? — бурлило любопытство в капитане Соколовском.

— Опять-таки пришлось использовать знание женской психологии и разыграть небольшой фарс. Я оживил барона фон Гауча, который якобы приглашает свою бывшую подружку в Западную Германию. Предложил ей нелегальный переход границы со шкатулкой за пазухой. Одним словом, дал разыграться ее фантазии. И старуха попалась на удочку. Но в самый ответственный момент…