Певец из Кастагвардии - Джейн Уэлч

– Скоро мы напишем о тебе новые баллады! – добродушно засмеялся Кеовульф, присоединяясь к хору восхвалений. – Халь, не правда ли, это был отличный выстрел?

Халь выдавил кривую улыбку и кивнул лучнику, который ответил таким же холодным кивком. Халь ненавидел Абеляра, с его вечными неодобрительными взглядами, с дурацкой привязанностью к Брид. Инстинктивно чувствуя опасность, он обнял свою невесту за талию и притянул к себе.

Пахнущий болотом и зверями Харле извинился за то, что вынужден так скоро их оставить. Вскоре они услышали снизу его свист, как будто Харле подзывал собаку. Звук копыт, чавкающих по грязи, послужил ответом: это возвращались лошади бельбидийцев. Халь был очень рад увидеть свою Тайну живой и невредимой, и даже рунный меч по-прежнему был у ее седла. Харле подхватил меч и снизу вверх бросил его Халю.

Тот ловко поймал меч и извлек его из ножен, ласково провел ладонью по гладкому металлу. Потом перевел взгляд на старика, державшего кукушечье яйцо.

– Кто именно приказал вам задержать нас?

– С нас взяли слово, что королевским указом мы никого не пропустим через болото, – отозвался тот, перебирая жесткие косички на своей бороде.

– Кто взял с вас слово?

Старик смотрел на меч в руке Халя словно на змею.

– Ну, люди короля. Они проезжали здесь в начале прошлого месяца. Конечно же, нам велели никому не говорить об этом… А мы уже проговорились вам.

– Они вас простят, – ровно отозвался Халь. – У вас не было выбора.

Болотный народ тревожно завозился.

– Мы же просто слуги, – извиняющимся тоном сообщил старик.

Брид взяла его за руку и ласково сжала.

– Послушай меня, добрый человек…

– Робин, – представился он. – Робин Длинный Шест.

– Робин, те люди, что проезжали здесь до нас, были злодеи. Они похитили дочь короля Дагонета. Если вы поможете нам ее освободить, король будет доволен. Вы знаете, куда они поехали?

– Конечно, знаем. Мы знаем все, что делается на нашем болоте, – обиделся Робин. – Но те люди сказали, что король нас всех казнит, если мы проболтаемся.

Он беспомощно развел руками.

– Откуда вы знаете, что это были посланцы короля? – подал голос Абеляр.

– Юная леди и большой человек показали нам королевскую печать.

– Интересно, – отозвался Абеляр. – До чего же предприимчивые люди! Если принцесса Кимбелин и принц Тудвал показали печати, что же делал Ренауд?

– И зачем ему было помечать деревья своим знаком? – добавил Халь.

Торра-альтанцы погрузились в напряженное молчание. Тишину нарушило покашливание сухонькой старушки. Кеовульф с интересом взглянул на нее и спросил:

– Кто вы?

– Я – мать Харле, – ответила она.

– Но вы так похожи на… Ну, в общем, на эту старую иву. Я был во многих землях Кабаллана и встречал много странного народа, но никогда мне не попадался человек, так похожий на дерево.

– Разве? – Старушка задвигала кустистыми бровями. – Да уж, пожалуй, верю, что не встречал. Видно, ты не слишком долго жил и не слишком далеко путешествовал. Нас таких очень мало. Мы – долгоживущий народ, так же как и наши двойники в Иномирье, только их работа – управлять, а наша – служить. Но у нас тоже есть некоторые силы. – Она обернулась к болотному народу. – Мы договорились, что если эти добрые люди добудут для вас ценнейшее кукушечье яйцо, вы отпустите их. Теперь выполняйте свое слово.

– Отпустить – это одно, а помогать – совсем другое, – возразила одна из женщин, перебирая ожерелье на шее. – Нас всех могут за это повесить.

– Но вы можете уйти вместе с нами в Бельбидию, бросить эти болота, – предложил Халь. – Вы станете свободными людьми!

– Мы не хотим оставлять болота и наши прекрасные ивы! – запротестовали болотники. – Ведь во всем Кабаллане нет им подобных, таких же старых и красивых!

Мать Харле одобрительно закивала.

Они спорили до самой ночи, должны ли болотники помочь бельбидийцам, и если да, то как это сделать. Халь с Пипом сходили навестить лошадей, которых отлично разместили меж плетеными изгородями на клочке суши и покормили зерном и свежим сеном. Халь решил, что коней можно не чистить, потому что завтра они все равно перемажутся, идя по болотам.

Когда Халь и Пип вернулись к остальным, те еще не пришли ни к какому соглашению. Не помог даже красноречивый Кеовульф, который вовсю расписывал детали нападения на принцессу. Не забыл он упомянуть и о волках.

Но болотных людей это не впечатлило.

– Нам нет дела до волков. Они все равно не могут сюда добраться, здесь для них слишком глубоко.

Так и не договорившись, все сошлись на одном утверждении – что уже поздно и пора спать. Кеовульфа и торра-альтанцев повели по подвесным веревочным мостам к плетеным площадкам на других деревьях. Над каждым плоским гнездышком крепился плетеный же купол от дождя. Кеовульф побледнел при виде шаткого веревочного мостика, но быстро приноровился. Остальные, рожденные в горной земле, были и вовсе привычны к высоте.

Из первого же гнездышка послышался приветливый женский голос:

– Сюда, добрые люди, все готово для ночлега. Здесь уместятся целых двое.

Халь полез на зов, надеясь, что Брид последует за ним, но ее придержали женщины.

– Для вас, прекрасная леди, готова отдельная спальня, всего в трех деревьях отсюда. Пойдемте, мы вас проводим.

– Вы очень добры, – учтиво отозвалась Брид.

Халю послышалась нотка разочарования в ее голосе, но, может быть, он и ошибался.

Он вполз в узкую дверцу и оказался в мягком тростниковом коконе. Халь застонал, поняв, что сзади лезет не кто иной, как Кеовульф, с которым теперь придется делить ложе. Абеляра и Пипа отвели к другому дереву. Клаустрофобия Халя быстро прошла, и он понял, что в плетеном гнездышке очень уютно. Однако мужчинам предстояло провести неспокойную ночь.

Видимо, болотные девушки жили совсем по иным правилам, нежели в других поселениях Кабаллана. Они были на удивление исполнены готовности поближе познакомиться со странниками.

Халь только начал засыпать, как к ним в гнездышко шмыгнула девушка – маленькая, очень милая, с длинными пепельными волосами, заплетенными во множество косичек. За ней появилась еще одна – помладше и пополнее фигурой.

Сердце Халя екнуло.

– Великая Матерь, дай мне сил, – простонал он, не представляя, как выпутываться из неловкого положения.

Кеовульф смущенно покашлял.

– Милые леди, мы, конечно, можем потесниться и дать вам место… Но не лучше ли будет всем ночевать в собственных постелях?

Девушки не ответили, поведением ясно показывая, что лучше всего им будет именно в постелях гостей. Та, что постарше, прильнула к рыцарю всем телом. Ситуация становилась более чем неловкой.