Множество книг, или Библиотека (Мириобиблион) - Фотий Константинопольский

быть заодно. Трифон спешно пришел со своей армией к Триокале, с другой стороны явился Афенион с тремя тысячами бойцов, покорившись Трифону, как полководец покоряется царю; остаток армии он послал обойти округу и призвать рабов к восстанию. Позднее, заподозрив, что Афенион собирается напасть на него, выжидая удобного случая, Трифон поместил его под стражу. Укрепление, которое всегда было очень сильным, он оснастил богатыми постройками и укрепил еще больше. Это место, Триокала, говорят, называется так, потому что обладает тремя важными преимуществами: первое, обилие источников, вода которых исключительно сладкая; второе, расположенное рядом производство вина и олив, превосходно поддающихся культивации; и третье, превосходная сила позиции, ибо это большой и неприступный хребет скалы. Это место, которое он окружил городской стеной в восемь стадий длины и глубоким рвом, он использовал как царскую столицу, видя, что оно обильно снабжается всем необходимым для жизни. Он построил также царский дворец и рыночную площадь, способную вместить огромную толпу. Кроме того он отобрал достаточное число людей, одаренных выдающимся умом, которых назначил советниками и использовал их как правительство. Устраивая приемы, он надевал тогу, окаймленную пурпуром, носил тунику с широкой каймой, и имел ликторов, следующих перед ним: в общем, он перенимал все внешние признаки, чтобы устроить и приукрасить царское достоинство.

Бороться с повстанцами римский сенат назначил Луция Лициния Лукулла с армией в 14 000 римлян и италийцев, 800 вифинцев, фессалийцев и акарнанцев, 600 луканцев (под командой Клептия, умелого военачальника и человека прославленной храбрости), и кроме того еще 600 других, всего 17 000: с этими силами он занял Сицилию. Итак Трифон, отвергнув обвинения против Афениона, составил план неминуемой войны с римлянами. Он избрал для борьбы Триокалу, но Афенион настаивал, что они не должны запирать себя в осаде, но должны сражаться открыто. Этот план победил и они стали лагерем у Скирфеи силами не менее 40 000 человек; римский лагерь отстоял на 12 стадиев. Сначала, как водится, завязалась перестрелка, затем две армии сошлись лицом лицу. Сражение склонялось то на одну, то на другую сторону, сопровождаясь большими потерями для обеих сторон. Афенион, который имел боевой отряд в 200 всадников, был победоносен и целиком усеял трупами пространство вокруг себя, но после ранения в оба колена и получив третий удар, он больше не мог вести бой, поэтому беглые рабы утратили дух и были сломлены. Афенион притворился мертвым и поэтому не был найден. Благодаря такому притворству он спасся, дождавшись наступления ночи. Римляне одержали блестящую победу, так как армия Трифона и сам Трифон обратились в бегство. Много было изрублено при бегстве, и не меньше чем 20 000 в конечном итоге были убиты. Под покровом ночи остальные спаслись в Триокале, хотя было совсем нетрудно уничтожить и их, если бы претор продолжил погоню. Отряды рабов сейчас были настолько подавлены, что обдумывали возвращение к своим хозяевам и передачу самих себя к ним в руки; но мнение тех, кто клялся себе бороться до конца и не уступать презренно врагу, в конце концов победило. На девятый день прибыл претор, чтобы осадить Триокалу. Причинив и понеся потери, он отступил побежденный, и восставшие тотчас гордо подняли головы. Претор, то ли из нерасторопности, то ли потому, что был подкуплен, не исполнил ничего из того, что нужно было сделать, и следствие этого позже римляне судили его и наказали.

Гай Сервилий, посланный как претор на смену Лукуллу, точно также не совершил ничего достойного упоминания. Поэтому он, подобно Лукуллу, был осужден и отправлен в изгнание. После смерти Трифона, Афенион принял командование, и, поскольку Сервилий ни в чем не препятствовал ему, он подвергал города осаде, с безнаказанностью опустошал страну, и привел многие города под свою власть.

По завершении этого года Гай Марий был избран консулом в Риме в пятый раз, Гай Аквиллий — его коллегой. Этот Аквиллий был послан против восставших, и будучи человеком отважным, добился громкой победы над ними. Встретив лицом к лицу Афениона, царя повстанцев, он устроил героический поединок; он убил Афениона и сам был ранен в голову, но восстановился после лечения. Затем он продолжил действия против выживших мятежников, которых тогда насчитывалось 10 000. Когда они не стали ждать его появления, но искали убежища в своих крепостях, Аквиллий неукоснительно принимал все средства, пока не захватил все крепости. Но была еще тысяча, которых возглавлял Сатир. Аквиллий сперва намеревался покорить их силой оружия, но потом, после обмена посольствами, он освободил их от незамедлительного наказания и отправил их в Рим сражаться с дикими зверями. Здесь, как сообщают некоторые, они привели свои жизни к наиболее славному концу; ибо они уклонились от сражения со зверями и перерезали один другого у общественного алтаря, сам Сатир убил последнего человека. Затем он, как последний выживший, героически погиб от своей собственной руки. Таков был драматический исход Рабской Сицилийской войны, которая длилась примерно четыре года.

[36.13] Некий человек по имени Баттацес, жрец Великой Матери богов, прибыл, говорит Диодор, из Пессинус во Фригии. Провозгласив, что он пришел по приказу богини, он добился свидания с консулами и с сенатом, на которых он утверждал, что храм богини осквернен и, что обряды очищения должны быть проведены в Риме от имени государства. Платье его, точно также остальной его костюм, было диковинным и не допускалось римскими нормами, ибо он носил огромную золотую корону и цветастую накидку, переливающуюся золотом, со знаками царского достоинства. Обратившись к народу с ростр, и вызвав в толпе чувства религиозного трепета, он был обеспечен жильем и гостеприимством за счет государства, но одним из трибунов, Авлом Помпеем, ему было запрещено носить корону. Приведенный к рострам другим трибуном, и расспрашиваемый о том, какие ритуалы очищения нужны храму, он давал свои ответы словами, вызывающими благоговейный страх. Когда вслед за тем он был браним сторонниками Помпея и с презрением отослан в свое жилище, он избегал повторно появляться на публике, говоря, что не только он, но и богиня в равной мере была нечестиво подвергнута непочтительности. Помпей немедленно был поражен мучительной лихорадкой, затем потерял голос, страдая болезнью горла, и умер на третий день. Человеку с улицы казалось, что смерть была актом Божественного Проведения в воздаяние за оскорбления, нанесенные богине и ее священнослужителю, ибо римляне были весьма склонны бояться религиозных материй. Соответственно Баттацес получил особое разрешение в отношении своего костюма и священного платья, почтенный замечательными дарами, и когда он пустился в путь домой из Рима, на всем пути его сопровождала огромная толпа, как мужчин, так и женщин.