Преступники. Факел сатаны - Анатолий Алексеевич Безуглов

Мужчина перевернулся на живот и, не сильно работая руками и ногами, чтобы оставаться на месте, недоуменно произнес:

— Вы мне?

— А кому же еще? — отозвался Ян Арнольдович. — Вы ведь Василий Васильевич?

— Ну, я, — продолжал играть в удивление «самоутопленник».

— Банипартов? — добавил Латынис.

— Ошиблись, — буркнул мужчина и начал грести в сторону,

— Простите! — крикнул Латынис, поднимая на лоб темные очки. — Черт, действительно ошибся! Вы — Рубцов! До чего же я рад встрече, Андрей Романович!.. Разрешите представиться: капитан Латынис, оперуполномоченный уголовного розыска!

Бывший коммерческий директор «Интеграла» ошалело метнулся в другую сторону, но перед ним возник Аркун.

— Не дури, дорогой, — спокойно сказал Лэри Давидович.

Преступник повертел головой и попытался поднырнуть под замначальника отделения милиции. Но Лэри Давидович среагировал мгновенно — схватил его за волосы и вытащил на поверхность. Очки рубцовские пошли на дно, и он смотрел на божий свет испуганно и зло.

— Не вздумайте топиться, Андрей Романович, — насмешливо сказал Латынис. — Это у вас получается неважно. И потом, два раза играть одну и ту же роль…

— Давай, дорогой, к берегу! — скомандовал Аркун. — И чтоб тихо… Не надо портить отдых другим…

Рубцов понял, что сопротивляться бесполезно, и поплыл к пляжу, сопровождаемый работниками уголовного розыска. Он не спешил: не скоро теперь придется нежить тело в водах Черного моря. Если не в последний раз…

— Который час? — спросил у него Латынис.

Рубцов глянул на свои часы и бросил:

— Пять минут одиннадцатого. А что?

— Исторический момент, — сказал Ян Арнольдович. — А часики у вас отменные. Фирменные! Если не ошибаюсь, «Ориент»? Водонепроницаемые?

Преступник промолчал.

Когда они достигли мелководья, Латынис и Аркун плотно взяли Рубцова с двух сторон под руки и так вышли на берег, где их уже поджидал Сааташвили с одеждой обоих капитанов. Но они не стали одеваться.

— Прихватите Варничеву с вещами, — негромко, скомандовал Ян Арнольдович. — И доставьте в отделение.

Участковый инспектор молча кивнул,

А они втроем — Латынис, Рубцов и Аркун — все так же сплоченно вышли на набережную и пошли по направлению к милиции.

Вкрадчиво шелестели кронами величественные пальмы, море сверкало осколками солнца. На троицу никто не обращал внимания. Лишь одна женщина, брезгливо посторонившись, бросила:

— Ишь, до чего с утра назюзюкался! Сам идти не может!..

И действительно, Рубцов походил на пьяного: свесив голову, упорно смотрел под ноги, которые время от времени заплетались.

Брови дежурного по отделению изумленно полезли вверх, когда он увидел трех полуголых мужчин, одним из которых был замначальника по уголовному розыску в мокрых «семейных» трусах…

А минут через пятнадцать Латынис уже допрашивал Варничеву. Она была настолько ошарашена и сбита с толку, что никак не могла понять, зачем их привели в милицию.

— Вы ошиблись! — твердила Татьяна Николаевна. — Мы ничего не нарушали! Спокойно отдыхали и никого не трогали! Объясните, что все это значит?

— Объяснять придется сначала вам, Татьяна Николаевна, — сказал Латынис. — И прежде всего — кто был с вами?

— Муж! — не задумываясь, ответила пышнотелая дама.

— Бывший, настоящий или будущий?

Пока Латынис и Аркун были на пляже, из Ялты поступило дополнительное сообщение: в одном из загсов города лежало заявление Варничевой и Банипартова с просьбой зарегистрировать их брак.

— Будущий! Конечно, будущий! — ответила женщина. — Мой бывший супруг трагически погиб в автомобильной катастрофе еще пять лет назад!

— Почему же на турбазе «Псырцха» он оформлен как живой?

— Ах вы вот о чем! — смутилась Татьяна Николаевна. — Это, можно сказать, маленькая житейская хитрость… — Она достала из сумочки паспорт и протянула капитану.

Латынис раскрыл паспорт. Он принадлежал Василию Васильевичу Варничеву. Фотография была тоже его.

— Так в чем же дело? — допытывался Ян Арнольдович.

— Сейчас я все объясню! Все! — затараторила Варничева. — Конечно, в какой–то степени мы нарушили, но, поверьте, злого умысла тут нет! Просто хотели быть вместе! По существу и вообще!

— Погодите! — поднял руку Латынис, оглушенный потоком слов. — Вы можете излагать более понятно?

— А что тут непонятного? — удивилась Варничева. — С Василием, я имею в виду этого Василия, нас связывает глубокое чувство! Вот уже несколько лет! Я люблю его искренне и верно! Он отвечает мне полной взаимностью!.. Теперь вам понятно?

— Ясно, — кивнул Латынис.

— И вот он сделал мне предложение. Мы идем в загс, оставляем заявление… Это тоже понятно?

— Оставляете заявление, — повторил капитан. — Дальше?

— Фактически мы теперь муж и жена… Хотим провести вместе несколько дней. Естественное желание…

— Почему в Новом Афоне? Что, у вас в Ялте хуже? — спросил Латынис.

— Вася не любит шумные курорты. Нашу Ялту, Сочи, Гагру… А здесь просто рай! Одни новоафонские пещеры чего стоят! Вот он и пригласил меня сюда… В «Псырцхе», конечно, не такой комфорт и питание, как в дорогих санаториях, но зато уютно, обстановка более свободная… Нам дали номер на двоих. Сами подумайте, разве мы могли бы поселиться вместе, не будучи официально мужем и женой? По документам, так сказать? У нас ведь на первом месте формальности, а не живой человек… Скажите, могли?

— Не могли, — согласился Латынис.

— В том–то и дело! Поэтому Василий и предложил прекрасную идею — воспользоваться паспортом моего бывшего мужа.

— Так ведь вы должны были после гибели мужа сдать его паспорт.

— Видите ли, товарищ капитан, незадолго перед смертью у Варничева пропал паспорт. Да–да, пропал! Мы перерыли весь дом, но — увы… Муж, то есть Варничев, подал заявление в милицию, и ему выдали новый паспорт… Его–то я и сдала, когда муж погиб… А года через полтора я случайно наткнулась на старый паспорт Варничева, когда во время ремонта квартиры сортировала книги на стеллажах… Что с ним делать, я не знала, и он так и валялся дома. А когда мы с Банипартовым решили после подачи заявления в загс совершить небольшое свадебное путешествие в Новый Афон, Василий предложил воспользоваться старым паспортом Варничева, тем более что он хотел взять мою фамилию…

— Значит, Банипартов изъявил желание сменить фамилию? — уточнил Латынис.

— Это ведь по закону разрешается?

— Да, конечно… А что, прежняя его не устраивала?

— Господи! — всплеснула руками Татьяна Николаевна. — Это же не фамилия, а недоразумение! Банипартов! Кому ни скажешь, все с иронией спрашивают: может, его и звать Наполеоном?.. Лично я одобряю мысль Василия насчет смены фамилии… Но неужели из–за того, что мы несколько преждевременно стали официально считать себя мужем и женой, нужно арестовывать и тащить в милицию?

— Если бы из–за этого, — вздохнул Ян Арнольдович. — Простите, а фамилия Рубцов вас не покоробила бы?

— Рубцов? — недоуменно повторила женщина. — По–моему, не очень. Правда, звучит несколько грубовато. Хотя и был поэт Рубцов. Знаете?