Парашютисты-диверсанты Сталина. Прорыв разведчиков - Максим Бузин

Сунув в карман фонарик, обер-лейтенант откинул полог штабной палатки и вышел на улицу. Останки грузовиков уже не горели, а только слегка дымились. На месте сгоревших палаток солдаты инженерно-саперной роты устанавливали новые. К танку привязали трос, и он поволок в сторону все, что осталось от зенитного орудия, разбитого взрывом бомбы.

Обер-лейтенант фон Камп, подсвечивая фонариком себе под ноги, направился в сторону объекта «Икс». Охраны видно не было. Она разбежалась во время бомбардировки.

Силуэт носовой части огромного бомбардировщика был неплохо виден даже ночью. В темноте Отто показалось, что он изменил свое положение. Направив луч фонарика на металлический корпус, он убедился, что глаза его не обманули. Действительно, объект накренился и принял почти горизонтальное положение. Видимо, недалеко разорвалась бомба, и взрывная волна достигла корпуса летательного аппарата.

Обойдя вокруг, Отто в свете фонарика обнаружил, что нижняя часть обшивки сильно помята при падении. Местами листы алюминиевой обшивки отошли. Задумчиво подергав за один из таких листов, обер-лейтенант хлопнул ладонью по корпусу, развернулся и собрался идти назад на аэродром.

Неожиданно позади Отто раздался скрежет. Обер-лейтенант резко обернулся и от неожиданности выронил фонарик в траву. И было от чего!

В нижней части фюзеляжа приоткрылся люк. Всего на ширину ладони. Изнутри сочился тусклый синий свет. Что-то внутри мертвой груды металла продолжало функционировать.

Отто закрыл глаза, будто надеясь прогнать видение. «Может, я сплю и это только сон?» – подумал он и сильно ущипнул себя за правое ухо.

Но, открыв глаза, вынужден был признать, что все происходит наяву. Испытывая сильнейшее волнение, он нетвердой походкой направился к источнику света. Попытался заглянуть внутрь и… получив сильнейший удар по голове, упал навзничь на покрытую росой траву и потерял сознание…

Глава 9

Приземление было жестким. Отвлекшись на догоравшие в стороне обломки сбитого бомбардировщика, лейтенант Терентьев в темноте не смог определить расстояние до земли. Затрещали кусты, и резкий удар снизу в ноги вызвал довольно сильную боль. В глазах потемнело. Лейтенанта швырнуло куда-то в сторону. Он несколько раз кубарем перевернулся через правое плечо, чувствительно ударившись голеностопом о торчащий из земли пень.

Быстро придя в себя, Терентьев вскочил на ноги, но тут же вскрикнул и упал на землю – левую ступню пронзила острая боль.

«Неужели перелом? – в отчаянии подумал Терентьев. – Хорошо я буду выглядеть: одноногий командир-инвалид!»

Он перевернулся на бок и принялся аккуратно массировать поврежденную конечность. Минут через пять боль немного утихла.

«Наверное, все-таки обычный ушиб». – Лейтенант облегченно вздохнул.

Лежа на боку и слегка вывернув ногу, Терентьев аккуратно постучал пяткой по земле. Боли не было. Перевернувшись на спину, он согнул ногу и начал топать ею о землю. Сначала слабо, потом посильнее. При каждом ударе словно невидимая толстая игла пронзала пятку и расходилась по всей ступне. Но постепенно игла становилась все тоньше и короче, а боль все меньше и слабее.

Лейтенант закрыл глаза и досчитал до двухсот. Потом снова перевернулся на бок и медленно, бережно подтягивая под себя травмированную ногу, встал. Плавно переместил вес своего тела на поврежденную ступню, но дискомфорта не почувствовал. Сделал один осторожный шаг, другой, а затем, слегка прихрамывая, побежал – сначала медленно, потом быстрее. Надо было собирать группу, снаряжение и выдвигаться в заданный квадрат.

На ходу Терентьев вернулся к своим мыслям, прерванным не совсем удачным приземлением.

Итак, по всей видимости, с рассветом немцы начнут энергичные поиски десантников. То, что их засекли, не подлежало сомнению. Расчеты зенитных орудий прекрасно видели снижающихся в свете прожекторов парашютистов. А когда гитлеровцы найдут тела погибших летчиков, то сразу сообразят, что к ним в тыл заброшена диверсионно-разведывательная группа!

Вообще странно, что немцы до сих пор не проявляют активности.

Хотя они ведь воюют по распорядку. Сейчас сон, потом подъем, завтрак и вперед – ловить русских диверсантов! Естественно, с перерывом на обед!

Впрочем, все это лирика. Выбежав на поляну, Терентьев присел на одно колено и быстро осмотрелся. Вдалеке вырисовывались неясные очертания человеческой фигуры, подтягивавшей в свою сторону белый купол парашюта.

«Одного нашел», – с облегчением подумал лейтенант.

И тут же покатился по земле, одновременно наводя автомат в сторону расположенного немного левее густого кустарника, в котором захрустели ветки.

– Командир, это я, Меньшов, не стреляй! – услышал он знакомый голос, с облегчением выдохнул и убрал палец с курка.

На поляну вышел Виктор Меньшов. За собой он волоком тащил тюк с взрывчаткой.

Вскоре подошел и сержант Воронин. Быстро проверили снаряжение и распределили между собой взрывчатку.

Терентьев по компасу определил направление движения и, махнув рукой, побежал вперед. Подчиненные дышали ему в спину. Пробегая через широкую противопожарную просеку, Терентьев бросил беглый взгляд в сторону начинавшего светлеть горизонта.

– Живей, ребята! Скоро рассветет и за нами начнется охота! – Лейтенант, не оглядываясь, ускорил темп.

Сзади слышалось тяжелое дыхание бойцов. Терентьев помнил, что, судя по карте, от просеки до точки встречи со связником около десяти километров. По времени они успевали. Но скоро начнутся поля, открытая местность. И скоро взойдет солнце. Тогда группа будет видна как на ладони. Надо спешить…

Маленький отряд двигался без остановки уже не один час. Большую часть времени бегом, периодически переходя на быстрый шаг, чтобы немного отдохнуть.

Лес закончился внезапно. Глазам людей, отупевшим от однообразного мелькания темных силуэтов деревьев, неожиданно предстала широкая равнина, над которой в предрассветной дымке вставало оранжевое солнце.

– Стоп! Привал десять минут, – выдохнул Терентьев и повалился на землю.

В правом боку нестерпимо кололо. Хотелось пить. Но пить нельзя. Сделаешь несколько глотков – и толком бежать уже не сможешь. Придется потерпеть. Лейтенант осмотрелся. Бойцы устало растянулись на траве. Хотелось лежать на земле, закрыв глаза, и никуда больше не нестись сломя голову!

Где-то вдалеке в лесу раздался приглушенный собачий лай.

– Командир, – настороженно приподнялся на локте Воронин, – слышишь, собаки?

– Слышу. Подъем и в путь! – Терентьев надел вещмешок, поправил ППШ и, постепенно ускоряя бег, устремился вперед, периодически проверяя по компасу правильность выбранного направления.

Группа быстро и практически бесшумно двигалась среди высокой травы, и вскоре силуэты десантников растаяли в утреннем тумане.

Тишину августовского утра разорвал неприятный дребезжащий звон. Седов резко вскочил и, не глядя, хлопнул левой рукой по надрывавшемуся на табуретке будильнику. Будильник обиженно коротко звякнул и замолчал. Стрелки показывали шесть ноль-ноль.

Седов быстро побрился и оделся. Достал из кобуры парабеллум, извлек обойму и проверил боезапас. Затем выдвинул средний ящик стола и из-под стопки газет вытащил небольшую коробку с запасными патронами, которую сунул в карман.

Подойдя к зеркалу, майор Дамфельд оправил форменный китель, ребром ладони выровнял фуражку на голове. Вглядевшись в отражение, он скорчил самому себе гримасу и вышел за порог, захлопнув за собой дверь. Спустившись по лестнице, майор вышел на улицу и сел в машину.

Закурив, он завел двигатель и не спеша поехал. В этот ранний утренний час прохожих на улице почти не было, только несколько собачников выгуливали своих питомцев. Машин тоже не наблюдалось. Широкая пустая улица почему-то вызывала ассоциацию с бескрайней гладью морских просторов. Седова охватило приятное ощущение легкости. Он прибавил газу, машина мчалась вперед.

И вдруг справа из переулка выдвинулся тупой нос грузовика! Над крытым металлическим кузовом на прямом стержне выступала круглая антенна радиопеленгатора. Антенна медленно крутилась.

Проехав мимо, Седов слегка сбавил скорость и задумался. Он совсем забыл, что существуют передвижные машины-пеленгаторы, которые могут оказаться в любой точке. А Макс явно выходил на связь по экстренному каналу. И существовала большая вероятность, что район выхода в эфир неизвестного радиопередатчика уже известен контрразведке, службе безопасности или гестапо!

«Фашисты решили, что кто-то по рации сообщает координаты целей для бомбометания, – размышлял Седов. – Они будут искать наводчика. Еще один, ну два сеанса радиосвязи, и немцы не просто определят квадрат, откуда Макс выходит в эфир, но очертят границы совсем небольшого района поиска. Как только передатчик заработает, его сразу накроют.