Мичурин - Вячеслав Лебедев

Для промышленного садоводства карликовые и полукарликовые деревья представляют исключительный интерес. С них легко снимать поспевшие ягоды, не влезая на лестницу. Да и многие другие мероприятия по уходу за деревьями значительно упрощаются.

Объемистый пакет со статьей и вишневыми ветками опять поехал по железной дороге в столицу, на суд к ученым. Иван Владимирович был теперь спокоен. Каждая строка была подкреплена вещественными доказательствами.

И вот почтальон принес туго забандероленный номер журнала «Вестник садоводства, плодоводства и огородничества». Иван Владимирович взял долгожданный номер, развернул его…

На почетном месте в журнале красовалась его статья. Изложено все — и методика, и теоретические соображения, и все фактические данные…

С кем поделиться удачей? Конечно, в первую очередь с отцом… Старик плоховат. Тяжелая жизнь подорвала его силы, он часто и подолгу болеет.

Владимир Иванович лежал с закрытыми глазами. Сын подошел к постели и остановился. Владимир Иванович почувствовал, что кто-то стоит у кровати, и открыл глаза.

— А… сынок! — сказал он и попробовал улыбнуться.

Сыну стало смертельно жаль отца, почти так же, как в детстве, когда он был свидетелем его неудач.

— Слушай, папаша. Я тебе кое-что принес. Статью мою в «Вестнике» напечатали…

— Вот что, — сказал старик. Его глаза на мгновение заблестели. — Что ж, почитай.

Иван Владимирович присел на край кровати и стал читать вслух. Отец поощрительно кивал головой, а глаза держал закрытыми. Лицо у него было торжественное. Может быть, слушая статью сына, он узнавал мечтания деда и прадеда. 

V. ГИБРИДИЗАЦИЯ РАЗВЕРТЫВАЕТСЯ

Как раз в этом, 1888 году в жизни Мичурина произошло еще одно важное событие.

Он решил заарендовать небольшой участок земли километрах в семи от города Козлова, недалеко от железнодорожного моста Тамбовской линии через реку Лесной Воронеж.

Местность, где Мичурин заарендовал участок, была известна под названием Турмасово. Козловский маклер по земельным сделкам Кострикин «заработал» приличную сумму на «комиссии» при этой продаже, но Иван Владимирович был доволен приобретенной землей.

Около шести гектаров можно было занять под сад. Конечно, это было не много по сравнению, например, с двухсотгектарным садом Галаховых возле Тамбова или трехсотгектарным заведением Карлсона в Воронеже, но Мичурин был счастлив открывшейся возможностью экспериментировать шире, чем до сих пор.

Шагами можно было измерить садовые участки, которыми располагал он до этого времени, десятками полноценных плодоносящих деревьев исчислялcя состав его сада. А сейчас он уже может заложить настоящий сад, по всем правилам, и, кроме того, питомник, садовую «школу», где он будет выращивать саженцы своих сортов для распространения и продажи. Это обещало и некоторый доход и гораздо более широкое поле для наблюдений и выводов.

Начиная с ранней весны, особенно ранней в том, 1888 году, возвращаясь из своих служебных поездок по линии, Мичурин лихорадочно работал над освоением нового участка.

Смелый новатор твердо решил стать на путь гибридизации.

Это означало, во-первых, возвращение к любимой, с детства выношенной мысли, что семечко является основой основ, источником каждой самобытной растительной формы…

Однако это должно было быть не простое семечко, а обогащенное новыми свойствами. Свойства эти должно внести в него обдуманное, искусственное опыление. Пыльца иного, лучшего сорта, нанесенная на пестик цветка материнского растения, должна влить в завязь будущего плода, в семечко, более высокие качества. Если не все, то во всяком случае часть тех всходов, сеянцев, которым предстояло взойти из этих семян, должна была отразить предначертание плодовода.

Впрочем, в арсенале гибридизатора было и дополнительное оружие.

Пусть ошибочен оказался способ акклиматизации растений по Греллю, в смысле получения устойчивых форм. Десятилетний опыт в этом деле показал Ивану Владимировичу, что взаимодействие подвоя и привоя, сложное, во многом неисследованное, имеет немалое значение. Мичурину удалось установить, что чем моложе по возрасту сорт — привой, тем больше подвергается он действию соков подвоя — дерева, на которое он привит.

Мичурин тем самым выяснил, что внутреннее взаимодействие соков привоя и подвоя обладает огромной формирующей силой. Хотя и критиковал он свою собственную статью о вегетативной акклиматизации груш, ту, что напечатана была в 1888 году в журнале «Вестник садоводства, плодоводства и огородничества», однако именно в этой статье намечал он перед лицом науки и практики возможность того, что впоследствии получило в биологии наименование «вегетативной гибридизации», разработанной и глубоко обоснованной Мичуриным.

Весной 1888 года Мичурин впервые в широком масштабе приступил к осуществлению своего, еще не вполне сложившегося, но уже определившегося в основных чертах метода гибридизации.

В эту весну он скрестил целый ряд различных сорюв яблони, груши, сливы и вишни.

На пестики обыкновенной местной Антоновки он нанес пыльцу южного сорта яблони — Ренета ананасного, выписанную им из Франции. Местную грушу Тонковетку он оплодотворил пыльцой прихотливого, балованого иностранца Бере-Диль. Обыкновенную терносливу он породнил с лучшим сортом сливы — Ренклодом зеленым. И, наконец, в виде первого опыта, он на цветы своей давней любимицы, приятельницы детских лет, садовой «золушки» — Китайки, нанес пыльцу хорошего русского сорта Коричного.

Этим первым опытом Иван Владимирович Мичурин положил начало широкому использованию в гибридизационной работе Китайки. От Китайки он получил в дальнейшем свои наилучшие, приобретшие мировую известность сорта яблонь.

Искусственное опыление цветков Мичурин проводил в утренние часы, как только солнце подсушит росу. Для этой операции он брал бутоны, готовые вот-вот распуститься. Осторожно отгибал еще сомкнутые лепестки. Тычинки вокруг пестика, который надо было опылить, тщательно выщипывал специально изготовленным пинцетом. Пыльцу из стеклянной баночки выбирал особой пылилкой из кусочка пробки на проволоке и бережно переносил на рыльце пестика подготовленного цветка. Для верности Мичурин повторял ту же операцию еще два-три раза. Затем опыленное соцветие одевалось марлевым колпачком, который так и оставался на нем до сбора плодов, сердя и раздражая пчел, пытавшихся привычным путем проникнуть за сладким цветочным нектаром.

Затем наступало время ожидания и проверки. Проверку завязей Мичурин производил дважды и заносил отметку об этом в особый садовый журнал под рубриками «1-я ревизия» и «2-я ревизия».