Вечер страшных предсказаний - Мила Серебрякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну а сейчас-то пришла в норму?
– Да, да, не сомневайтесь. Из образа брошенной жены уже вышла, все в полном порядке, чувствую себя превосходно. Давление в норме, пульс как у космонавта.
– Чего не скажешь о бедном Толике, – прыснула Евгения. – Вы ему чуть руку не оторвали.
– Я ж по Станиславскому играла.
– Фима, практическое занятие ты с треском провалила, – выдала Розалия. – Ставлю тебе минус два балла.
– А дайте мне еще какое-нибудь задание. Пожалуйста! Я не подведу! Клянусь! Дайте! Вот увидите, справлюсь в лучшем виде.
Свекровь провела указательным пальцем по подбородку.
– Хорошо, будет тебе второй шанс, но учти: не справишься с заданием – отчислю за неуспеваемость. Садись на диван. Наталья, встань рядом с Фимой.
– Это обязательно? – испугалась Натали.
– Да!
Ната боязливо приблизилась к Поликарповне. Розалия заговорила:
– Фимочка, рыбка моя, закрой глаза.
– Как скажете.
– А теперь полностью расслабься. Полностью!
– До какой степени мне можно расслабиться? – вопрошала Поликарповна.
– Желательно, чтобы мебель осталась чистой, – ляпнула Натка.
– Фима, не слушай идиотку. Слушай меня. Золотце, представь, что ты бедная и несчастная мать-одиночка. Детей кормить нечем, работы ты лишилась. Но у тебя есть обеспеченная знакомая, которая… хм… постоянно над тобой подтрунивает. Отвешивает ехидные шуточки,подкалывает и вообще смешивает тебя с грязью.
Фима сжала кулаки.
– Ну, представила, – прохрипела она.
– И вот ты разбогатела. Теперь живешь в пригороде Лондона в собственном имении. Как-то вечером ты совершенно случайно встретила на улице обнищавшую знакомую, которая приветливо улыбнулась тебе и помахала ручкой. Давай, детка, изобрази теперь на лице маску гламура, а мы с девочками оценим твое мастерство.
Ефимия Поликарповна открыла глаза и сглотнула.
– Подруга – это она? – кивок на Наташку.
– Она самая.
– Это она надо мной в Москве измывалась?
– Точно. Оскорбляла денно и нощно. За человека тебя не считала. Не тяни, куколка, мы ждем. Натусик, улыбнись Фиме и махни ручкой.
Натка расплылась в улыбке и прошелестела:
– Приветик, давненько не виделись.
– Ах ты, стерва! Дрянь безмозглая! Думала, не пересекутся наши дорожки? Гадюка! Я сейчас тебе бошку сверну! Ты мне за все издевательства ответишь, мерзавка!
Ефимия вскочила с дивана и вцепилась Натке в волосы.
– Розалия Станиславовна, помогите!
– Фима! Мать твою! Отпусти Натку!
Ефимия Поликарповна ойкнула:
– Опять двадцать пять. Да что ж за день сегодня такой? И этот пример неудачный. У меня ж была подруга, которая меня быдлом считала. Розалия Станиславовна, третий раз осечки не будет. Справлюсь. Испытайте меня еще разок, маэстро.
Свекровь посмотрела на Маришку и Женю.
– Что будем делать?
– Бог троицу любит, – повела плечиками Маришка.
– Пусть еще разок попробует, – согласилась Женя.
Розалия сделала шаг вперед:
– Теперь наглядным пособием буду я! Фима, садись на диван.
– Уже села.
– Значит, так, – скрежетала зубами Станиславовна. – Представь, что ты опустившаясябомжиха. Твоя свекровь выгнала тебя из дому, а потом продала трехкомнатную квартиру. Ты живешь на вокзале, по тебе бегают блохи, и вообще тебя обходят стороной даже собаки.
Глаза Ефимии налились гневом:
– Продолжайте.
– И вот в тебя влюбился миллионер-шизофреник, вы поженились и уехали на Гавайи. В одно мрачное субботнее утро, ровно в десять тридцать пять по местному времени, ты совершенно случайно встретила на улице свекровь, то бишь меня. А теперь, Фимка, изобрази наконец морду гламурной стервы.
Ефимия медленно поднялась с дивана и, засучив рукава, проревела:
– Ты зачем, гнида старая, мою трешку продала?! Да я тебя в бараний рог! От тебя мокрого места не останется! Змеюка подколодная!
– Фима, Фима, ау! Занятие закончилось!
– Я на вокзале спала, по мне блохи бегали!
– Фима, не приближайся ко мне! Наталья, звони в милицию!
– Ко мне даже собаки не подходили, – цедила Поликарповна, двигаясь на Розалию.
– Ефимия! Это была шутка, я не твоя свекровь. Я твоя учительница. Маэстро! Матушка! Помнишь? Немедленно сядь за парту! Вернее, на диван. Замри на месте! Фима, если ты до меня дотронешься, я за себя не ручаюсь.
– Где деньги за трешку, на что ты их спустила? Ну, держись…
Розалия выбежала в коридор:
– Спасите меня, люди добрые! Мариночка, Женя, Натали…
Ефимия Поликарповна нагнала преподавательницу в кухне.
– Ай! Фима, не надо! Не трожь волосы, стерва!
Наташка обдала Ефимию холодной водой из стакана.
Женщина непонимающе замотала головой.
– А как мы на кухне оказались-то? Почему изгостиной ушли? Ничего не помню. Эй, ты зачем меня водой окатила?
Розалия затопала ногами:
– Ты больная на голову! Кретинка! Олигофренка! По тебе дурдом плачет! Корова тупоголовая! Вон отсюда! Из тебя никогда не получится гламурной дамы, уродина!
– Розалия Станиславовна, кормилица вы наша, не прогоняйте меня!
– Вон! Вон! Все вон!
– Пощадите, голубушка!
– Убирайся из квартиры, хабалка неотесанная!
– Я за занятия дороже платить буду. Семьсот долларов!
– Чтобы ноги твоей здесь не было!
– Восемьсот.
– Забудь в мой дом дорогу!
– Девятьсот.
– Забудь, как я выгляжу!
– Тысячу.
– Русские не продаются!
– Тысячу двести.
– Меня подкупить не удастся!
– Полторы тысячи баксов.
– Повтори, что ты сказала!
– Полторы тысячи.
– Куколки, следующее занятие проведем ровно через две недели. Фима, душка, после того что ты натворила, я обязана взыскать с тебя за нанесенный моральный ущерб. Мне и Толику.
– Понимаю, все понимаю. Скажите сколько, отдам, не торгуясь.
Розалия прошептала сумму на ухо:
– Сколько?!
– Ущерб был катастрофическим.
– Хорошо. Через понедельник привезу.
– Ну и ладненько. До скорой встречи, ласточки мои. Наталья, соблаговоли проводить девочек до двери.
Плюхнувшись на уголок, Розалия вздохнула с облегчением:
– Вот зараза, ведь до полусмерти напугала.
ГЛАВА 5
Роман метался по кухне в поисках пепельницы, не замечая, что последняя стоит на широком подоконнике.
Подобно тени, Клара появилась за спиной будущего мужа и устало опустилась на стул.
– Ромка, чего потерял?
– Да пепельницу никак не найду. Ее случайно не выбросили?
Величковская кивнула на подоконник:
– А это, по-твоему, что?
– Еклмн… ну и денек. Сначала в упор не заметил мобильник, потом очки искал. Попахивает рассеянным склерозом.
Клара взяла со стола чайную ложечку:
– Мы все как не от мира сего. Мне до сих пор кажется, что это происходит не с нами, а с героями детективного сериала. Я хожу, сижу, говорю, а все равно не покидает ощущение,что где-то рядом камера и я играю роль. Странное чувство. Оно меня пугает, Ромка.
Закурив, парень облокотился о плиту.
– Прошло слишком мало времени, мы еще долго будем находиться в подвешенном состоянии. Как Виктор Терентьевич? Ему лучше?
– Проглотил две таблетки и попросил оставить его одного. Папа сильно сдал за последниетрое суток, мать опасается, как бы у него не случился приступ. Видел, какой он бледный былутром?
– Может, вызвать врача?
– Пустое. Папа ненавидит лечиться. Его и на аркане не затащишь в поликлинику, а вызывать врачей на дом вообще считает безумием. Слава богу, хоть остался дома, мы с матерью практически насильно заставили его отлежаться несколько дней.
Роман стряхнул пепел, провел рукой по коротко остриженным волосам и начал разглядывать замысловатый рисунок на обоях.
– Клар, ты только не подумай, что я нагнетаю обстановку, но…
Его речь была прервана ожившим дверным звонком.
– Сиди, я открою.
Увидев на пороге незнакомку, Роман равнодушно бросил:
– Вы к кому?
– Мне нужна Клара Величковская.
Парень отошел на пару шагов от двери и крикнул:
– Клар, это к тебе!
– Никого не хочу видеть, – последовал ответ. – Пусть приходят потом… завтра, а лучше через неделю.
Рома виновато покосился на гостью:
– Понимаете, у нас произошло несчастье…
– Клара, это Катарина, – перебила парня Копейкина.
В ту же секунду Величковская выбежала в коридор.
– Катарина, ой, простите. Ромка, ну чего ты держишь человека в прихожей? Проходите на кухню.
– Я не вовремя?
– Нет, нет, все в порядке. Садитесь. Ром, познакомься, это та самая женщина, о которой я тебе рассказывала.
– А-а… припоминаю, – парень склонил голову вправо и по-хозяйски поинтересовался: – Хотите чаю, Катарина?
