Проза. Книга 2 - Александр Тимофеевич Филичкин

Кроме того, лазаете по сетям интернета, следите за выходом печатной продукции, нужного вам журнала или издательства. Ваша душа дрожит от волнения, а глаза ищут родовую фамилию во множестве списков и перечней.

Месяц протекает за месяцем, но ничего не случается. Ваши пылкие чувства постепенно тускнеют, и по чуть-чуть угасают. Пик сильных эмоций остаётся далеко позади. Это когнитивное искажение восприятия мира врачи называют — психологическим опережением.

Потом вдруг выясняется, что человек, что клялся вас напечатать, внезапно уволился. Журнал или издательство переключилось на другую область литературы, а то и вовсе закрылось. Остаётся только всплакнуть над погибшим «проектом» и двигаться дальше.

Некоторым снова везёт. Их новый опус (повесть, роман, эпопея) попадают в планы какой-то редакции. Всё повторяется снова, но так же томительно долго и всё в той же, последовательности.

Наконец, ваше «нетленное» произведение всё же выходит из ворот типографии и попадёт в равнодушные руки читателя. К сожалению автора, к этому времени, ничего кроме печали, оно вызвать уже не сумеет. Слишком долго он ждал.

Потом, вы узнаёте о том, что ваш «потрясающий труд» никем не замечен! Он оказался в длинном ряду таких же обложек и не вызвал ажиотажа у грамотной публики. Лишь пара интернетовских троллей, поселившихся в сайтах, так расчихвостили вашу «нетленку», что хоть из дома беги.

— «Столько бессонных ночей ушло на мой новый опус (повесть, роман, эпопею)» — размышляет бедняга: — «а всё для того, чтобы безвестно пропасть в бурном море подобной продукции».

Чаще всего, этим всё и кончается. Разуверившись в личных «великих» способностях, сочинитель бросает перо. Он возвращается к прежней размеренной жизни и уже никогда не мечтает о славе. Таких было много во все времена. Когда-то давно появился даже специфический термин — «писатель единственной книги».

Сейчас дела обстоят значительно хуже. Если в вас не заметил какой-то издатель, то не спасут даже нескольких малотиражных романов. Вам их не хватит на то, чтобы стать популярным писателем. О положении «ведущего» или «известного» «инженера человеческих душ» и говорить не приходится.

Несмотря на все эти препоны, кто-то продолжает строчить день и ночь. Что их гонит к клавиатуре компьютера, они сами толком не знают. Заработать огромные деньги и стать знаменитым им точно не светит. Внести новое слово в культуру, тоже вряд ли получиться. Всё уже много раз описали другие. Часто очень даже талантливо.

Остаётся только «любовь к процессу создания текста». Ведь это так увлекательно, ощущать себя настоящим творцом литературного образа. Тем более, что твой герой, порою становиться самостоятельным и ведет себя вовсе не так, как хотелось бы автору.

Иногда даже не знаешь, что же он выкинет в последний момент…

Воспоминания о прошлом

Однажды, я зашёл в интернет. Там я увидел, что один из сайтов рунета проводит литературный конкурс под названием — «Семейная реликвия». Насколько я помню, слово реликвия означает — «вещь, свято хранимая, как память о прошлом».

К огромному сожалению, ни я, ни моя жена Лена не относятся к древним боярским, дворянским и, тем более, к банкирским родам. Типа Морганов, Ротшильдов или Рокфеллеров.

Великих или хотя бы, известных людей: писателей, путешественников, военных и государственных деятелей, в наших двух семьях, тоже, увы, никогда не имелось. Это у них полно драгоценных вещей, которые они сохраняют в своих фешенебельных замках и передают по наследству.

У нас с Леной все обстоит совершенно иначе. Обе наши фамилии, как говорили когда-то: — «Вышли из плоти народной!»

То есть, нет у нас ни дворцов, ни имений, ни каких-то особых реликвий. Да и откуда им взяться? Был в моём роду предок, который при царе Николае II, имел скромную мельницу и трёх лошадей с приличной коляской. Да и там всё закончилось плохо.

Как-то раз, он ехал с родными на церковную службу. Ну, а дальше всё пошло именно так, как печально поётся в замечательной песне: — «Сшиблись кони с моста…»

Вся семья сразу погибла при падении в реку. Уцелела лишь их новорождённая дочь, что была дома под наблюдением няни.

Совершенно естественно, что всё имущество тотчас растащили, и превратилась моя дорогая прабабушка, как говорили тогда, в «бесприданницу». Слава Богу, что не умерла ещё с голоду.

Потом, она выросла и вышла замуж за вдового пожилого крестьянина. Она воспитала пятерых приёмных и трёх общих детей и всю жизнь проработала в обычном колхозе, в огороде и поле.

В семье Лены произошла похожая драма. Один из её предков занялся продажей скота и поднялся на уровень купца средней руки. После очередной крупной ярмарки он, с большими деньгами возвращался домой. Его схватили бандиты в глухих местных лесах, обобрали до нитки и жестоко убили.

Узнав о смерти мужчины, нагрянули его кредиторы. Они описали имущество несчастной семьи и отняли всё за долги. Люди едва не умерли с голоду. Они стали разнорабочими, ну, и так далее…

О других наших предках даже сказать, в общем-то, нечего. Они родились в глухих деревнях «великой» России. Все жили впроголодь и бились в тисках нищеты, как сказано в Библии, от «вонючей пелёнки до смердящего савана».

Потом пришла революция, сражения гражданской войны, восстановление народного хозяйства страны, коллективизация и снова война. На этот раз, с фашистской Германией.

Снова восстановление СССР, построение социализма и «КАТАстройка». То есть, реставрация капитализма под управлением «верных Ленинцев» — Мишки Горбатого и вечно пьяного Ельцина. Затем, наступила череда вечных кризисов разного рода. Они тянуться до настоящего дня и никому неизвестно, закончатся ли вообще?

За это долгое время даже «небольшое богатство» обошло наши семьи далёкой сторонкой. Так что, обзавестись кое-какими предметами, чтобы их передать по наследству, тоже как-то не вышло.

В «бесноватые девяностые» у меня имелись знакомые среди тех, кто пошёл в криминал. Можно было, пойти вместе с ними, сколотить состояние и оставить детишкам такие реликвии, как электроутюг или бейсбольную биту. Но я почему-то не смог.

Единственное, что мне осталось от предков, это фотография дедушки Соболева Федора Терентьевича в форме солдата РККА. Сняли её в 1940, «предвоенном» году, когда его вдруг призвали на компанию с Финской республикой. Потом, ему некогда было позировать перед объективом.

До 1945 года он находился на передней линии фронта, дошёл до Берлина и расписался на стенке Рейхстага. После чего, был отправлен на Дальний Восток, где воевал с самураями.

За боевые заслуги Советская Родина наградила его медалями «За отвагу», «За взятие Берлина», «За Победу над фашистской Германией» и «За