Игрушка подводного Принца. Часть 2 (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

Стэфан вышел из курилки, когда я как раз собиралась постучать в его дверь:

— Здесь я, — мрачно буркнул Радмински. — Прости, но нет времени на всю эту хрень.

— Знаешь, у меня тоже. Особенно когда планируешь провести всего полчаса времени, а убиваешь больше часа, — припечатала гневно. — И заметь, не по моей прихоти! Не я на свадьбе настаивала. И если ты сейчас не вернёшься, я умою руки до следующего раза, более подходящего твоему времени.

Развернулась на каблуках и поспешила на выход.

Меня колотило.

И я не шутила. Мне эта свадьба, как кость в горле, но я была готова сглатывать ради дела. Ради бизнеса. Ради проекта! Ради отца… Ради наших семей.

Но сейчас… услышав, как Стэфан собирался решить вопрос с буровой установкой, чтобы не сработать в убыток, получила очередной шок-контент. О честности и порядочности в нашем деле говорить не приходилось, но чтобы вот так… Настолько грязно и подло, а как же люди, которые там трудятся? А как же океан? Загрязнение окружающей среды… Это очередной удар по экологии и миру Тайфуна!!!

— Это, бл*, что за истерика? Ты так говоришь, будто это только меня касается, — нагнал меня Стэф, и, схватив за запястье, дёрнул к себе, разворачивая лицом. — Я твоего отца, между прочим, спасаю. Могла бы и полюбезней быть.

— Ты серьёзно? — опешила от наглого заявления.

— Естественно, не для себя стараюсь. С ног сбился, чтобы вытащить губернатора и мэра в одно время в одно место. И они приглашены на нашу с тобой свадьбу!

На этом я воздухом подавилась… Неожиданная, приятная новость.

— Ты уже раз обещал, — пробормотала сбивчиво.

— Не от меня зависят все обстоятельства.

— Пригласить, не значит, что они будут.

— Ответы пришли, они будут… Так что заканчивай ломаться и корчить из себя не бог весть что, — скривился Размински. — Уже полгода нежностей и романтики. Но всё, у нас больше нет времени, понимаешь? Помолвка дело на время выровняла, но теперь больше некогда тянуть. Нужна свадьба! Слиянии, чтобы я мог всех поставить на место, а пока меня прижимают со всех сторон. Аукционеры волнуются, потому что акции искусственно удерживали, но всё… они скоро опять начнут стремительно падать. И если случится обвал… со мной ко дну и вы пойдёте…

Это было подло бить по самому больному, а именно по проекту отца, связующее звено между нашими семьями.

— Я ваш спаситель! Я ваш бог! Свадьбе быть! У вас нет другого выхода, — отрезал Стэфан. — Без меня вы утопленники.

— Но и ты барахтаешься на грани, — преминула кольнуть. Ситуацию на рынке знала. С некоторых пор, я изучала нюансы проекта папы и положение дел в наших компаниях. А если учесть, что у нас с папой тоже есть небольшой пакет акции корпорации Радмински, сразу становилось понятно, почему и союз выгодным считался.

У Стэфана по праву наследования была и без того самая значимая часть активов, но с моим пакетом и отцовским, он на полных правах мог диктовать правила игры. И даже если другие акционеры решат сыграть за спиной, Радмински бы уже не волновался — с такой поддержкой в лице семьи Шольц и нового проекта, выводящего на новый рынок и обеспечивающий работой на долгие годы, он бы уже не потерял лидирующие позиции.

— Но я не из тех, кто за змею хватается утопая. Лучше круг дождусь. А ты, за эти дни, лучше подумай, стоит ли кусать руку, которая вас кормит!

Это был голый шантаж.

— Ну и гад же ты!

— Я бизнесмен, Рэя, И ты мой проект. Ты им всегда была, но только раньше я играл в жениха, а теперь буду мужем. И без лишних нежностей. Лучше сразу поставить точки над «и». Ты моя выгода, я твоя… Либо вместе, либо я ищу другую выгодную партию.

— Ты эгоистичная тварь, Стэфан! Я перестала верить в твою порядочность ещё с острова, куда ты меня на вечеринку пригласил. Я солгала. Пусть не всё, но я помнила твою измену с этой шлюхой. И не глухая, слышала ваш разговор перед тем, как упасть за борт!

Судя по бледности кожи Радмински, я его шокировала.

— Да, милый, вот и представь, какого мне с тобой быть, всё это помня… Да меня тошнит от тебя! — прошипела, впервые за это время от души высказывая, что думаю на самом деле. — Единственное, что держит, обязательства. И я готова пойти дальше, не смотря ни на что, только у меня есть условие….

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты мне ещё условие будешь ставить? — взрыкнул Стэф.

— Отмени заказ на аварию на буровой, — опять раскрыла карты. — И сброс отходов…

Радмински прищурился.

— Ты что подслушивала?

— Не специально, и не это главное, а то, что ты собираешься сделать. Я молю, не делай… там люди, экосистема пострадает…

— Знаешь что, дорогая, — хват на запястье стал болезненным, — ты мне конечно очень нужна, но даже ты не стоишь столько…

Пощёчиной прозвучало.

— Я расскажу, что это ты…

Заткнулась, когда мне прилетела настоящая затрещина, а следом горло сдавило, и меня грубо впечатали в стену:

— Только рот раскрой, и я закопаю тебя и твоего отца, поняла? — гулко о стенку затылком припечатал ещё разок, пока я оглушённо смаргивала помутнение перед глазами и пыталась от звона в ушах оклематься. Брыкалась невнятно, да хват на шее старалась ослабить. — Мы в одной лодке, идиотка, если я уроню весло, тебе не выгрести против течения… И нет больше на свете кретинов, кто бы вам дал столько бабла, как выбиваю я… Так что скажу ноги раздвинуть — раздвинешь, скажу сосать — отсосёшь, а скажу в могилу, как миленькая, и себя прикопаешь, если мне взбредёт в голову.

— Простите, — к нам в коридор заглянул администратор: — У вас всё хорошо? — робко мялся в проёме, не решаясь войти.

— Да, спасибо, — зло прошипел Радмински, но мужчина продолжал на нас смотреть, и Стэфану пришлось меня отпустить, чем я и воспользовалась. Увернулась от плена рук и бросилась прочь.

— А ну стой, — в спину рыкнул Радмински. Я нее оглянулась даже, и уж тем более не остановилась. Знала наверняка, он не посмеет при толпе руки распускать или сцены громкие устраивать, а значит, у меня есть шанс сбежать.

— Мирэя, вы куда? — окрикнула Летисия, но я спешно миновала дворовую территорию ресторана, где планировалась сама церемония и целенаправленно бежала к машине.

— Пап, — я стремительно вбежала на второй этаж и ворвалась в кабинет отца, — у меня очень важный разговор.

— Милая, — папа по обычаю был занят. Весь в бумагах, макетах, гаджетах…

— Пап, это важно! — Придала голосу твёрдости.

— Да-да, конечно, — кивнул отстранённо отец. — Как прошла репетиция?

— Пап! — воззвала, теряя терпение. — Стэфан ведёт грязную игру…

— Да, милая, — пробормотал папа, склонившись над чертежом, но секундой позже вскинул голову: — Что? С чего ты это взяла? И в чём конкретно твоё обвинение?

Я кратко пересказала, что узнала.

Папа хмуро слушал, мрачно кивал…

— Милая, я обещаю поговорить с ним. И да, мы вели переговоры о перевозках опасных веществ… Это я предложил прекрасный бизнес и партнёров, но… потом, когда наш проект будет доведён до конца, — отец демонстративно кивнул на раскинутую на полу мини-копию будущего отходоперерабатывающего комплекса на острове… Это огромнейший план с доками, жилыми блоками, рабочими зонами и конечно цехами.

— Значит, они решили работать в обход тебя! — заявила я. — Я чётко слышала, как Стэфан условливался на «сейчас» и слить, мол, потом переправим.

— Милая, ты уверена? — всё же пробормотал папа, сняв очки.

— Уж прости, но я привыкла доверять себе.

— Этого мало, пап. Нужно не говорить, а действовать, иначе… иначе будут последствия, которые аукнуться на всех нас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хорошо, — кивнул отец. — Что ты мне предлагаешь сделать в данный момент? Как его остановить? Переубедить…

Это был обескураживающий ответ-вопрос.

— Искать других спасителей для своего проекта, пап…

На лице родителя отразилась неутешительная для меня гама чувств.

Это был очередной удар.