Тайная любовь моего мужа - Амелия Борн

не была уверена в том, что Леша повезет себя, как ответственный отец. Но меня успокаивало две мысли: первое – что он, в крайнем случае, догадается позвать на помощь свою мать. Ну а второе – это то, что Кирилл, несмотря на всю свою вечно протестующую натуру, сумеет приглядеть за двумя младшими самостоятельно, как уже это делал вот только накануне.

Зафиксировавшись на этой мысли, я заставила себя усилием воли отогнать беспокойные мысли и сосредочиться на реальности.

– А меня и не отпускали, – ответила подруге после паузы.

Та присвистнула – весьма изящно при всей непривлекательности этого жеста.

– Так у нас это акция протеста? За это надо выпить!

Она протянула ко мне свой бокал, я на автомате чокнулась с ней и с невеселой улыбкой заметила:

– Скорее пир во время чумы.

Все мои сегодняшние похождения именно это и напоминали – смертельную агонию. Начав день с салонов и позже в компании подруги пройдясь по недешевым магазинам, я не столько хотела порадовать обновками себя, сколько дать понять мужу – мне тоже есть, куда потратить его деньги. И сливать их налево я больше не позволю. По крайней мере до тех пор, пока мы женаты.

Впрочем, кое-что я сделала и чисто для себя, а именно – эти самые три дня отдыха на базе. Впервые за последние пятнадцать лет, я могла побыть отдельно от вечно что-то требующих у меня детей, мужа и прочих родственников…

В приятной, выбранной именно мной компании.

– Тааак, понятно, – протянула, тем временем, Ксю. – Выкладывай.

Я рассказала о случившемся коротко – без прикрас и лишних эмоций, почти что безразлично, будто все это случилось и не со мной вовсе…

Подруга смотрела с восхищением, даже восторгом. Но постепенно эти эмоции сменились на искреннюю обеспокоенность…

– Кирюш, ты – огонь! Просто пожар! – заявила она, подняв вверх большой палец руки. – Но… ты ведь понимаешь, да, что долго так не протянешь?

Я только плечами пожала.

– Понимаю, конечно. Но… как теле объяснить? У меня внутри словно какая-то блокировка стоит против всех этих чудовищных эмоций, которые я должна была бы испытывать… Конечно, рано или поздно меня, наверно, прорвет. Все взорвется, выплеснется… А может, и нет. Знаешь, Ксюш, что я думаю? Возможно, я все это пережила уже заранее. Еще тогда, после примерочной, когда мучилась сомнениями и страхами, а на самом деле… вероятно, уже сознавала правду. И училась с ней жить.

Подруга протянула руку и сжала своими пальцами мои.

– Ты только себя не сожгли дотла. Тебе ведь эту рожу каждый день теперь наблюдать и терпеть, зная, что изменял, что обделял…

Я посмотрела куда-то сквозь подругу, ощущая, как буквально физически леденеет мой взгляд.

– А что еще делать, Ксюш? Позволить этому Львеночку ускакать беспрепятственно в чужие прерии и счастливо там мурлыкать? Не слишком ли это для него хорошо? А что мне останется, ты понимаешь? Я буду одна воспитывать троих детей. Думаешь, он часто станет о них вспоминать? И жить первое время придется на одних лишь его подачках-алиментах. Ну уж нет! Пусть на себе прочувствует все радости быть родителем, а не живет припеваючи с новой любовью! А я уж позабочусь о том, чтобы у него на нее ни времени, ни сил, ни денег не осталось. Он мне крупно задолжал, Ксюш. И я этот долг с него взыщу.

Подруга посмотрела на меня с каким-то сочувствующим пониманием.

– Любишь его все-таки… Простишь, значит. Рано или поздно, но простишь.

Я внимательно прислушалась к себе: пустота молчала. Ни надежд, ни сожалений, ни любви. Ничего не осталось в этой черной дыре, поглотившей все и алчущей добавки. Засасывающей меня саму все больше и больше.

По крайней мере, сейчас.

– Не в этом дело, – тряхнула головой. – А в справедливости.

– Ну так-то верно… – кивнула Ксю. – Да и мужика, конечно, трудновато будет найти с тремя-то детьми на шее…

Я хмыкнула.

– А тебе бы только мужиков и денег.

– Без мужиков тоскливо, как ни крути… Неужели не боишься одиночества, Кир?

Боялась ли я? В глубине души, наверно, да. Потому что понимала: нет такого сумасшедшего, который даже по огромной любви примет женщину с тремя детьми от другого. А даже если такой редкий экземпляр все же найдется, рано или поздно он захочет своего собственного ребенка…

А я к такому была совсем не готова.

– С тремя детьми что-что, а одиночество мне точно не грозит, – отшутилась в ответ.

И в этом была огромная доля правды. Трое детей – непростая ноша, но она – моя. И они же – мое счастье.

Подумав об этом, я впервые за несколько последних часов вытащила из кармана телефон и включила его.

Одно за другим, в первую очередь, на меня посыпались сообщения от мужа.

Он понаписал везде – во все мессенджеры, соцсети, и просто обычные смс…

Оператор уведомлял о десятках пропущенных от него звонков.

Я бегло пробежалась глазами по текстам его сообщений.

«Кира, перезвони, как только будешь в сети!»

«Ты где???»

«Включи этот чертов телефон!»

«Кира, ты смерти моей хочешь?»

«Прости за все, умоляю, только ответь»

«Ну хоть дай знать, что ты в порядке!»

И еще десятки сообщений в таком духе. Конечно, ни отвечать, ни перезванивать ему, я не стала. Вместо этого написала короткое сообщение старшему сыну:

«Ну как вы там?»

Ответ прилетел мгновенно – лаконичный, как и всегда.

«Норм».

Я думала уже, успокоенная, вновь выключить смартфон, но тут пришло еще одно сообщение…

«Папа Ольке костюм на завтрашний утренник шьет».

Я взметнула брови, но следом, не удержавшись, заржала в голос. Не ожидала от мужа подобных подвигов – полагала, что он отделается просто покупкой платья…

Не выдержав, быстро набрала Кириллу:

«Покажи».

Фото прилетело несколько секунд спустя. Леша и впрямь сидел с иголкой в руках и шил… нечто немыслимое из кучи розовой ткани.

– Ты погляди только на эту фею-крестную, – хохотнула, протягивая телефон Ксюше.

Она искренне и откровенно заржала, не сдерживаясь, следом за мной.

– А сосредоточенный-то какой! – заметила сквозь слезы.

– Еще бы! – фыркнула я в ответ. – У Оли не забалуешь – один кривой стежок и будет тебе потом та еще Варфоломеевская ночь…

Отсмеявшись, я вновь выключила телефон и посмотрела на подругу:

– Ну что, идем в термы?

– Идем, – кивнула она. – Спонсор застолья – Леша, верно я понимаю?

– О да, – кивнула я.

Расплатившись, мы пошли на выход и были уже у порога, когда Ксюша аккуратно придержала меня за локоть и шепнула:

– Кир, а там, у окна, за