Навсегда в твоем сердце - Эллисон Чейз

— Мой дорогой мальчик, я не нанимался на работу в университет. У меня только одна лаборатория, и расположена она в моем поместье.

— И я… я должен туда переехать?

— Конечно. Мои исследования весьма специфичны, и я не могу допустить утечку информации. Это ставит тебя в затруднительное положение?

Нед как-то странно скривился, но покачал головой:

— Никаких затруднений, сэр.

— Тебе не стоит волноваться. Вопрос согласован с деканом. Тебе зачтут всё занятия в этом семестре.

— Тогда… тогда я пойду собираться, сэр.

— Прекрасно. Я пришлю за тобой экипаж завтра утром. Да, и еще одно. — Саймон протянул руку и обвел указательным пальцем подбородок и верхнюю губу Неда. — Пытаешься отрастить усы?

Выражение лица Неда стало обиженным.

— Да, сэр.

— Ты бы лучше брился.

Нед хмуро кивнул:

— Как скажете, сэр.

— Меня зовут Лилиан Уолш. Я — экономка лорда Харроу. Запомните, вам следует называть меня миссис Уолш, если вы вообще вздумаете ко мне обращаться, что, разумеется, будет нечасто, коль вы заботитесь о своем благе.

Вот так. Миссис Эддельсон, оставшаяся в Лондоне, ни за что бы не позволила себе такой тон с гостем, подумала Айви. Но, учитывая ранний час, возможно, эта женщина просто не в духе. Церковные колокола в соседнем городке только что закончили перезвон. Значит, сейчас семь часов утра.

Когда лорд Харроу сказал, что пошлет экипаж «завтра утром», он, вероятнее всего, имел в виду сразу после восхода солнца. Айви пришлось в панике вскакивать и, еще толком не проснувшись, заканчивать сборы.

Ее первое впечатление от Харроувуда, сложившееся, когда она проехала через ворота по извилистой, обсаженной деревьями подъездной аллее к дому, было омрачено не рассеявшимися предрассветными тенями. Ей показалось, что унылый каменный дом, построенный еще до георгианской эпохи, стоит на краю мрачного неприветливого леса и его окружает неестественная тишина, словно птицы и даже ветер опасаются нарушать покой Безумного Маркиза Харроу.

Цокая каблуками, экономка повела Айви через мраморный холл.

— Время приема пищи устанавливается его светлостью и строго соблюдается. Никаких подносов с едой в вашу комнату я носить не буду, если только вы не окажетесь при смерти. Впрочем, и тогда вы ничего не дождетесь.

У подножия лестницы экономка остановилась и обернулась.

Миссис Уолш была дородной женщиной, впрочем, не столько полной, сколько ширококостной. Под одеждой угадывались массивные руки и крепкие, как стволы деревьев, ноги. У нее были грузные плечи, широкая и короткая шея труженика, круглое бледное лицо и соломенные волосы, упрямо выбивавшиеся из-под белого чепца.

Она обвела Айви тяжелым взглядом и нахмурилась.

— Что-то не так? — спросила Айви.

— Надеюсь, что нет.

Экономка поджала губы и стала подниматься по лестнице.

Айви поспешила за ней, стараясь не отстать, но при этом внимательно смотрела под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. В памяти было еще слишком свежо воспоминание о вчерашнем унижении, когда она продемонстрировала свою неуклюжесть перед лордом Харроу, не говоря уже о Джаспере Лоубри и ее новых «друзьях», которые изрядно повеселились, наблюдая за ней из окна.

Все дело было в панталонах. Непривычный вес ткани постоянно посылал сигнал в ее мозг, ложный, конечно, что ее ноги запутались в нижних юбках, пробуждая бессознательный инстинкт отбросить их, чтобы освободиться. В результате она без нужды размахивала ногами и нередко цеплялась одной ступней о другую. А ведь она всю жизнь считала штаны менее стесняющей одеждой, чем юбки.

По дому бесшумно сновали слуги, исполняя свои привычные обязанности. Украдкой оглянувшись, Айви заметила двух горничных — одну со шваброй, другую со щеткой для обметания пыли.

Лакей нес через холл лестницу, еще один следовал за ним с кусками воска в руках.

— Э… лорд Харроу в лаборатории? — спросила Айви.

— Его светлость в лаборатории.

Айви улыбнулась. Ее чрезвычайно обрадовала перспектива сегодня же найти камень Виктории и немедленно покинуть этот дом.

— Должен ли я сообщить о своем прибытии?

Миссис Уолш резко остановилась.

— Конечно, нет! Никто не может входить в лабораторию без разрешения хозяина.

Восхождение по лестнице продолжилось.

— Но я здесь, чтобы ассистировать ему.

— И тем не менее вы дождетесь, когда его светлость за вами пошлет.

— Как грубо, — пробормотала Айви.

— Простите?

— Нет, ничего.

Они поднялись по лестнице, пересекли галерею и свернули в длинный коридор, по обеим сторонам которого были одинаковые закрытые двери. Харроувуд был намного больше Торн-Гроув. Айви почувствовала себя маленькой девочкой, которая боится потеряться и не найти обратную дорогу. Чепуха, конечно. Она уйдет, как только захочет.

Она решила не писать домой сестрам о неожиданном изменении плана. Не было смысла их тревожить.

А они непременно поднимут панику, когда узнают, что она без компаньонки живет под крышей одинокого мужчины. Более того, под крышей безумца. Интересно, это правда, что лорд Харроу пытается воскресить свою жену? В этом она ему тоже должна будет помогать?

Миссис Уолш остановилась и достала из кармана передника тяжелую связку ключей на массивном кольце. Их звяканье неприятно подействовало на и без того неспокойные нервы Айви. Экономка неторопливо отперла дверь и объявила:

— Это ваша комната. Не понимаю, почему его светлость решил поселить неоперившегося юнца, ученика, в сущности, слугу, в главной части дома? Возможно, он хочет держать вас под постоянным контролем?

— Возможно, — согласилась Айви и даже язык прикусила, чтобы не высказать вслух свои истинные мысли.

Если бы только эта занудная вредина знала, кому на самом деле она служит, то не стала бы говорить с ней в таком тоне.

— Постельное белье в нижнем ящике комода. Горячую воду приносят по утрам и по вечерам. Грязное белье можно постирать в любой день после обеда. Обед в одиннадцать тридцать. Обращаю ваше внимание, не в полдень, а ровно в одиннадцать тридцать. Извольте не опаздывать. — Экономка повернулась, чтобы уйти.

— А завтрак сегодня не будут подавать? — спросила Айви.

Экономка скривила губы в подобии улыбки и ответила:

— Завтрак уже был. Каждое утро ровно в семь часов. Поэтому и обед так рано.

— Прекрасно, — сказала Айви и вошла в комнату.

Захлопнув дверь, она оглянулась: комната, в которую ее поселили, оказалась довольно большой. Окна, высокие и узкие, напоминали бойницы, мебель — довольно мрачная. Обстановка спартанская. Было бы странно, если бы Неду Айверсу предоставили комнату, уставленную цветами, со стенами, обтянутыми ярким ситцем. Но… комната леди Гвендолин, вероятно, совсем другая. Айви не знала, какая из многочисленных комнат принадлежит сбежавшей фрейлине королевы и дома ли она сейчас. Возможно, изнеженная леди только проснулась в своей мягкой постельке и готовится начать очередной день.