Мать-Земля - Айзек Азимов

Нас спрашивают: а что же будет с Землей? Отвечаем: это проблема Земли. Рост населения можно сдерживать. Ресурсы можно использовать эффективно. Экономическую систему можно перестроить. Мы знаем это, потому что нам это удалось. Если у них ничего не получится, пусть они повторят судьбу динозавров и освободят место другим.

Пусть лучше они освободят место другим, чем вечно требовать его для себя!»

Эрнест Кейлин потерянно сказал с видеоэкрана:

– Теперь мы предоставлены самим себе. Для нас нет ни Вселенной, ни прошлого – только Земля и будущее.

Вечером с ним снова связался Луис Морено, и еще до рассвета Кейлин выехал в столицу.

В чопорной официальной обстановке президентского дворца присутствие Морено казалось неуместным. Он снова был простужен и то и дело шмыгал носом.

Кейлин поглядывал на него с пугающей его самого враждебностью, пальцы у него сводило от желания сомкнуть их на горле бывшего посла. Наверное, зря он приехал… Впрочем, что толку об этом думать; распоряжения были недвусмысленными. Если бы он не приехал сам, его привезли бы силой.

Новоиспеченный президент устремил на него проницательный взгляд.

– Вам придется пересмотреть свое отношение ко мне, Кейлин. Я знаю, что вы считаете меня одним из могильщиков Земли – кажется, именно так вы выразились вчера вечером? – но вы должны спокойно меня выслушать. Сомневаюсь, чтобы сейчас, когда вы еле сдерживаете ваш гнев, вы были в состоянии услышать меня.

– Я услышу все, что вы намерены мне сказать, господин президент.

– Что ж, внешняя любезность – уже кое-что. Это вселяет надежду. Или вы считаете, что за этим помещением ведется видеонаблюдение?

Кейлин только вскинул брови.

– Его нет, – сказал Морено. – Мы с вами совершенно одни. При нашем разговоре не должен никто присутствовать, иначе как прикажете сообщить вам, что вам предстоит быть избранным на пост президента в соответствии с конституцией, которую в данный момент разрабатывают? Что-то не так?

Он усмехнулся при виде потрясенного выражения на побледневшем лице Кейлина.

– А, не верите. Что ж, теперь вы уже не можете отказаться. Не пройдет и часа, как вы все поймете.

– Я буду президентом? – выдавил Кейлин чужим, севшим голосом. Потом добавил, уже тверже: – Вы сошли с ума.

– Нет. Не я. Скорее они там. В своем Внеземелье.

В глазах, в лице, в голосе Морено вдруг появилась какая-то недобрая решимость, которая заставляла мгновенно позабыть, что перед тобой маленький обезьяноподобный человечек с вечной простудой. Ты уже не замечал морщинистого покатого лба. Ты не помнил ни о лысеющей голове, ни о мешковатой одежде. Оставался лишь ясный проницательный взгляд и металл в голосе. Их не заметить было невозможно.

Морено приблизился и заговорил, все жарче и жарче, и Кейлин слепо пошарил за спиной в поисках кресла.

– Да, – сказал Морено. – Они. Небожители. Полубоги. Неприступные сверхлюди. Сильная и прекрасная раса господ. Они сошли с ума. Но лишь мы на Земле догадываемся об этом.

Вы ведь слышали о Тихоокеанском проекте. Знаю, что слышали. Вы как-то раз упомянули о нем в разговоре с Сельони и назвали его фикцией. Но он не фикция. И в нем нет практически никакого секрета. На самом деле единственный связанный с ним секрет заключался в том, что в нем не было практически никакого секрета.

Вы далеко не дурак, Кейлин. Вы просто никогда не задумывались над всем этим хорошенько. И все же вы напали на след. Вы почуяли его. Как это вы сказали, когда брали у меня интервью? Что-то насчет того, что отношение внеземлян к землянам – единственный изъян в их былой психической уравновешенности. Так, да? Ну или как-то в этом духе? Ну ладно, хорошо! Уже тогда вам была известна первая треть Тихоокеанского проекта, и в ней не было никакого секрета, не так ли?

Задайтесь вопросом, Кейлин: что испытывает типичный аврорианин по отношению к типичному землянину? Чувство превосходства? Пожалуй, это первое, что приходит в голову. Но скажите мне, Кейлин, если бы он действительно чувствовал себя высшим существом, по-настоящему высшим, неужели ему было бы так необходимо постоянно привлекать к этому вопросу такое внимание? Что это за превосходство, если его нужно постоянно подкреплять определениями вроде «обезьяны», «недочеловеки», «полуживотные», «земляшки» и тому подобными? Тут нет ничего общего со спокойной внутренней уверенностью в собственном превосходстве. Вы часто разбрасываетесь эпитетами в адрес земляных червей? Нет, здесь что-то не то.

Или давайте подойдем к этому вопросу с другой стороны. Почему туристы из Внеземелья останавливаются в специальных отелях, перемещаются в замкнутых машинах и подчиняются строгим, пусть и неписаным, правилам, запрещающим все внешние контакты? Чего они так боятся? Загрязнения? Тогда странно, что они не боятся есть нашу еду, пить наше вино и курить наш табак.

Видите ли, Кейлин, во Внеземелье нет психиатров. Наши сверхлюди, по их собственным уверениям, слишком хорошо адаптировались. Но здесь, на Земле, как говорится, психиатров больше, чем сантехников, и никто из них не испытывает недостатка в пациентах. Так что это мы, а не они, знаем правду о комплексе превосходства, которым страдают внеземляне, и знаем, что это всего лишь отчаянная реакция на невыносимое чувство вины.

Вы не считаете, что такое возможно? Вы качаете головой, как будто с чем-то не согласны. Вам не кажется, что горстка людей, которая заграбастала себе всю Галактику, в то время как миллиарды их соплеменников задыхаются от недостатка места, непременно должна испытывать подсознательное чувство вины? И раз уж они не захотели делить добычу, единственный способ, которым они могут оправдать свое поведение в собственных глазах, это попытаться убедить себя, что земляне все-таки неполноценны, что они не заслуживают Галактики, что там, на планетах Внеземелья, была создана раса новых людей, а мы здесь – всего лишь презренные остатки былой расы, которая должна вымереть, подобно динозаврам, благодаря действию неумолимых законов природы?

О, если бы им удалось убедить себя в этом, они больше не чувствовали бы за собой вины, а чувствовали бы одно лишь превосходство. Вот только ничего у них не выходит. Приходится постоянно распалять себя, постоянно напоминать себе об этом, постоянно укреплять это чувство. И все равно получается не совсем убедительно.

Но лучше всего было бы, если бы им удалось сделать вид, будто Земли с ее населением не существует вовсе. Поэтому, когда оказываешься на Земле, необходимо избегать землян, иначе вам может стать не по себе оттого, что они не производят впечатления достаточно неполноценных людей. Вместо этого они иногда производят впечатление обездоленных, и ничего больше. Или, того хуже, они могут даже показаться умными – что, кстати, и произошло со мной на Авроре.