Исцеление чувств - Дэвид Симандз

Джордж Герберт Мид, великий психолог, занимающийся социальными проблемами, употребил одно интересное выражение, характеризующее отношения человека с внешним миром. Он назвал эти отношения «я» из зеркала. У младенца существует очень смутное представление о себе. Но он растет и постепенно начинает выделять себя из окружающего мира. У него складывается о себе определенное представление. Откуда оно берется? Оно формируется под влиянием самых главных в его жизни людей: ребенок судит о себе по их к нему отношению.

Апостол Павел жил на много веков раньше доктора Мида. В Первом Послании к Коринфянам 13:9–12 он по сути выразил ту же идею:

«Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по–младенчески говорил, по–младенчески мыслил, по–младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».

Ребенок среди прочего характеризуется тем, что он знает и понимает происходящее лишь отчасти. Чтобы дорасти до зрелой любви, нужно достичь полного знания, увидеть предмет любви «лицом к лицу». То, как мы себя видим и ощущаем, во многом порождается теми образами и ощущениями, которые отражаются на лицах и в поведении домашних: в выражении лица, в тоне голоса, в поступках. Эти отражения рассказывают нам не только о том, какие мы, но и о том, какими мы станем. Так как отражения постепенно становятся частью нас, мы принимаем облик человека, которого видим в «зеркале» под названием «семья».

Помните, когда вы в последний раз были в парке развлечений и заглядывали в комнату смеха? В одном зеркале вы видели себя длинным и тощим с руками до земли. В другом вы были толстым и круглым, как огромный шар. Третье зеркало объединяло первое со вторым, и до талии вы были похожи на жирафа, а ниже талии — на гиппопотама.

Смотреть в зеркала очень весело, особенно тому, кто стоит рядом с вами. Он просто заходится от смеха — так забавно вы выглядите. Что же происходит? Зеркала сделаны таким образом, что ваше изображение в них зависит от степени кривизны стекла.

Теперь представьте, что эти зеркала стоят в вашем доме. Что будет, если ваша мама, папа, брат, сестра, дедушка, бабушка или кто–то еще искривит каждое зеркало в доме таким образом, что вы будете в нем видеть собственное отражение в искаженном виде? Что тогда случится? Очень скоро у вас сформируется такой образ себя, какой вы видите в семейных зеркалах: вы станете говорить, вести себя и относиться к людям так, как делало бы это изображение, глядящее на вас из зеркал.

Во время наших выездов за город мы проводим собрания под названием «Час открытых сердец», на которых люди откровенно рассказывают о своих заветных чаяниях. Каждому предлагается ответить на вопрос: «Что в вашей жизни мешает вам плодотворно служить Иисусу Христу?». Однажды на этот вопрос отвечал благовестник — мужчина сорока с небольшим лет, красивый, преуспевающий, в расцвете сил. Он был пастором большой и растущей церкви. И вот он с глубоким волнением признался: его мучает страх потерпеть неудачу; он постоянно борется с комплексом неполноценности. Он слишком переживает по поводу того, что говорят о нем люди, леденеет от малейшей критики. Страх не дает ему полностью развернуться в своем служении, к которому, как он считает, его призвал Бог.

После того как все излили душу, руководитель церкви сказал мне: «Знаете, меньше всего я ожидал услышать подобные слова от этого проповедника. Ведь он такой красивый и удачливый. У него большая семья и восхитительная церковь. Никогда бы не подумал, что в душе этого человека происходит такая мучительная борьба».

Мне довелось быть знакомым с семьей этого человека. Я знал, как пренебрежительно относился к нему отец — а это «зеркало» многое говорит ребенку. Если отец не уделяет достаточно времени своему ребенку, то этим как бы говорит ему: «Ты не стоишь моего времени; у меня есть более важные занятия». Я знал, как резко критиковал мальчика отец. Знал, как слащаво, сентиментально и набожно пыталась помочь мальчику мама. Ее помощь состояла в том, чтобы напомнить сыну, чего от него ждет семья, или сравнить его с умной старшей сестрой. Я–то знал, какие кривые зеркала пренебрежения и нелюбви, осуждения и умаления стояли в его доме. Именно в них исказилось его представление о самом себе. Полученные в детстве раны сказались на его характере тридцать лет спустя. Они ослабили его потенциал и повредили его служению.

Если вам кажется, будто я ищу, на кого бы возложить вину, то, поверьте мне, это не так. В нашем грешном и несовершенном мире нет идеальных родителей. Большинство отцов и матерей, которых я знаю, стараются изо всех сил. К сожалению, со времен Адама и Евы история не дала нам примеров идеальных родителей. Очевидно, Каин и Авель были свидетелями огромного числа конфликтов и трений: вряд ли дом их детства можно назвать счастливым, если в конце концов один из них убил другого.

Виноваты мы все, и я вовсе не пытаюсь определить размер виновности каждого. Я стараюсь показать вам суть проблемы, чтобы вы поняли: вам требуется исцеление, а для этого необходимо восстановить утраченное самоуважение.

Вы испытываете нужду в новом комплекте зеркал? В нем нуждается очень большое число подростков и огромное количество молодых пар, воспитывающих детей. Кто–то сказал: «Ваше детство — период жизни, когда Бог строит в вас храм. В нем Он хотел бы жить, когда вы станете взрослыми». Какая потрясающая мысль! Родителям оказана величайшая честь и одновременно на них возложена колоссальная ответственность — придать храму изначальный вид, то есть создать у ребенка адекватное представление о себе.

Убежденный в своей никчемности ребенок будет придавать очень небольшое значение своим словам и делам. Если ему внушили, что он лишен способностей, то он и будет неспособным. Один человек как–то сказал мне, что навсегда запомнил много раз повторенную отцом фразу: «Ну, я же говорю: если имеется наихудший вариант, то ты обязательно его выберешь».

Если человека с детства лишили самоуважения, то ему будет трудно, а порой и почти невозможно почувствовать, что он любим Богом, принят Им, полезен в Его Царстве и в служении. Очень часто мучения, на первый взгляд кажущиеся духовными, вовсе не духовны по сути своей. Они выглядят и воспринимаются как муки нечистой совести, а на самом деле возникают из–за того, что нам дано было неверное чувственно–понятийное представление о себе, которое не позволило развиться чувству собственного достоинства.

Шерли

Именно так случилось с Шерли, женой семинариста. Ей было около двадцати пяти лет, когда она обратилась за помощью. На Шерли обрушился целый ливень семейных проблем и неприятностей по службе. Она уже несколько раз меняла место работы из–за того, что трудно сходилась с людьми. Несмотря на искренние усилия, раздумья, труды на христианском поприще и молитву, она была неудовлетворена своими отношениями с Богом и имела твердую уверенность в том, что Бог недоволен ею.

Она выросла в сельской местности. Родители дали ей много хорошего: уверенность в будущем, трудолюбие, дисциплинированность, твердую пламенную веру и высокие нравственные идеалы. Родители были простыми людьми — солью земли, и от них она переняла искреннюю, хотя и покорную любовь к Богу, Его Слову и церкви.

Но постепенно мы с Шерли увидели: хотя родители делали все от них зависящее, они все же совершили одну ошибку. Хваля дочь, они обязательно сравнивали ее с кем–то или ставили ей определенные условия.

— Шерли, ты такая милая, когда…

— Шерл и, надеюсь, ты никогда не будешь вести себя, как Салли с соседней улицы.

— Это замечательно, Шерли, но…

— Мы любим тебя, когда… если… но…

Как много условий! Шерли росла, боролась с собой, совершенствовалась, напрягалась, стремилась вперед и добивалась поставленных целей. И она была великолепна во всем, кроме одного. Все знают, как тяжело некоторые девочки подросткового возраста переживают свое состояние «гадкого утенка». Шерли была одной из них, и отец старался помочь ей обрести согласие с собой. Он ее по–настоящему любил, но снова и снова повторял: «Ведь на картофельной ботве не вырастит персик». Думая, что помогает ей, он на самом деле топтал ее чувство собственного достоинства. Она росла, ощущая себя уродливой, бесформенной картофелиной, выросшей под землей.

Мы с Шерли поняли, что образ картофелины повлиял на всю ее жизнь, сделал ее болезненноранимой, словно открытая язва. Она неправильно воспринимала все, что говорили ей друзья, начальник, коллеги, соседи и любимый муж. И, конечно, Бог. Как она могла поверить, что Бог любит ее, если Он создал ее «картофелиной»? Не очень–то хорошо с Его стороны, не так ли? Не могла она принять и любовь мужа. Нам нравится есть картошку, но ее внешний вид оставляет желать лучшего.