Записки террориста (в хорошем смысле слова) - Виталий "Африка"

Приказ есть приказ — залажу в стрелковую ячейку и начинаю просматривать сначала склон (сектор от 10 до 12 часов), затем зелёнку на 1 час. Вроде никого… тааак, на 2 часа… Резкий грохот ПКМ (дульный срез в метре от моей головы) ударил по ушам так, что я непроизвольно присел на дно окопа. Угрюмый короткими очередями лупил между деревьями по БТРу.

«Ты, …., чё, …., вообще …..?!» тактично высказал я недовольство своему командиру. Тот, впрочем, с лицом ребёнка, получившего долгожданный подарок на Новый год, продолжал стрелять. Лента кончилась, Угрюмый перекинул пулемёт Кулибину для перезарядки, выпустил магазин из калаша, принял обратно ПКМ и высадил по БТРу ещё одну ленту, после чего тот и остановился. Совсем. Дыма не было, особых повреждений тоже, но движок заглох, и никакого шевеления не наблюдалось. Укры на пару минут притихли, видимо, соображая, что почём. Даже раненый затих (хотя, может, его уже вытащили к тому времени по рву, шедшему вдоль дороги). Угрюмый уже вслух прикидывал, как бы обойти вставший БТР с фланга, чтобы отрезать его от остальных сил противника. А там, чем чёрт не шутит, можно и отжать. Увы, долго затишье не продлилось — второй БТР открыл огонь по лесу откуда-то из-за первого, потом оживилась и зелёнка впереди, метрах в 200, откуда по нам начали долбить из автоматов. Судя по звуку, как минимум две СВД там тоже были. Тут я уже попытался что-то сделать, бил по зелёнке на движение, высматривал «коллег», но, честно говоря, очень сомневаюсь, что в кого-то попал, случайно разве что. Всё-таки, стрелять по мишени, когда есть время спокойно прицелиться, и стрелять в бою по мелькающим в зелёнке неясным фигурам — две большие разницы. Необходимость подтягивать прицел после каждых 3–5 выстрелов тоже не добавляла уверенности. Впрочем, исходя из того, что я остался жив, можно сделать вывод, что на противоположной стороне были «специалисты» схожего уровня.

Второй БТР, под прикрытием огня, начал выдвигаться к первому. Ещё через пару минут начало прилетать. Судя по всему, стреляли из лёгких миномётов, но зато расположенных неподалёку. Били довольно кучно, падало сразу за нашим окопом. Скорее всего, ближе бить они опасались, чтоб не задеть своих. С чувством некоторого облегчения укрываемся в блиндаже. Кулибин в промежутках между взрывом и очередным выстрелом успевал выскочить из блиндажа и осмотреть окрестности на предмет подползающего укропа. Реальный отморозок наш Малой. В хорошем смысле слова. Он же и сообщил, что украинцы оттягивают повреждённый БТР при помощи второго. Когда к обстрелу подключились «Ноны» с удаления в несколько километров стало понятно, что укры отступают на исходные.

Пока все отходили после боя (Угрюмый даже пробурчал что-то неразборчивое, но явно одобрительно-благодарственное в адрес личного состава нашего героического отделения), неугомонный Кулибин успел сбегать к перекрёстку. Вернулся с сообщением «Там, …., вообще …., и двое двухсотых! В блиндаж прямо залетело!». Любопытство победило усталость, сходил посмотреть. Тааак… Действительно, «…… и вообще ….». Блок-пост разгромлен напрочь (танк прямой наводкой — не шутки), прилегающая территория…ну, не лунный пейзаж, конечно, но лес покосило чуть меньше, чем полностью. Попадание одно — прямо перед входом в один из блиндажей. Поскольку вход был каким-то гением сделан на всю ширину блиндажа (проще говоря, одной стены не было) у находившихся внутри двоих ребят не было никаких шансов. Жаль. Одного порвало сильно, другого очень сильно. Умерли, судя по всему, мгновенно. Пока ходил, имеющая место быть склонность анализировать происходящее очухалась от впечатлений первого реального боя. По итогам анализа пришёл к выводу, что нам (всей роте, прикрывающей перекрёсток) просто повезло, что в боевом охранении оказался Угрюмый. Иначе укры с ходу прорвались бы к перекрёстку, на чём, судя по активности остальных подразделений нашей роты, бой бы и закончился.

Сходили на другую сторону дороги — следы от ботинок, следы от пуль, следы от осколков. И следы крови.

Перед отбоем Угрюмый хитрыми азербайджанскими итальянскими глазами посмотрел на Кулибина: «Сынок, доставай!». Тот, соответственно, достал заботливо спрятанное где-то в укромной нычке. Налили по 50 грамм — за погибших ребят. Ещё по 50 — за то, что мы (наше отделение) нормально провели бой, все выжили, никто не струсил и не впал в ступор. На этом пьянка закончилась, и я пошёл с полтарашкой на недоразбомбленную кухню за водой. Война войной, а зубы чистить и носки стирать надо, а то можно до победы и не дотянуть.

Глава — 10

На следующее утро Угрюмого обуяла жажда строительства. Конкретнее — наш доблестный командир решил соорудить ещё два наката на блиндаже, вдобавок к уже имеющимся двум, плюс нарастить крышу над окопом с одного наката до трёх. И всё это с брёвнами потолще, нежели предыдущие. В итоге к обеду мы с Москитом уже всерьёз подумывали заорать «Вон там, в кустах!!!» и отправить в указанном направлении по паре магазинов. Как минимум час все будут настороже, работа встанет, хоть отдохнём малость.

От претворения наших коварных планов в жизнь нас удержало прибытие новостей и пополнения. Новость, собственно, была следующей — Первый придаёт большое значение удержанию перекрёстка, в связи с чем наша рота развёртывается до батальона. Соответственно, Прапор теперь комбат, Скиф — ротный, ну а Угрюмый — взводник на общественных началах. Т. е. по-прежнему командует нашим отделением, но и вроде как «играющий тренер» при ещё двух. Во исполнение принятого решения нам и прислали пополнение, в основном из Горловки (в наш новообразованный взвод), а также нескольких городов ДНР, оккупированных украинцами.

В нашем отделении появились Зил и Юрза — два хороших мужика с Горловки, оба за сорок, оба мелкие предприниматели. В ополчение записались с первых дней Восстания, участвовали в свержении украинской власти в городе, но потом порядки в отряде Беса им не понравилась, и они решили отправиться в Славянск. Во взводе добавилось два отделения, одно из которых начало окапываться метрах в 100 перед нами, в ложбинке (оттуда открывался хороший сектор обстрела в бок движущейся по дороге технике, плюс простреливалась уходящая вглубь леса просека), второе — в сотне метров на 7 часов от нас, откуда можно было простреливать как возвышенность впереди нас, так и все подходы со стороны леса.

Во втором отделении командиром назначили Баламута. Позывному своему он соответствовал на все 100 % — упитанный сгусток энергии под сороковник, постоянно исследующий окружающий мир на предмет чего-нибудь этакого отчебучить. По утрам, например, едва рассветало, он уходил в лес искать украинских разведчиков, снайперов и корректировщиков. Утверждал, что однажды видел женщину-снайпера, уходящую в лес, чем вызвал с нашей стороны град шуток соответствующей направленности.

Помимо пополнения, нам выделили один РПК, пяток «огурцов», одну Муху и три Шмеля. Угрюмый выглядел как кот, сожравший пол литра сметаны. После короткого знакомства было решено таскание брёвен пока прекратить, а силы сосредоточить на оборудовании пулемётного гнезда под РПК на крайнем левом фланге. Что мы и сделали. Ну, как «мы»… Зил с Юрзой копали, а остальные, воспользовавшись тем, что шеф куда-то упылил, лентяйничали. Как-то так…

На следующее утро мы с Вергилем отправились в очередной «рейд». На этот раз прошли вдоль дороги на «Т-образный» километра четыре, по пути найдя места, откуда стреляли по блок-посту танк и БПМ, а несколько дальше — где располагались укропские миномёты. Противника и на этот раз не встретили, но отчётливо слышали рёв техники далеко впереди и столь же далеко справа. Вергиль рвался пойти дальше, переночевать в лесу, а с утра навестить укров на их позициях. Я, признаюсь, не проявил должной тактичности в оценке этого плана, вследствие чего коллега, видимо, обиделся. Не, энтузиазм это хорошо, не спорю, но выходили то мы налегке, в короткую прогулку на несколько километров. Соответственно, спать ночью в лесу (а по ночам было реально холодно) без тёплых вещей, накидок, еды и воды мне как-то совсем не улыбалось. На моё примирительное предложение вернуться, переночевать в лагере, а на следующий день запастись всем необходимым и выйти уже с ночёвкой Вергиль отреагировал вяло, пробурчав что-то типа «Да я и сам схожу». Экая у нас молодёжь обидчивая. Ну, ладно.

В лесу, кстати, было очень много очагов пожаров, горел подлесок, стоял густой дым, несмотря на периодически начинающийся дождь. Непонятно, что послужило причиной стольких возгораний, всё-таки, даже украинцы не настолько криворуки, чтоб промахнуться из миномёта зажигалкой на четыре километра. К счастью, на деревья огонь не перекидывался.

Вечером с интересом наблюдал загадочную штуку на позициях «горловского» отделения. СПГ-9 называется. Позиция для неё прекрасная — можно неожиданно с 50–70 метров бить в борт выезжающей из-за холма технике. Несколько насторожило то, что расчёт в числе двух человек никогда с подобным агрегатом прежде не работал, и чего с ним делать им никто толком не объяснил. Уровень организации нашего славного батальона продолжал внушать. Пообщался с ребятами-горловцами заодно. С ОБД никого не было, да и вообще служивших в хоть чём-то, что могло пригодиться, командир отделения — единственный бывший военный, но ему за 50, и здоровье явно не в порядке (через пару дней его увезли в госпиталь в Славянск). Мой вид — в маскхалате и со снайперкой, внушал им явное уважение. Не скрою, было весьма приятно, хоть снайпер из меня и никакой, будем реалистами.