Наездник - Радик Соколов

Буквально с первого дежурства почуяв в нем студента, ординаторы стали показывать, а затем и просить выполнить разнообразные манипуляции. От интубации до подключички, тем более, что Шатов запоминал все тонкости, которые не прочтешь в инструкции, с первого же раза и, благодаря хорошим рукам, все делал правильно.

Дома он только спал, не замечая ничего вокруг. Работа сутки через сутки совсем не оставляла место для личной жизни вне работы. Два месяца как одно непрерывное дежурство. Девочки за это время научили его всему, особенно усердствовала Таня, объявившая мальчика своей личной собственностью.

Шатов надел бахилы и накинул маску. В сестринской никого из анестезисток. В перовой операционной хрюкал аппарат ИВЛ. Молодой ординатор Бориска искал наркозную карту.

— Что там? — Поинтересовался Шатов.

— Все нормально. Эндотрахеальный наркоз. Обычная схема. — Не отрываясь от поисков, доктор продолжил. — Ты чего не учишься. Вроде первое сентября.

— Ирина Александровна упросила на сутки задержаться. У нас двое первоклашек. Для них важнее с мамами в первый раз пойти, а мне так все равно. — Паша поглядывая на шею больного подбирал клинок ларингоскопа. На наркозном столике царил полный бардак. Бориска, в ожидании анестезистки успел все перерыть в поисках бланка.

— Сам интубировать будешь? — Ординатор спросил для проформы, уже зная, что если уж Павлик схватил ларингоскоп, то его так просто не вырвешь. — Я пока карту поищу.

— Так чего ее искать, она в истории в самом конце лежит. Девочки обычно туда кладут.

— Черт. — доктор выхватил из-под пакетов с жидкостью помятую историю.

В коридоре неожиданно суетливо забегали. Заскочившая Ирина крикнула:

— Паша, оставь все Бориске, он сам справиться и живо в третью. Там острая кровопотеря. Нашего хирурга пьяный в приемнике ножом пырнул. Верку оттуда сюда прогонишь, пусть при Бориске состоит, знаешь ведь ее недостаток. Чуть экстренная ситуация, так будто подменяют девку. То в вену попасть не может, то ампулы роняет. Ей только на плане работать.

В соседнем помещении уже началась работа. Больной заинтубирован. В вену струйкой льется кровезаменитель. Евгений Антонович определяет группу и совместимость крови.

— Ира, я пока заказал литр, посмотри есть там у нас эритроцитарная масса и плазма. Боюсь много понадобиться.

Хирурги тем временем колдовали над брюшной полостью, не обращая внимания на анестезиолога. Перехватив поудобнее ранорасширитель, Василий тыкал трубочкой отсоса, сушил марлей и инспектировал брюшную полость. В тазу уже высилась гора окровавленных салфеток. На лбу его выступили бисеринки пота, которые Машка — операционная сестра, периодически промокала марлевыми шариками, схваченными корнцангом.

— Пашка живо подключичную, и сразу струйно кровь. Проверь заодно и внутривенный катетер. Не схлопнулись там вены. Нам тут только шока не хватает. Катетеризируй потом вторую вену на руке и поставь параллельную капельницу.

— Вам бы только человека как бурдюк всякой дрянью залить. — Раздался голос Василия Петровича. — От такого и здоровый загнется. Сразу в три струи. Правда тут кровопотеря литра три — три с половиной. Пока пережал, всю полость залить успело.

— Ну раз искатель-промакатель заговорил, значит все нормально будет. — Приветствовал коллегу Евгений Антонович. — Периферическое давление держится. Низковато, но мы потихонечку подымем. Успели вовремя. Сердечко тоже ровненько работает. Так, тахикардийка. Можете нормально не спеша работать. Даже ногти порозовели.

Обстановка сразу разрядилась.

— Что там случилось? — Задал Паша вопрос. — Кто Анзора Георгиевича так приголубил?

Утром, в приемнике почти никого не было. Лишь трое поступивших в пересменок, со страдающими лицами, сидели на банкетках, да двое притащивших под утро наркомана парней, жались у двери в реанимацию. Сестрички, вымотанные за ночь, изредка позевывая, сдавали смену. Утренний Передоз, прибывший самоходом лишь слегка потрепал нервы.

Какое великолепное безлюдье подмигнул Анзор девчонкам, появляясь из-за двери. Едва он замолчал, как грохнул выстрел. С потолка посыпалась штукатурка.

— Быстро всем лечь — раздался истеричный визг. Кричал совсем еще мальчишка в грязной дутой курточке без рукавов, сжимая в руке травматический пистолет.

— Сестрички, моментально проснувшись, порскнули кто куда, а ответственная дежурная, спрятавшись за стойку давила что есть силы на тревожную кнопку.

— Ну а ты, Айболит, быстро сюда. Доставай из кармана наркотики и медленно протяни мне. — Направил парнишка ствол на Анзора.

— Мальчик, ты хоть понимаешь, что из твоей пукалки только собак звуком пугать. — Доктор, побывавший на войне искренне рассмеялся. — Лучше собирайтесь и идите потихонечку домой. Ваш товарищ здесь надолго задержится.

— Второй юнец, подскочил к доктору почти вплотную и загнусавил. — Дяденька, дай дозу, мочи нет.

— Анзор развел руки. Нет у меня наркотиков, но помочь можно. Дуй к стойке оформляться — примем и шума поднимать не будем. Слово даю.

— Ах ты гад, заблажил наркоман и ткнул зажатым в руке ножом с выкидным лезвием. Не ожидавший такого развития событий, его товарищ, не снимавший палец с крючка, вновь нажал на него.

— Грохот выстрела перекрыла звонкая трель, и из-за двери выскочил Евгений Антонович, свистевший в свисток и сжимавший в руке черенок от швабры.

— Завидев еще одного решительно настроенного противника, беспредельщики, уже взявшиеся было обшаривать карманы упавшего доктора, вскочили и бросились бежать, оставляя красные следы.

Вокруг рухнувшего тела все ширилось кровавое озеро.

— Добрые люди отблагодарили за вытянутого с того света друга. — События утра в рассказе очевидца уже претерпели изменения. — Притащили два чудака клиента в коме и бросили в приемнике. Анзор его случайно заметил и моментально в реанимацию отправил. Пока девочки ворчали, мол всякую шваль без страхового бесплатно принимать приходится, Анзор отправился к сопровождающим хоть что-то о Передозе узнать. Те как увидели, что он из реанимационного отделения выходит, сразу нож приставили и ну наркотики требовать. Шум подняли. Один, который с ножом, со злости ударил в живот и бежать, второй за ним поковылял. Вот и вся история.

— А охрана? — Спросила Машка, в жизни не покидавшая оперблока. — Они же вроде с такими страшными черными палками ходят.

— Ходили в другом месте. — Ответил Евгений Антонович — Под себя. — Никто не улыбнулся бородатой шутке, медики только бессильно вздохнули.